В процессе выполнения задач конвоирования начальники конвоев и командование частей в той или иной мере взаимодействовали с местными, республиканскими и государственными органами власти. Эксцессы были нередкими случаями. Управление конвойных войск своей директивой от 7 апреля 1942 года предупредило командование соединений и частей об ответственности за связь и взаимодействие с руководством войск по охране тыла, командирами дивизий и полков Красной Армии, с которыми вольно или невольно приходилось контактировать в решении вопросов, связанных с выполнением задач службы. Директивой для каждой из частей устанавливалась ось движения и маршруты конвоев по территории страны. Оси движения определялись не только в глубоком тылу страны, но и на территории временно оккупированных областей и республик, с перспективой их освобождения. Так, ось движения для конвоев 233 полка определялась пунктами следования: Воронеж, Курск, Бахмач, Киев, Здолбунов, Львов, большинство из которых находились еще в глубоком тылу оккупантов.

Этой же директивой на конвойные части возлагались задачи по мере продвижения Красной Армии на запад восстанавливать прежние накатанные маршруты конвоирования, брать под охрану тюрьмы, приемные пункты, лагери, госпитали для военнопленных, не дожидаясь особых на то указаний и распоряжений. И кроме того, командование частей обязывалось восстанавливать нормальную деятельность плановых конвоев по старому своду маршрутов, а также устанавливать по мере надобности новые железнодорожные, водные и грунтовые маршруты с целью обеспечения своевременной перевозки военнопленных, заключенных и спецконтингента [19].

Управление конвойных войск провело и ряд мероприятий по совершенствованию системы охраны объектов и эшелонов с военнопленными, заключенными и спецконтингентом. С помощью листовок, чтения лекций и проведения бесед распространялся передовой опыт организации и выполнения служебно-боевых задач караулами. Пропагандировался опыт внедрения в практику технических новшеств: установка в запретных зонах сети сигнальных приборов типа «сторожевой сигнал». В частях проводилась работа по изысканию более совершенных методов построения охраны эшелонов и объектов, улучшения службы различных видов нарядов, в том числе поисковых групп. В войсках было внедрено шахматное расположение постов охраны эшелонов в ночных условиях. При этом часовые выставлялись на тормозных и дополнительных площадках всех товарных вагонов. В дневных условиях часовые несли службу четырехсменными постами из расчета один пост на 4–5 вагонов. Наружное освещение эшелонов и железнодорожного полотна в условиях светомаскировки осуществлялось с помощью подвешивания к днищу вагона электрических лампочек, прикрытых козырьками. На лобовых стенках товарных вагонов вместо проволочных сеток устанавливался прибор «сторожевой сигнал». В системе организации службы было вменено правило, согласно которому ежедневно менялся табель выставления часовых и других видов нарядов на охрану объекта. При этом дозоры или патрульные группы каждый раз высылались для несения службы по новым маршрутам, расположение секретов, засад, наблюдателей, дополнительных блокпостов служебных собак ежедневно назначалось в разных местах [20]. 4 апреля 1942 года НКВД СССР утвердил временную инструкцию о порядке конвоирования бывших военнослужащих, находившихся в плену и освобожденных Красной Армией (спецконтингента).

В результате проводимых мероприятий в конвойных войсках в начале 1942 г. наблюдалось улучшение состояния служебно-боевой деятельности в частях: более слаженно работала служба эшелонных, плановых, сквозных конвоев, а также караулов по охране объектов с военнопленными, заключенными, спецконтингентом, уменьшилось количество побегов. Документы свидетельствуют: в частях наблюдалось улучшение оперативности и четкости в работе штабов соединений и частей по вопросам организации службы всех видов конвоев и охраны объектов.

В связи с расширением задач в конвойных войсках заметно увеличилась нагрузка на личный состав. В первом квартале 1942 г. на все виды службы постоянно было задействовано около 47 % личного состава, при этом на сквозное и эшелонное конвоирование — 32,4 %, плановое — 8,5 %, городское — 40 %, особое — 0,8 %, на караульную службу — 35,1 %, внутренние наряды — 19,2 %.

Во втором квартале расход личного состава по всем видам службы был увеличен на 10,5 % за счет роста количества личного состава на городские, плановые, эшелонные и сквозные конвои. Увеличение количества конвоиров произошло вследствие укрупнения состава конвоев, вызванного ростом в начале 1942 г. попыток побегов военнопленных, заключенных и спецконтингента. При этом количество выполненных заявок на конвоирование по войскам непрерывно сокращалось вследствие того, что часть личного состава перенацеливалась на охрану лагерей, приемных пунктов, госпиталей спецконтингента и военнопленных. Так, всеми конвоями 36‑й дивизии в первом квартале 1942 г. было откомандировано заключенных и военнопленных в два раза меньше, чем в третьем квартале 1941 г. При этом, если в марте 1942 г. конвойные войска охраняли только два лагеря с военнопленными, 7 спецлагерей и госпиталей, то на 1 мая 1942 г. войска охраняли в общей сложности 150 объектов (наиболее крупные из них — лагери-распределители, приемные пункты военнопленных, лагери спецконтингентов, госпитали для них (спецгоспитали), склады спецобъектов). Произошло своего рода переливание сил и средств от конвоирования к охране объектов [21].

Особенности служебно-боевой деятельности летом и осенью 1942 г.

Особенности организации и несения службы конвойными войсками летом и осенью 1942 года были связаны с обстановкой, сложившейся на советско-германском фронте в это время. Успешное наступление немецко-фашистских войск в начале лета 1942 года вынудило руководство страны немедленно эвакуировать в тыл страны заключенных и военнопленных, оказавшихся в прифронтовой полосе. А это 27 исправительно-трудовых колоний, 210 лагерей, в которых насчитывалось 750 000 заключенных, по большей части эвакуированных сюда разными видами конвоев в первое полугодие войны. В то же время обстановка заметно сказалось на поведении военнопленных: резко повысилась их активность к совершению побегов из расположения лагерей и с места работ [22]. Увеличилось количество попыток к побегам заключенных и в ходе эшелонного и планового конвоирования.

Как отмечалось в оперативно-информационных сводках и обзорах по службе конвойных войск, основными причинами увеличения числа побегов, из которых половина удавалась, являлись отступления от требований Устава службы конвойных войск и Устава караульной службы (УКС-41) в вопросах организации служебно-боевой деятельности конвоев и караулов. Это, в первую очередь, низкий уровень проведения предупредительных мероприятий по предотвращению побегов заключенных, шаблонное построение боевого порядка нарядов охраны, недостаточный контроль выполнения задач службы со стороны командного состава.

В документах также приводятся факты, когда во время подготовки конвоя или караула их начальники назначались в спешке, без инструктажа со стороны штабов батальонов о порядке и особенностях конвоирования данного контингента или охраняемого объекта. При этом младшие командиры, начальники конвоев, караулов зачастую не имели достаточной подготовки и навыков для выполнения ответственной задачи. Отмечались также случаи, когда конвои и караулы формировались из бойцов, не знающих друг друга, а в оперативно-розыскные группы на поиск бежавших из-под стражи лиц включались бойцы, не имеющие специальной подготовки.