Глава 37

Гейз

Я знал дорогу к ее дому. Мало что изменилось, в том числе и дом, в котором я жил. Но теперь я передвигался в три раза быстрее. И довольно быстро оказался перед ее дверью. Та же дверь, только я стал намного выше. Я постучал слишком громко. Словно арендодатель, который требует денег. Забыл о нашем этикете. Правило, чтобы не пугать друг друга неоплаченными счетами. Я затаил дыхание и ждал. И ждал. Я положил руку на ее дверь, пытаясь понять, смогу ли почувствовать ее за ней. Раньше мы умели синхронизироваться. На самом деле тогда я редко стучал в дверь, потому что она всегда знала, что я приду.

Я еще подождал, а затем постучал мягче, дружелюбнее. Злость на Брюса была сильнее злости из-за предательства Пикси.

Я постучал еще раз. Никакого ответа. Я даже попытался посмотреть в глазок с внешней стороны, но ничего не смог разглядеть.

Мое сердце летело вниз, словно на лифте, я понял, что отчаянно хочу ее увидеть. Но этому не суждено случиться. Не сегодня. Может быть, она переехала. Я осмотрел коридор, испытывая искушение постучать в другие двери и спросить. И вдруг понял, что пока не хочу знать ответ. Потому что… вдруг она переехала и я не смогу найти ее? Тогда понятия не имею, что делать.

Я медленно спустился по ступенькам, осторожно ступая на каждую, словно это машина времени, которая перенесет меня в прошлое, если я все сделаю правильно.

Возвращение к старой жизни, видимо, будет ужасным. И теперь я осознавал, что очень храбрился перед Буратонами. Это место во многом пугало меня.

Глава 38

Пикси Рэй

Я не знала, кто стоял за дверью, но казалось, что меня ждут неприятности, поэтому я не открыла. Возможно, это был школьный консультант, который хотел узнать, почему меня не было в школе десять дней, но я бы ни за что не открыла эту дверь.

Я вернулась к тому, что писала в тетради. К мрачной истории об убийстве и мести. Женщина была супергероем, но такой измученной, что не всегда принимала правильные решения. Я любила ее.

Сейчас я была одна дома. И наслаждалась этим временем. Без него.

Бик отправился во что-то вроде предсвадебного медового месяца с Дримой, его новой любовью. Но он же кусок дерьма и ни за что не женится на ней, пока мне не исполнится восемнадцать. Ему очень нравятся легкие деньги от социальных выплат, он каждый месяц воровал у меня эти чеки.

Я взглянула на дыру в том месте, где раньше была дверь моей спальни. В день похорон матери он снял ее с петель.

Я скучала по двери даже больше, чем по Гейзу. И подумала о банке из-под кофе, набитой записками для него, которая теперь билась о его дом, подвешенная на обрезанную нить. Бик заметил, как я отправляла банку в сторону Гейза, и пригрозил добраться до нее. К счастью, у меня, как всегда, был в кармане перочинный нож. Я перерезала веревку, которая удерживала банку между домами. Вместо того чтобы упасть на землю, банка дважды подпрыгнула, а веревка зацепилась за нижнюю часть пожарной лестницы. Застряла. Я обрадовалась, что Бик до нее не доберется, но даже в самый храбрый день, если бы я на цыпочках пересекла перекладину, то точно не смогла бы дотянуться до этой банки. И я ни за что бы не пошла по проржавевшей рампе.

Так что мои записки для Гейза застряли во времени, но, по крайней мере, Бик их никогда не получит.

Я вернулась к своей истории. Больше не хотелось думать. Ни о чем. Я позволила своей супергероине избить плохого парня.

Отложила свои чувства. Проглотила их целиком. И начала писать.

Глава 39

Гейз

Уйдя от Пикси, я отправился на игровую площадку, все еще чувствуя себя великаном, но забыл взять баскетбольный мяч, можно было бы покидать его в корзину. Я обещал Майку, что буду тренироваться изо всех сил. Он сказал, что важно продолжать получать хорошие оценки и держаться подальше от неприятностей. Скаутам нравилось, как я играю, и в нескольких университетах шли переговоры о серьезной стипендии.

Я услышал, что на площадке играют, прежде чем дошел туда. Там толпились маленькие дети и несколько девочек-подростков в обтягивающих рубашках. Я замечал, что так было везде. Сильные игроки. Поклонницы. Вот что делал с людьми спорт. Мяч отскочил за пределы поля, я поймал его. Парни на площадке оглядели меня с ног до головы, прежде чем один сказал:

– Сядь, Дерк. Пусть он сыграет.

И вот так просто я присоединился к ним, а парень помладше и пониже ростом ворчал в стороне. На площадке была гигантская трещина. Я уж и забыл об этом. Одно кольцо кривоватое, сеток нет. Их вообще-то никогда не было.

Но такие игры и сделали меня тем, кто я есть. Игры на детской площадке без судей и взрослых. Единственными правилами здесь были уважение, потому что ничто никому не сойдет с рук, и почитание таланта. После того как я набрал двенадцать очков, я стал их неофициальным капитаном, а они даже не знали моего имени.

Я играл часами, не останавливаясь. Оказалось, мяч принадлежал Дерку, так что то, что он оказался на скамейке запасных из-за меня, было еще отстойнее. Во время короткого перерыва я подошел к нему, чтобы поблагодарить за мяч, и настоял, чтобы он играл в моей команде. Не имело значения, слабак он или нет, я мог победить этих парней, несмотря ни на что. Я мог разбить их, если бы на моей стороне было правильное сочетание талантов, но я и без этого всегда побеждал.

Когда стало слишком темно, чтобы продолжать играть, у меня заурчало в животе. Я игнорировал это ощущение весь день. Только пил воду из старого, разбитого фонтанчика. К концу дня у меня появились поклонники: дети и девчонки. Я не хотел называть своего имени, мне нравилась анонимность. Время от времени я подходил к забору и смотрел на окно Пикси. Шторы оставались задернутыми, но свет горел.

Я мог бы спросить о ней любого из окружающих, но не стал. Я боялся, что она переехала, и не хотел узнать об этом сегодня вечером. Не сейчас.

Я бросил Дерку его мяч – пора возвращаться к Брюсу. Нужно убедиться, что он оставил меня в покое. И часть меня,