Пока мы с Иалбой переодевались, Грай сбегала и передала полученные из дворца новости Лорду-Хранителю и Орреку. И я, оставив Иалбу на попечение доброй хлебосольной Исты, вскоре тоже присоединилась к ним, прихватив с собой корзинку с хлебом и сыром — мне ужасно хотелось есть, и я подумала, что и другие тоже, наверное, проголодались. И действительно, все принялись за еду, одновременно обсуждая новости, принесенные Иалбой, и пытаясь понять, что все это значит и что можно было бы сделать.

— Прежде всего нам необходимо узнать, что же все-таки происходит в городе! — почти с отчаянием сказал Лорд-Хранитель, и Оррек вызвался:

— Давайте я схожу и все выясню.

— Даже и не думай! Тебе сейчас и нос на улицу лучше не высовывать! — сердито возразила Грай. — Тебя же все знают! Пойду я.

— Тебя тоже все знают, — сказал он.

— Зато меня никто не знает, — спокойно заявила я, дожевывая кусок хлеба с сыром, и встала.

— В этом городе все всех знают, — покачал головой Оррек, и это на самом деле было более-менее правдой. Однако в том, что кто-то узнает какого-то мальчика-конюха или ту девочку-полукровку из Галваманда, что обычно ходит на рынок за покупками, не было, в общем, ничего страшного. А уж для альдов я, как мне казалось, и вовсе никакого интереса не представляла.

— Нет, Мемер, тебе бы лучше остаться здесь, — сказал Лорд-Хранитель.

Если бы он приказал мне остаться, если бы сказал, что я должна, я бы, конечно, подчинилась, но я почувствовала, что ему просто не хочется меня отпускать, что это скорее нежелание подвергать меня опасности, а не приказ, и я сказала:

— Ничего, я буду очень осторожна. И через час вернусь.

Я быстро переоделась в мужское платье, распустила волосы, стянув их на затылке в хвост, и вышла из дома через северный дворик. Грай проводила меня и, обняв на прощанье, шепнула:

— Будь осторожна, львенок мой дорогой!

Я заглянула на конюшню. Гудит, выгуливая Бранти по двору, хмуро кивнул мне. Он уже вытащил наружу всякие вилы и заступы, чтобы в случае чего воспользоваться ими как оружием. Уж он-то готов был до последней капли крови защищать эту конюшню, лошадей и Галваманд! И у меня, когда я шла через передний двор, где все еще лежала густая тень от дома и горы, вдруг сжалось сердце: я представила себе, как этот лысый сгорбленный старик с вилами в руках выходит на бой с целым конным отрядом и альды, вооруженные копьями и мечами, убивают его. Мне казалось, я собственными глазами вижу, как он умирает. Как герои прошлого! Как великие воины Сула!

Улица Галва, куда ни глянь, была совершенно пустынна. Я перешла по мосту через Северный канал. Вокруг стояла странная тишина, и снова у меня перехватило дыхание: тишина показалась мне какой-то мертвящей, несмотря на чудесное утро, солнечный свет и ароматы цветущих деревьев. Куда же подевались жители Ансула?

Я свернула и, срезав путь, прошла по задам Гелбманда прямиком к Старой улице, ведущей к Портовому рынку. Сразу пойти к холму Совета я не решалась. Я уже почти вышла на рыночную площадь, и меня по-прежнему пугала царившая вокруг тишина. И вдруг я услышала крики — далеко, где-то у Дома Совета. Потом в лагере альдов несколько раз призывно пропела труба, и я бегом бросилась назад и, уже не таясь, помчалась по Западной улице. Эта улица тоже была совершенно пуста, и я бежала прямо по мостовой, пока не свернула снова на улицу Гелб. И там едва не столкнулась с двумя всадниками-альдами; они вели себя в точности так, как описывала Боми: ехали рысцой, размахивали обнаженными мечами и выкрикивали: «Очистить улицы! Все по домам!»

Я присела, спрятавшись за разбитым уличным алтарем богини Энну, и они, не заметив меня, проехали мимо. Вскоре топот копыт и требование немедленно очистить улицы слышались уже где-то на Нижней дороге, что проходит мимо Подгорного рынка. Я с благодарностью коснулась краешка алтаря, шепотом благословила Энну и стала окольными путями пробираться дальше, к Галваманду. Выходя из дома, я надеялась, что мне удастся смешаться с толпой и, незаметно подобравшись к дворцу, узнать, что происходит, но на улицах никакой толпы не было. Там вообще не было никого, кроме патрулей. Собственно, только это я и сумела узнать, однако новость эта была малоприятной.

Грай и Шетар ждали меня у парадных дверей Галваманда. Грай сказала, что в дом с задней стороны тайком пробрались четверо мужчин, которых, как оказалось, Лорд-Хранитель хорошо знает: все четверо были членами тайной организации Дезака. Вчера они находились на берегу Восточного канала вместе с довольно большим отрядом повстанцев и должны были напасть на альдов во дворе Дома Совета, как только вспыхнет большой шатер. Однако пожар начался раньше, чем было запланировано, и не все из них успели туда добраться. Зато альды отреагировали очень быстро и оказали мятежникам решительное сопротивление, а потом, перехватив инициативу, перешли в наступление и мгновенно разметали отряд, атаковавший площадь. Тех, кто пытался бежать, они настигали и рубили в куски. Мятеж провалился. Его участники рассыпались по городу. Эти четверо, например, провели ночь в развалинах университета, время от времени пытаясь нападать на альдские патрули. В итоге они пришли в Галваманд, потому что по городу ходили упорные слухи, что все, кто хочет сражаться за освобождение Ансула от захватчиков, должны непременно идти в Дом Оракула, к Лорду-Хранителю.

— Но зачем? — удивилась я. — Чтобы обрести здесь убежище? Или, может, обосноваться навсегда?

— Не знаю. И они тоже не знают, — сказала Грай. — Нет, ты только посмотри!

И мы увидели, как человек семь или восемь выбежали на перекресток с Западной улицы и направились прямиком к Галваманду. Это явно были местные жители, не альды. У одного рука висела на перевязи, Вид у них был совершенно несчастный. Я вышла на крыльцо и остановилась, глядя на незваных гостей.

— Вы все сюда? — громко спросила я.

— К вам идут альды, — ответил мне один из них, смуглолицый, останавливаясь у Священного Камня и касаясь его. — Благословляю все души этого дома, и ныне живущие, и те, что жили здесь прежде, — быстро пробормотал он. — Целый отряд направляется сюда от Дома Совета… Они скоро здесь будут. Так нам сказали. Передай Лорду-Хранителю, чтоб запер все двери!

— Сомневаюсь, что он это сделает, — сказала я. — А вы поможете нам эти двери охранять?

— Мы именно за этим сюда и пришли, — кивнул он. Его товарищи один за другим входили в ворота, и каждый почтительно касался камня на пороге. И я услышала негромкое восклицание:

— Смотрите-ка, там лев!

— Ну что, в дом-то вы будете входить? — спросила я.

— Нет, мы лучше здесь останемся и подождем альдов, — сказал мне все тот же смуглолицый мужчина, видимо, вожак. Тесемку, какими мужчины в Ансуле обычно стягивают волосы на затылке, он где-то потерял и теперь, с длинной черной гривой, рассыпавшейся по плечам, выглядел диковато. Говорил он, впрочем, уверенно и спокойно. — Сюда еще наши должны подойти. Хотя, если у вас найдется немного воды… — Он с жадностью посмотрел в сторону сломанного фонтана.