«А ты дурак старый. Тебя хоть и подмолодили, ты всё равно дурак».

Ну вот так, слово за слово, кулаком по столу, а пенисом по боку, они и поссорились…

Некогда было полковнику лясы точить и непослушную бабу уговаривать. Сказал тогда Ферапонт три магических слова. Эти нежные и ласковые слова-признания знает каждая женщина и хотя бы раз в жизни слышала их в свой адрес.

— Сейчас пи*дюлей получишь!

Испугалась кукушка, выскочила из часов и ударилась три раза головой о пол, так, что даже искры у ней из глаз посыпались, и превратилась в Клавку-искусницу.

Стоит Клавка перед полковником, одетая, как и положено секретарше по дресс-коду. Туфли на ней на каблуках-шпильках цвета бордо. Костюм на ней надет на голое тело, цвета гуммигут, с отделкой бордо. Короткая юбка-клёш, пиджак с отворотами, ажурные чулки, подвязка в виде банта. На голове шляпка из искусственных цветов, в ушах серебряные серёжки в виде валдайских колокольчиков и в носу такой же колокольчик. Ещё у секретарши были неприличные наколки на интимных местах, наколотые тоже согласно дресс-коду, но под юбкой их было не видно.

— Пишите, — скомандовал полковник Пронин.

Пронин — Шефу

Рапорт

Довожу до вашего сведения, что я завтра провожу секретную операцию. Под легендой, что я модель, профессиональный натурщик, незаметно внедряюсь в коллектив классных художников, с целью выявления иностранного агента по кличке Засранец.

Музей, где пишут свои гениальные картины художники, размещается на территории бывшего завода музыкальных инструментов на Тринадцатой линии Васильевского острова, дом семьдесят. Музей называется «Творческий кластер АртМуза». Для успешного внедрения и вербовки прошу выслать мне следующие товары:

Список на трёх листах прилагается…

Да, прошу презервативы со вкусом цитрусовых больше не присылать, они (девицы) их в рот не берут. На цитрусовые у большинства женщин аллергия. Замените их чем-нибудь нейтральным, например, пришлите контрацептивы со вкусом пива или твёрдокопчёной колбасы…

Клавка-кукушка, она же радистка Кэт, всё тщательно записывала на планшет, чтобы потом зашифровать и отправить в Центр.

— Скажите, Ферапонт Анемподистович, а в документах презумпцию невиновности и толерантность соблюдать или отправить так, как мы раньше шифровки отправляли?

— Конечно. Раз Центр требует соблюдать в секретных сообщениях презумпцию невиновности, толерантность, права и свободы граждан… что же, будем выполнять эти требования. Решения Государственной Думы и Правительства для нас закон.

Полковник, закончив диктовать донесение, сел в мягкое кресло и, взяв в рот пустую курительную трубку, пропитанную ароматным табаком, затянулся и прикрыл глаза от удовольствия. Это привычка (сосать пустую курительную трубку) выработалась у него давно, с тех пор, как он будучи молодым лейтенантом, очень хотел походить на Шерлока Холмса. Он тогда сходил на Блошиный рынок и купил свою первую трубку.

— Всё, иди, — он махнул Кэт рукой. — Приведи послание в норму согласно последним инструкциям из Центра, потом покажешь мне.

— Слушаюсь и повинуюсь!.. О, мой повелитель! — с лёгкой насмешкой в голосе сказала Кэт и низко поклонилась, словно наложница Шахерезада из сказки «Тысяча и одна ночь».

— Не юродствуй, ступай.

Радистка-секретарша стукнулась головой три раза о стенку и прямо на глазах превратилась в кукушку… громко «кукукнула» и скрылась в часах.

В комнате наступила тишина. Слышно было только, как на кухне тикают старинные часы-ходики, да в раковине сквозь неплотно закрытый кран капает вода.

Полковник погрузился в свои думы. Его мысли плавно перетекали из одной в другую и складывались в слова. Слова в предложения. Из предложений получался рассказ, вернее, эссе.[Эссе — это литературный жанр, который включает в себя впечатления и соображения автора по конкретному поводу, это индивидуальная позиция, ориентированная на массовую аудиторию.]

Такой мыслительный процесс в виде эссе бывает у профессиональных писателей, у психически больных людей с острым фантастическим бредом и стариков, которые живут воспоминаниями и мечтают написать мемуары о себе любимом.

Месяц назад Управление ФСБ России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области провело со своими оперативными работниками дистанционное обучение на тему «Толерантность. Соблюдение прав и свобод граждан при выполнении оперативных заданий»…

Вот об этих последних распоряжениях Центра, сидя в кресле, и размышлял полковник… Согласно новым директивам, начальство обязывало всех сотрудников ФСБ быть толерантными.

Категорически запрещалось называть вещи своими именами. Например, называть негров неграми, а только африканцами.

Бл*дей всех мастей, то есть проституток, «коварных изменщиц», спившихся бомжих, вороваек надо называть: «девушки с пониженной социальной ответственностью»… честные давалки… женщины асоциального поведения, имеющие низкий уровень моральных ценностей… девицы, не приносящие пользу обществу, и так далее.

Гомосексуалистов неприлично называть «п*дор мокрож*пый», «ху*сос», г*мик, голубой и так далее (извините меня за мой французский). Их надо величать только так: люди с нетрадиционной сексуальной ориентаций, «вочковтиратель», «сосатель петушков» и так далее.

А сколько слов считается бранными и их нельзя произносить, путешествуя по Европе! Полковник поднялся с кресла, потянулся так, что у него хрустнули косточки, подошёл к книжному шкафу и достал толстую, на тысячу листов книгу «Словарь запрещённых слов», выпущенную ЗАО «Издательство „ЧЕКИСТ-ПРЕСС“». На книге стоял гриф «Для служебного пользования» и номер экземпляра — тринадцать. Эти отметки были проставлены на первой странице, на обложке и титульном листе издания. Пронин открыл книгу и увидел запрещённые к произношению и написанию слова в Европе. Это: девушка, женщина, мать, отец, материнское молоко, мужской туалет, мужики, бабы и так далее, а вместо них использовать слова родитель номер один, родитель номер два… я не буду всё перечислять. Думаю, уважаемые читатели, вы найдёте все эти запретные слова в интернете.

Кроме толерантности Центр обязал строго соблюдать презумпцию невиновности (от лат. praesumptio предположение) — один из демократических правовых принципов, согласно которому человек считается невиновным до тех пор, пока его вина не будет установлена судом в соответствии с законом. Преступника нельзя называть убийцей, даже если он на ваших глазах убил кого-то. Нельзя проворовавшегося чиновника называть вором, пока