— Нет, Лили, он любит тебя, — убежденно сказала Изабель и взяла ее за руку. — Только он сам еще этого не знает.

— А когда узнает? — Лили с интересом смотрела на Изабель.

— Это известно лишь господу, — ответила Изабель и подумала, что говорит сейчас в точности, как Гизела.

— Но почему его светлость ведет себя так странно?

— Видишь ли… — Изабель не сразу нашла что ответить. — У герцога часто болит желудок. Болит не сильно, но вот настроение у него тогда становится ужасное!

— Понятно… — Лили помолчала несколько секунд, вероятно, задумавшись о странной болезни герцога, а потом воскликнула: — Посмотрите, посмотрите на солнце!

Изабель выглянула в окно: солнце садилось, и сейчас оно висело в безоблачном небе словно яркий огненный шар. «Завтра я покажу Лили наш сад», — подумала Изабель.

— А знаешь, — сказала она наконец, — окна в гостиной выходят на восток, и там можно встречать рассвет…

— Так пойдем туда! — Лили вскочила на ноги.

— Лили, — засмеялась Изабель, — солнце, как и мы, встает утром!

— А что там? — Лили снова высунулась из окна и махнула рукой в сторону холмов.

— Там?.. — Изабель посмотрела туда, куда показывала девочка. — Там простые люди празднуют День летнего солнцестояния. Они жгут костры и пляшут вокруг них…

— Пойдем к ним! — попросила Лили.

— Нет, Лили, мы не можем сейчас уйти: нельзя оставлять его светлость одного… — Лили горько вздохнула, и Изабель добавила поспешно: — Мы будем праздновать летнее солнцестояние на будущий год. А завтра я возьму с собой флейту, и мы пойдем на прогулку в сад — или в лес к реке. Хорошо?

Лили восторженно захлопала в ладоши, и вдруг раздался стук в дверь.

— Войдите! — крикнула Изабель.

Вошел Доббс и доложил, что его светлость желает ужинать со своей супругой.

— Доббс, передайте герцогу, что у меня болит голова, — солгала Изабель.

— Да, ваша светлость. — Дворецкий вышел.

— Мистер Доббс, — закричала Лили ему вслед, — передайте герцогу — мисс Дюпре надеется, что у него прошел желудок!

— Прошел желудок? — Доббс в изумлении остановился. С трудом сдерживая смех, он обернулся к Лили и кивнул головой.

— Когда что-нибудь болит — это вовсе не смешно! — сделала ему замечание Лили.

— Простите меня, — ответил Доббс. — Я передам его светлости, что вы за него беспокоитесь. — С этими словами он ушел, и Изабель заметила, что плечи его подрагивают от беззвучного смеха.

Через несколько минут в дверь снова постучали. Не дожидаясь ответа, вошла Джунипер.

— Я приготовила спальню в конце коридора, — доложила она.

— Лили, иди с миссис Джунипер, — сказала девочке Изабель. — Она уложит тебя и расскажет тебе сказку.

— Но Мертл не хочет уходить от вас! — воскликнула Лили, прижимаясь к Изабель, словно прося защиты. — Ей страшно!

«Что ж, — подумала Изабель, — ничего удивительного, что малышка всего боится. Мать бросила ее, и теперь ей наверняка впервые приходится ночевать в чужом доме…»

— Ну что ты, Лили, не бойся. Должна же у тебя быть своя комната! И Мертл пусть успокоится: ведь рядом с вами будет миссис Джунипер. Ты знаешь, что она воспитывала меня, когда я была девочкой?

— Да?.. Ну, тогда мне ничего не страшно! А вы пойдете со мной?

— Конечно, пойду, — улыбнулась Изабель. — Я сыграю тебе колыбельную.

Изабель взяла флейту, и втроем они вышли. Зайдя в маленькую спальню, Джунипер раздела Лили и уложила ее в постель. Когда няня села в кресло у камина, Изабель подошла к Лили, поудобнее устроила ее на подушке, села рядом и сказала:

— Закрой глаза, моя маленькая, и слушай…

И она поднесла флейту к губам. Она играла ту самую мелодию, что слышала от Гизелы. Звуки музыки наполнили комнату, и под эти волшебные, зачаровывающие звуки девочка заснула. Дыхание ее стало ровным, на лице появилась слабая улыбка…

«Бедная малышка, — подумала Изабель, внимательно глядя на Лили. — Сколько всего ты успела перенести! Родная мать покинула тебя, а отец не хочет тебя видеть…» Она вспомнила свое собственное детство, свое страшное одиночество. Но в ее жизни появилась Гизела, и Изабель обрела верного друга…

Она встала с кровати, одними губами, чтобы не разбудить Лили, прошептала Джунипер: «Спасибо тебе», — и вышла.

Придя к себе, Изабель сняла платье и переоделась в полупрозрачную шелковую рубашку, специально сшитую к первой брачной ночи. Неожиданно она услышала голос Гизелы:

— Это рубашка специально создана для того, чтобы воспламенить в мужчине страсть.

Изабель повернулась: на стуле около камина сидела ее верная спутница жизни.

— А что ты знаешь о мужской страсти?..

Гизела не ответила и лишь загадочно улыбнулась.

— Скажи, Лили — дочь моего мужа? — снова спросила Изабель.

— Разве это имеет значение?..

Девушка покачала головой.

— А кто такая Мертл? Это ее ангел?

— Нет, — засмеялась Гизела, — девочка просто придумала себе подружку и назвала ее Мертл.

— Вообще-то и тебя все считают моей подружкой, которую я сама выдумала, — напомнила Изабель.

— Увы, мир полон скептиков… Но вот и твой принц. Он пришел к тебе.

Действительно, в этот момент раздался стук — Джон стучал в дверь, соединяющую их спальни. Изабель встала и хотела было спросить о чем-то Гизелу — но та уже исчезла. Что ж, подумала девушка, тревога из-за Лили вытеснила из ее мыслей сегодняшнюю ночь и то, что должно произойти. Но вот эта ночь настала…

Открыв дверь, ведущую в спальню Джона, Изабель попятилась. Она не ожидала увидеть полуобнаженного мужчину. Она вообще не представляла, что должна ожидать в свою первую брачную ночь.

Изабель отступала в глубь своей спальни, чувствуя, как ее охватывает дрожь. Она взглянула в лицо мужа — и увидела, что Джон неотрывно смотрит на нее. Поскольку ее длинная ночная рубашка была сшита из полупрозрачной материи, Джон мог различить каждый изгиб, каждую черточку ее тела. Взгляд мужа показался Изабель поистине устрашающим.

— Наша брачная ночь отменяется? — спросил наконец он.

Изабель покачала головой.

— А как же твоя головная боль?

— Она уже прошла.

Окинув взглядом спальню жены, Джон произнес:

— Где девочка?

— Лили и Джунипер спят в маленькой комнате в конце коридора.

По крайней мере его жена сообразила отвести девочку в другую комнату. До утра они совершенно одни. Взяв Изабель за руку, Джон отвел ее в свою спальню и предложил выпить шампанского. Больше всего он боялся, что Изабель не согласится, испугается и уйдет к себе! Но этого не произошло. Взглянув ей в лицо, Джон увидел — она думает о том же, о чем и он, и не страшится его любви. Она загорелась страстью…