дошла до Ленина подробная информация об этом бурном совещании — но он явно принял сторону Алексея Ивановича. Все это не помешало Рыкову войти в Московский военно-революционный комитет, одновременно действуя и в Петрограде, над которым уже вовсю сгущались революционные тучи. Или — вставала заря Октября, это уж как кому по душе. Никто не сомневался, что в любом случае всерьез захватывать власть придется в обеих столицах. Иначе — поражение в худших традициях Парижской коммуны. Но начинать решили все-таки с города разводных мостов. И тут дело не только в соотношении военных сил и партийных технологиях. В революции не последнюю роль играет символика, «психическая атака» на умы.

День восстания еще не определили — но уже было ясно, что в том или ином качестве попытка захвата власти состоится. И — на совсем другом уровне, чем летняя солдатская импровизация, в которую большевиков втянули помимо воли. О главных задачах захвата власти, о том, что будет «после восстания», большинство партийцев имело смутные представления. Конечно, мир, конечно, собственность на средства производства. Но мало кто считал, что речь пойдет о диктате одной-единственной партии…

Едва ли кто-то в те дни планировал отмахнуться от других социалистов. А уж Рыков и подавно считал, что необходимо многопартийное социалистическое правительство. Он предполагал, что придется долго и утомительно «драться» с представителями других партий из-за всяческих разногласий, которых с каждым месяцем станет все больше. Проводить совещания, съезды, которые будут перерастать в арену самых бурных дискуссий. Но надеялся если не на согласие, то на рационализм товарищей: встав во главе страны, бывшие подпольщики должны будут учиться управлять, а значит — находить компромиссы. Сам Рыков в свое время и с упрямым, даже несколько высокомерным Плехановым почти сумел договориться — когда Ленин размежевывался с меньшевиками. Хотя — кем он был тогда для Плеханова? Мальчишкой. Даже в революционный год политик не должен отрицать дипломатию. Не один Рыков, целая плеяда видных большевиков в то время размышляла примерно так же. Ногин, Каменев, отчасти Зиновьев. Колебались и другие. И это — сплошь деятели первого ряда большевистской партии. Наметились разногласия явные, нахлынули и смутные, в которых больше подразумевалось, чем провозглашалось. В этой ситуации задачей таких политических танков, как Ленин и Троцкий, было пробивать дорогу своим идеям, по возможности не считаясь с препятствиями, с оппонентами, с обстоятельствами. Рыкова к таким заряженным на результат «революционным машинам» отнести нельзя. Но, выполняя партийные решения, он, как умел, вел агитацию среди рабочих и солдат. Критиковал Временное правительство, не говоря уж о генерале Корнилове… В этом смысле он был одним из десятков большевистских «офицеров». Снова прорабатывал планы забастовок, изучал людей, на которых можно положиться. Большевики (вместе с немногими союзниками из числа анархистов и левых эсеров) получили мощные рычаги, позволявшие давить на правительство и на Советы.

10. «Отряхнем его прах с наших ног»

Отречемся от старого мира,

Отряхнем его прах с наших ног!

Нам враждебны златые кумиры,

Ненавистен нам царский чертог.

Петр Лавров. Рабочая Марсельеза

В марте 1917 года Временное правительство провозгласило «Рабочую Марсельезу» гимном России, но реализовать мечты народника Петра Лаврова удалось все-таки большевикам. Один из парадоксов революционного года, что Ленину пришлось «брать власть», оперируя людьми, в числе добродетелей которых не значились дисциплина и послушание. Карьеристов-столоначальников в его распоряжении не было. Когда Рыков с чем-то не соглашался — он спорил и не пасовал. То же самое можно сказать про любого из недавних подпольщиков, давно освоивших российские тюрьмы и долгие годы проведших в ссылке, подчас в местах самых суровых. Их стихия — мятеж, бунт. И Ленин, представьте, иногда напоминал им жандармского чиновника, который в чем-то пытается убедить революционеров «сверху вниз». Напрасный труд! Но во многом ситуация складывалась и в его пользу.

Поднималась революционная волна, которую нелегко оседлать. И в глубине души каждый из бывших подпольщиков (а они все-таки были еще и политиками!) понимал, что победить можно, только усилив партийное единовластие. А нового кандидата на лидерские лавры у них не было. Даже у самых ершистых. Значит, как ни неудобен Ленин, а придется укреплять его вес. Иначе — поражение в самый ответственный момент и растранжиренные шансы. Иначе можно раствориться в грибницах чужих партий.

Максимализм и решительность лидера большевиков далеко не всегда устраивали Рыкова. Десять лет спустя, когда руководство страны отмечало десятилетие Октябрьской революции, Рыков заметил: «Ленин… предвидел ход исторических событий и с упорной настойчивостью последовательного революционера-марксиста подготовлял пролетарскую революцию». Задним числом ленинскую бескомпромиссность он расценивал как ключ к победе. Совсем иначе (и, конечно, куда сложнее) все выглядело в 1917 году…

Захват власти готовился в Советах. К началу ноября большевики занимали около 90 % мест в Петросовете, до 60 % — в Московском, большинство мест в 80 местных Советах крупнейших промышленных городов. Еще летом об этом можно было только мечтать. В исполкоме рабочей секции Московского Совета рабочих и солдатских депутатов во время выборов 18–19 сентября 1917 года большевики получили 32 места, меньшевики — 16, эсеры — 9, объединенцы — 3. Большевики одержали победу на выборах в 11 из 17 районных дум.

На сторону большевиков переходили солдатские комитеты, хотя, например, в исполкоме солдатской секции Московского Совета все еще преобладали эсеры, что и вызывало тревогу Рыкова. Из 974 действовавших в стране Советов рабочих и солдатских депутатов 600 высказываются за разгон Временного правительства. В сентябре 1917 года состоялись выборы в городские думы, показавшие эффективность деятельности Ногина — в то время наиболее близкого к Рыкову соратника — в Московской губернии. Обратимся к окрестностям текстильного Богородска — в известном смысле его родного города, в котором Ногин был особенно активен.

В самом Богородске из 45 депутатов 19 — большевики, 6 — кадеты, 20 — представители «социалистического блока». Недаром этот город в 1930 году назвали Ногинском! В Богородском земстве большевики получили 25 мест из 56. Словом, Ногин и команда, которую он собрал, сработали эффективно.

Гораздо хуже обстояли дела для большевиков в Советах крестьянских депутатов: там партии Ленина зачастую вообще не удавалось сформировать фракцию. Но на резких поворотах истории ключевую роль, как правило, играют столицы. Города и армия.

Усиление большевиков в Петросовете позволило им агрессивно провести подготовку к выборам на II Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов. Этим непосредственно занимался и Рыков — как член президиума Петросовета. Им пришлось вступить в жестокую борьбу с Центральным исполнительным комитетом Совета, в котором все еще преобладали меньшевики и эсеры. Большевики постарались организовать выборы солдатских делегатов в тех частях, которые были настроены радикальнее, в которых преобладали сторонники немедленного