тело стук сердца заглушил все остальные звуки и вынудил в ужасе отступать все дальше и дальше. Дышать стало совсем трудно. Вливая последние силы в сущностей, я не заметила, как споткнулась о чье-то тело. Падение на земь выбило из легких последний воздух. грудная клетка тяжело, хаотично вздымалась, но легкие больше не наполнялись. Рунольв метался около меня, не зная, что делать, пока ослабевший Льетольв старался держать оборону.

— Пи-и!

Фамильяр уронил мне на живот какой-то предмет. Кожу даже сквозь ткань рубахи прошибло холодом. Дрожащая рука ухватила то, чего я даже не могла увидеть. И стоило мне это сделать, как все тело будто встряхнули огромные руки. По венам пустили ледяную воду. Кто-то кричал, звал меня, но через странную пелену было невозможно разобрать слов. Я не понимала, что именно происходит. Как будто шквалы энергии проходят прямо через телесные ткани, впитываясь в них, леча старые раны. Вернув себе способность ориентироваться в пространстве, я вскинула руку и пропустила через нее дарованную силу. Влила как можно больше в зримое тело Льетольва. Приняв ее, фамильяр заметно прибавил в размерах. Его тень упала на меня, полностью скрывая от врага. Мгновенье, и острые зубы сущности разом впились в спину и грудь боевой ведьмы. Она даже не успела закричать, как верхняя часть ее тела была оторвана от нижней.

Смаргивая кровавые слезы, я приподнялась и села. В моей руке был зажат незнакомый кинжал, а рядом лежала одержимая. Судя по всему, это была ее реликвия. Правда, теперь этот предмет как будто утратил свою силу. Видимо эта девушка очень долго его использовала для поддержания своих сил. Именно поэтому разрушительная сила реликвии не сделала со мной то же, что и диадема несколько дней назад. Хотя по возможностям они были чем-то схожи. Откуда у одержимой могла оказаться такая вещь, оставалось загадкой.

— Лея!

Клемент, которому на помощь пришел Льетольв и загрыз последнюю из оставшихся ведьм, упал передо мной на колени. Сущности тут же испарились. Улыбнувшись, я согнулась пополам от кашля и сплюнула кровью. Наверное, вид у меня был еще тот, ведь друг редко делал такое потерянное лицо.

— Что с ней?

Эджилл и Равена, оба раненые, подошли к нам. При виде меня оба ужаснулись. Даже обычно сдержанный сэр Стенсен не скрывал своего, мягко говоря, замешательства. А женщина, судя по всему, никогда не отличалась аристократичным нравом:

— Да уж, подруга, тобой теперь только детишек пугать.

Рыцарь ткнула носом ботинка в лежащую рядом одержимую:

— Эта кем будет?

Клемент хмуро ответил:

— Если не хочешь умереть, сейчас же убери.

Равена со снисходительным выражением лица поставила ногу на землю. Ответив ей раздраженным вздохом, друг начал рыться в моей сумочке.

— Окажем друг другу первую помощь и поедем лечиться в трактир, я недавно нанял способного целителя.

— Нет, — слетел с губ тихий шепот. — Нельзя в трактир, опасно. Вас могло преследовать гораздо более внушительное количество боевых, они доложат, и нас накроют.

— Тогда что ты предлагаешь?

— Во дворец, — ответила за меня Равена.

Она была очень громкой и, будто, совсем не раненной. Держалась бодро, игнорируя боль и вдребезги расколотое лезвие меча. Судя по ее хлещущей через край энергетике, напади кто со спины, начала бы разрывать его голыми руками.

Скрипнув зубами, Эджилл неожиданно зло процедил:

— Скажи это еще громче, чтобы обязательно услышала вся округа и затаившийся во тьме враг.

— Пф, — фыркнула женщина. — Пусть выходят, добьем.

— Ты неисправима. В прошлый раз твой буйный нрав погубил наших товарищей.

Равена схватила сэра Стенсена за грудки. Ее энергетика переменилась, и такой конфликт мог вполне закончиться дракой. Вскинув руку, я хотела переключить их внимание на себя, но не успела. Перед глазами заплясали темные пятна. Повалившись назад, я упала в руки вовремя среагировавшего Клемента. Он стал звать меня по имени, но его голос становился все тише, а очертания лица мутнели.

Мой предел. Из тела вышла вся энергия — и моя, и чужая. Больше нечему было поддерживать мою жизнеспособность. Предприняв провальную попытку что-то сказать, я погрузилась в плотную, желанную тьму.

18. Спящие силы

Джерте, королевский дворец, день

«Чтобы достичь солнца, для начала нужно сгореть».

— Она приходит в сознание.

Мягкий, тихий голос коснулся моих ушей, но смысл сказанного все еще ускользал от спутанного сознания. Что-то теплое тронуло щеку, плавно переместилось ко лбу. Приятно. Ощущалось, как лучи осеннего солнца. Не палящего, не выжигающего — напротив, очень ласкового. Которое способно отогреть любую замерзшую душу.

К первому голосу добавился второй:

— Откуда такая уверенность, мисс Орнелл?

— Я это чувствую, Ваше Величество.

Их фразы были четкими, понятными. Они не звучали через глухую пелену или нечто подобное. И я даже понимала, кто вел данный диалог. При наличии ума и способности к анализу такое мог абсолютно каждый. Однако все попытки открыть глаза проваливались одна за другой. Что-то мешало. Что-то незримое, сковывающее, острое. Как шипы надоедливого плюща, оплетающие нужный путь.

— Она борется, — продолжила Кэролайн. — Думаю, после столь долгого сна прийти в себя очень тяжело.

— Ей можно как-то помочь?

— Вам бы лучше о себе позаботиться, Ваше Величество, выглядите неважно.

— Я не спрашивал твоего мнения о своем внешнем виде, — холодно отметил Лойд. — Отвечай на заданный вопрос.

— Помилуйте, Ваше Величество, я знаю не больше вашего, — не смотря на контекст, на удивление твердо произнесла Кэролайн. — Я ведь не урожденная ведьма.

— Хватит доставать Кэри!

— Когда это ты успела с ней подружиться?

— Мы сестры по магии, нам так положено, не ворчи, дядь, морщины преждевременно повылезают!

В нос забился цветочный аромат с ноткой базилика — я узнала его с первого вдоха. Каиса. Маленькая солнечная девочка. Губы невольно дрогнули в улыбке от явившегося под веками образа. Был ли всему виною ведьмин обет, вызвавший такую реакцию, но это помогло продолжать бороться с незримыми оковами.

— Смотрите, Лея!

Что-то тяжестью легло на грудь, а потом мое тело наполнилось исцеляющей силой. Я