Хлоя судорожно вздохнула. На ее глаза набежали слезы.

— Ты что? — удивился Морган, хотя несколько мгновений назад думал, что опустошен и не способен на эмоции. — Это из-за пореза? Прости меня. Я должен был…

— Морган, — прошептала Хлоя, вмиг став такой же слабой и ранимой, как в ту их первую встречу, когда писала в своем дневнике.

Девушка коснулась рукой щеки демона, и он тут же поцеловал ее. Он сделал это слегка рассеянно, будто радовался каждому, даже самому легкому касанию. И сейчас уже у Хлои защемило сердце. Никто так ее не любил. Никто в целом мире. С демоном она чувствовала себя не просто в безопасности, она чувствовала себя так, как будто не жила до этой встречи, а сейчас дышит полной грудью, ощущает запахи сильнее, цвета — ярче. Как будто весь мир лежит у ее ног.

Какая девушка смогла бы устоять? И Хлоя не устояла. Чувствуя, что сейчас исчезнет, она сказала:

— Морган, через три дня на закате у нас в доме соберутся все претенденты на мою руку. Отец выберет мне среди них мужа, и нас тут же поженят. — Она лбом прикоснулась к его лбу и прошептала: — Лучше тебе быть там, демон. Кажется, я люблю тебя.

И растворилась во вспышке голубого света.

Корень мандрагоры опустошает как физически, так и морально. По крайней мере, пока его не вытащишь из земли. И сейчас Морган чувствовал себя так, будто хочет просто лечь и умереть. Только присутствие Хлои не давало ему это сделать. Необходимость заботиться о ней и защищать. Сейчас же, когда девушка ушла, опустошение навалилось с новой силой.

Инстинкты — сильная вещь.

Раньше, глядя на парочки, нашедшие друг друга, он не понимал, почему мужчины вдруг превращались в форменных идиотов: начинали таскать подарки и цветочки, сюсюкать по углам, ловить взгляды своей пассии. И хоть Морган никому этого не говорил, втайне он надеялся, что никогда не окажется на их месте. После одного неосторожного взгляда превратиться из могучего воина в пускающего слюни по своей паре идиота, думающего не тем местом? Нет уж, спасибо!

Все изменилось с появлением Хлои.

Сейчас он готов таскать ей цветы клумбами! Да что угодно, чтобы сделать ее счастливой. И оказалось, что все не страшно, он не потерял из-за этого себя. Он по-прежнему сильный и свирепый воин, по-прежнему осознает то, что происходит в его жизни. Сам!

И Морган вполне самостоятельно решил мчаться к тому месту, в которое попал через зеркало, самостоятельно решил достать маленькое зеркальце, подаренное Гризельдой, и так же самостоятельно, как можно скорее добраться до долины Три Дуба, чтобы повырывать глотки всем, кто покусится на его суженую.

Пусть себе свою найдут, засранцы!

Слова Хлои «Думаю, я люблю тебя» мгновенно вернули Моргану силы. И жизненные, и физические. Знаете, как бывает: у тебя есть заветное желание, но ты не осознаешь его, пока оно не сбудется. Пока Хлоя не призналась, что любит его, демон и не подозревал, насколько важны для него эти слова. Но произнесенные вслух, они стали как глоток воды для умирающего от жары в чертогах Мальбоны. Все силы, которые высосала мандрагора, вернулись разом, да еще и стократ приумноженные. Если бы Хлоя попросила, демон свернул бы горы.

Морган ощущал себя странно: он чувствовал эйфорию и не мог не улыбаться, а осознание того, что он сейчас просто-таки канонический пускающий слюни идиот, наполняло его гордостью и счастьем. Поэтому первым, что он сказал после того, как шагнул в зеркало и оказался в тронном зале, было:

— Я самый счастливый идиот на свете.

Гризельда и мыш переглянулись. Колдунья успела стукнуть коготком по своей маске, и на ней отразилось недоумение. Мыш в ответ лишь лапками развел, от чего его крылышки смешно дернулись в стороны. Глядя на это, Морган тихо рассмеялся, но, вспомнив, что время на исходе и через три дня Хлою выдадут замуж, вмиг посерьезнел.

Протянув хозяйке замка свою добычу, он сказал:

— Вот твой корень. Где мой пропуск?

На самом деле, отправляя нежданного гостя за корнем мандрагоры, Гризельда не думала, что тот вернется. Она вообще не ожидала, что демон выживет. Поэтому сейчас ведьма была несказанно удивлена.

У вернувшегося из чертогов Мальбоны на земле Форсификеи был… интересный вид: демон измазан грязью и кровью, одежда разорвана, глаза блестят нездоровым блеском. Не иначе как корень свел его с ума. Или опасности, с которыми он там встретился. И его приветственная речь лишь сильнее убедила колдунью в этом.

Но когда демон протянул корень, Гризельда просто ахнула. Она так давно о нем мечтала! Он ей так нужен! Легендарный корень, с помощью которого она вернет к жизни Молоха!

Гризельда протянула руки и прикоснулась к свертку, который протягивал демон. Находясь во власти сильных эмоций, ведьма забыла стукнуть коготком по маске и сменить выражение лица. Но то, что она испытывала, выдавал язык ее тела: движения были торопливыми и дергаными, а поза — напряженной. Поняв, что опасности нет, колдунья взяла сверток и развернула.

— Мандрагора, — пораженно выдохнула она, глядя на корень, который все еще подергивался, словно живой. Как будто человечек спал и сучил ножками во сне.

— Как тебе удалось? — спросила Гризельда, когда первое потрясение прошло.

Морган не стал раскрывать секрет. Мало ли как эта сумасшедшая колдунья отреагирует на то, что ему помогали? Она может разозлиться и превратить Хлою во что-нибудь. С одной стороны, это хорошо — Морган всегда будет знать, где его любимая и что с ней. С другой — завести семью и детей с какой-нибудь люстрой или абажуром будет затруднительно.

Поэтому он сделал суровое лицо, которое подразумевало, что он пережил ад и не хочет об этом говорить, и сказал:

— Я принес тебе корень, Гризельда. Выполни свою часть сделки и отдай пропуск.

Каждая ведьма знает, когда ее обманывают. Ведьмы всю жизнь обманывают, приукрашивают и не договаривают чего-то. И когда кто-то пытается провернуть такой же трюк, попытка изначально обречена на провал.

Понять что-то по выражению лица Гризельды было невозможно. Женщина стукнула по маске коготком, и лицо вновь стало спокойным. Завернув корень в шелк, она передала его мышу.

— Отнеси в лабораторию.

Поклонившись, мыш улетел с корнем, а в зал тут же влетел другой мыш, с небольшим свертком в лапках. Гризельда приняла его и передала Моргану.

— Ведьма держит свое слово, — с достоинством произнесла она.

Демону в ее словах послышалось что-то, похожее на ехидство и коварство, поэтому он развернул свиток и прочитал. Обычная пропускная грамота. Всем иностранцам, посещающим Кестекер, дают такую же. Но еще ни одна бумажка не радовала Моргана так сильно.

— Можешь забирать свои вещи и уходить, — сказала колдунья, поворачиваясь спиной. — Тебя проводят.

Рядом с демоном приземлился еще один мыш.