Мне его эмоции были понятны: в обычное время у тебя вроде бы всё нормально, и ты чувствуешь себя профессионалом своего дела и отличником боевой и политической подготовки. И вдруг во время проверки начинаются неожиданные косяки, и любая штабная крыса получает повод ткнуть тебя носом и обвинить в некомпетентности.

Я такое наблюдал в «живой природе» неоднократно и прекрасно знаю, как это неприятно и болезненно для самолюбия.

— Третий — Бальтазару! Вы там что, спите, что ли?! Третий — Бальтазару…

Пока Комиссаров пытался выйти на связь с постом у шлюза, в зоне контроля камер, установленных в кармане, появился фургон с каким-то невнятным логотипом, без приближения разобрать было сложно.

— О, техники приехали! — обрадовался оператор № 2. — Сейчас как раз всё и починят…

А оператор № 1 тотчас же снял одну из трубок, отвечая на звонок.

— Слушаю… Да, понял, секунду… Товарищ майор, со двора докладывают, что техники приехали. Впускать?

— Что за дебильный вопрос?! — взвился Комиссаров, безуспешно мучавший связь. — Нет, давай выгоним их обратно на базу, а сами будем заниматься ремонтом!

— Понял, — сконфуженно пробормотал оператор № 1. — Да-да, разумеется, впускайте…

— Это точно ваш фургон? — Спартак ткнул пальцем в экран.

Оба оператора синхронно кивнули.

— Неплохо было бы его досмотреть сначала, а уже потом калитку открывать.

— Зачем? — удивился оператор № 1. — Это же наши…

В этот момент где-то в коридоре надсадно взвыла сирена, под потолком операторской ожил и начал разгоняться красный проблесковый маяк, а на одном из мониторов, стоящих на столе по центру, замигали разноцветные огни тревожной индикации.

— Не понял?! — гневно крикнул Комиссаров. — Шлюз, что ли?!

— Так точно… — мгновенно мертвея лицом, выдохнул первый оператор. — В режиме отладки…

— Ну так вырубай! — заорал Комиссаров. — Чего замер, б…?! Перекрой ворота!

— Не могу… — всхлипнул оператор, судорожно стукая дрожащими пальцами по клавиатуре. — Пока «гейты» в конечном положении не встанут — все команды заблокированы, отклика нет…

Комиссаров, уставившись в пульсирующий огоньками индикации монитор, на несколько секунд впал в ступор, на лице его застыла маска отчаяния.

Я в таких вещах некоторым образом уже разбираюсь, так что скажу для тех, кто не в курсе, отчего наш вальяжный богатырь впал в транс.

«В режиме отладки» — это значит одновременно отрываются обе двери шлюза (в норме одна обязательно должна быть закрыта, на то он и шлюз). Поскольку из операторской никаких команд не поступало, а пост у шлюза должен стойко оборонять свои «гейты» (ворота то бишь) вплоть до «ценой своей жизни», напрашивался единственно возможный вывод, почему это происходит.

Двери открывает Некто, подключившийся к системе с автономным пультом управления.

И там, внизу, уже нет никого, кто мог бы ему помешать.

Очень, скажу я вам, неприятное открытие (в обоих значениях), так что повод для шока вполне обоснованный.

— Второй — Бальтазару!!! — раненым быком взревел Комиссаров, выпадая из ступора. — Второй — Бальтазару!.. Да врубите же громкую, дебилы!

— Громкая включена, вы всё время по громкой вызываете! — чуть не плача, ответил первый оператор.

Швырнув трубку, Комиссаров резанул оператора ненавидящим взглядом и устремился к выходу.

— Момент. — Стёпа крепко ухватил его под локоток. — Вниз собрался?

— Да, и что? Отпусти!

— Где твое оружие?

— Да мне нах не надо оружие, я командир! У меня тут целая толпа дебилов — мозгов ни у кого нету, зато все с оружием. Отпусти!

— Нельзя без оружия. — Стёпа был неумолим. — Ты что, не понял, что происходит?

— Да идите вы все наххх! — рявкнул Комиссаров, мощным толчком отбрасывая Стёпу и выбегая вон.

Стёпа крепко ударился спиной об стену и, болезненно морщась и кряхтя, констатировал:

— Вот дурак здоровый… Пфф… Чуть дух не вышиб… Юра, давай за ним, мы догоним…

Юра выскользнул из операторской, а мы на минуту задержались, чтобы обсудить проблему вооружения.

В принципе, никакой проблемы не было. Два ПП «Бизон» стояли в небольшой пирамиде под столом, но как только Комиссаров отшвырнул Стёпу, первый оператор в мгновение ока вооружился. Не знаю, зачем он это сделал, то ли подумал, что мы все дружно бросимся бить богатыря за грубость, и решил поддержать командира огоньком, то ли так положено по какой-то инструкции, но сейчас он стоял у стены, сняв ПП с предохранителя и направив на нас ствол. И нервно щурился, часто моргая и дергая уголком рта — красный маяк вкупе с сиреной, скажу я вам, совсем не способствуют релаксации.

— Нам нужно оружие, — умиротворяющим тоном заявил Стёпа, осторожно приближаясь к оператору. — На объекте опасный террорист, а ваш командир убежал без оружия, так что…

— Стоять! Оружие не дам, команды не было! — Оператор вскинул ствол и прицелился Стёпе в голову. — Назад! Ещё шаг — стреляю!

Вот такая непростая ситуация. Командир отсутствует, прикрикнуть некому, так что одно неверное движение — и свинца хватит всем.

— Спокойно, малыш. — Стёпа не спеша попятился. — Мы на одной стороне, так что…

— Вышли все из операторской! — крикнул оператор, поводя стволом и опасно выжимая слабину спускового крючка. — Без командира не впущу! Вышли быстро!!!

Ну и вышли — быстро, как и было приказано. Уж лучше остаться совсем без оружия, чем схлопотать дурную пулю от своего же брата-очкарика, не на шутку взбудораженного чрезвычайной ситуацией…

* * *

Миновав двадцатиметровый коридор с тремя дверьми, мы спустились по лестнице на этаж вниз и оказались на лифтовой площадке.

Просторное круглое помещение с гулким полом из рифлёного железа, большая двустворчатая дверь лифтовой клети прямо по фронту. Справа от двери, с разносом в пару метров, огороженные фальшбортом проёмы двух вертикальных лестниц, уходящих вниз. Слева уставная баррикада в рост, из бетона и стали, с двумя аккуратными бойницами, с обратной стороны приправленная мешками (очевидно, с песком), позиция для поста на случай, если придётся отражать нападение. За баррикадой, на стене, телефон с устройством громкой связи. Тут же, рядышком, огнетушитель, в образцовой застекленной коробке.

Ума не приложу, как наш мелкий приятель мог войти незамеченным. Прятаться тут негде, от двери до баррикады шагов пятнадцать, так ведь её ещё обогнуть надо или перепрыгнуть…

Но судя по всему — вошел.

В небольшом закутке за баррикадой лежали два тела.

Крови на полу было совсем немного. Боец, распростёртый у стены под телефоном, ещё отдавал миру посмертную энергию — пальцы его левой руки мелко подрагивали, словно пытались отстучать прощальную морзянку по факту столь неожиданного и странного происшествия.