Не знаю, за кого меня они приняли – может, и за наложницу. Неважно. Они решили следить за нами, отлично. Пусть следят. В конце концов, тринадцать волков были крепкими орешками. И магия их ощутимо пованивала Безумными Богами. Ими – или же теми, кто за ними стоял. Валькирия помнила, что в ту пору Боевым Магам Долины так и не удалось докопаться до сути. Безумные Боги остались «безумными богами», талантливыми чародеями людского племени, обуреваемыми жаждой власти и бессмертия. Вроде бы восстали они сами по себе, творили жуткие и кровавые ритуалы, сотнями и тысячами убивая захваченных в плен или просто согнанных к алтарям несчастных, тщась раскрыть загадку смертности людей и «сделаться богами». Во всяком случае, самих себя «богами» они и в самом деле объявили.

Нет, потом они плохо кончили, конечно – воительница чуть улыбнулась воспоминаниям. Это была славная битва, достойная валькирии Асгарда.

…И вот теперь от «волков» вновь потянуло знакомым.

Может, кто-то из «безумных» уцелел, сбежал, затаился. Может, нашел покровителей. Всё может быть. Мы с отцом пойдём дальше, наперекор всему и всем, и пусть само Упорядоченное попробует нас остановить!

Старый Хрофт тем временем вёл и вёл беседы с троицей неведомых магов, однако те тоже оказались искусны – отвечали уклончиво, отделывались общими словами.

И, когда они наконец-то стали прощаться, Райна вздохнула с облегчением.

* * *

– Здесь никого нет, Райна, – Старый Хрофт лишний раз обошёл вокруг Источника Мимира. Старый дуб чуть шевелил листвою, безмятежно журчала и взбулькивала вода, плясали на дне песчинки…

– Пустая раковина, – продолжал Отец Богов, всё шагая вокруг и вокруг каменной чаши. – Скорлупа. Ётун покинул эти места, след давно простыл, его уже не отыскать, во всяком случае, не нам с тобой.

– Мимир никогда не оставлял своей стражи. – Райна, в свою очередь, кружила возле Источника. Белый тигр Барра не отставал от неё ни на шаг, скалил зубы и негромко порыкивал, словно готовый немедля вступить в бой. – Что могло с ним случиться, великий О́дин?

– Плохой вопрос, недостойный моей спутницы. – Не сговариваясь, они обращались друг к другу и впрямь как товарищи по оружию, не как отец и дочь. – Должно было случиться нечто поистине невероятное, чтобы Мимир покинул эти места. Он ведь не ушёл от своего Источника даже в день Боргильдовой битвы.

– Что же нам делать, великий О́дин?

– То, зачем мы явились сюда, Райна. Мимира нет, кое-что из задуманного нам исполнить не удастся, но это не значит, что надо повернуть назад. Я стану чертить руны, а ты следи, чтобы мне никто не помешал.

– Повинуюсь! – Райна протянула руку, ухватывая упряжь ездового тигра. Барра не шевельнулся, стоял, словно скала. – Ну, давай! Вперёд! Покажи, что волшебница Соллей не зря тебя нахваливала!

Тигр обиженно взмяукнул и сорвался с места, да так, что у Райны ветер засвистел в ушах.

О́дин меж тем неподвижно застыл над Источником, и только руки его беспрерывно двигались, чертя в воздухе остриём альвийского клинка знак за знаком. Райна с трудом узнавала лишь некоторые из них, и почти все – странно изменены. Древняя магия Асгарда, исходные руны, рождённые на заре времён, когда казалось, что кроме Митгарда, Йотунхейма, Нифльхеля и Муспелля – ну и ещё владения эльфов и гномов – ничего в Сущем и нету. Урд, Источник Мимира и Кипящий Котёл лежали, мнилось, в дне пути, всё было просто и понятно.

Райна замечала, как лицо отца начало блестеть от пота, как стала подрагивать его рука, не знавшая обычно устали; Владыка Асгарда словно пытался поднять неведомую тяжесть, незримую и оттого особенно неухватистую, когда не знаешь, за что и как лучше всего взяться.

Что он задумал на сей раз?

– Вперёд, Барра, вперёд! – понукала она белого тигра. Незачем ему прислушиваться к её мыслям.

Но нет, мир оставался пуст и безжизненен, дубы и вязы возносили узловатые ветки к тёмному, затянутому облаками небу. Чуть дальше от Источника начинались владения сосен и елей, и там тоже не было ни души, даже обычной для любого леса нелюди.

Мир Источника, одно из трёх самых тайных мест в Упорядоченном, стоял пуст, позабыт и позаброшен.

Белый тигр Барра беззаботно наматывал круг за кругом, ни о чём не тревожась.

Сам же Владыка Асгарда застыл подле каменной чаши, упёршись руками в края и склонившись над бурлящей водой. Сейчас он, наверное, творил нечто такое, чего не следовало видеть ни Райне, ни тем более столь кстати подаренному ездовому тигру.

Но где же, где мог оказаться этот Мимир? Старый ётун и в самом деле никогда не покидал этих унылых мест. Райна не знала даже, скрашивал ли кто-то древнему великану его бесконечное одиночество; не знала она и как страж Источника обрёл бессмертие, наверное, единственный из всего племени гримтурсенов, кроме Локи.

Райна слегка натянула поводья, и белый тигр послушно остановился, повернувшись к наезднице и вопросительно глядя большими смарагдовыми глазищами.

Валькирия спешилась, рука на эфесе клинка.

Вокруг Источника лежал круг зеленой травы, простых полевых цветов, изредка перемежаемых невысокими зарослями кустарников. Дальше от каменной чаши в свои права вступал лес, выбрасывая вперёд, словно отряды застрельщиков, сбивавшиеся в тесные купы молодые деревца. Пышные сосенки вставали плечом к плечу, жадно тянулись к солнцу, на травы и подлесок ложились короткие тени – мир Источника казался тихим и благостным, несмотря на низкие серые небеса.

Райна, сколько ни вглядывалась, не могла высмотреть ровным счётом ничего подозрительного – и тем не менее не могла снять пальцы с рукояти меча.

Маска, натянутая на скалящийся череп, вдруг всплыла мысль. Мимира нет, и кто знает, что властвует тут теперь вместо него?

Холод сочился медленно, словно сгущаясь вокруг воительницы. Возле вечного дуба, казалось, царит вечное лето, во всяком случае, ни единого жёлтого или сухого листа вокруг, ни единой жухлой травинки. Тепло и безветренно, однако Райну вдруг охватил настоящий озноб.

– Будьте вы прокляты, – прошипела она сквозь зубы.

Из чащи, с ветвей и из-под корней за ней следили сейчас сотни и сотни пристальных, холодных, алчущих взоров. Она чувствовала их очень хорошо, ясно, отчётливо, но узреть воочию никак не удавалось. Нечто неуловимое, скользящее по самой грани вещественности, нечто настолько тонкое, неосязаемое, что даже её чутья валькирии не хватало, чтобы понять, кто сейчас перед ней.

Райна кинула быстрый взгляд на отца – О́дин стоял всё так же, застынув над каменной чашей. Самым краем сознания Райна ощущала толчки творимой волшбы – Владыка Асгарда пустил в ход могущественную магию; валькирия не могла опознать ни одного заклятия. Если это были руны – то какие-то совершенно новые, незнакомые ей.

Отец не терял времени даром, пока она геройствовала по самым разным эскападам Гильдии Боевых Магов.