— Я понимаю, Ваша честь, но после того, как вы ознакомитесь с представленными доказательствами, вы поймете, что они попадают в рамки исключения и сторона обвинения оправданно показала доказательства другого преступления — убийства полицейского…

— Еще одно убийство?! — воскликнул судья Леннокс.

— Да, Ваша честь.

— Обоими обвиняемыми?

— Нет, Ваша честь. Обвиняемой Дайтон. То есть она была вовлечена в убийство молодого полицейского, и рассматриваемое преступление имело место в связи с попыткой скрыть ее участие… Не исключено, что погибший Джордж Файетт шантажировал ее в связи с тем убийством.

— Да, сложилась интересная ситуация, — заметил судья Леннокс. — Давайте обсуждать все по порядку. Вы возражаете против того, чтобы Перри Мейсон выступал адвокатом защиты?

— Да, Ваша честь.

— Вы имеете что-либо сказать по этому поводу, мистер Мейсон?

— Только то, что это не его дело, — резко ответил Мейсон.

Судья Леннокс вспыхнул.

— Я не хотел выказывать никакого неуважения Суду, — добавил Мейсон. — Я занимаюсь своим делом, а господин окружной прокурор может заниматься своим.

— Это неэтично, — возразил Гамильтон Бергер.

— Следите за своей этикой, а я буду следить за своей.

— Успокойтесь, господа, успокойтесь, — заговорил судья Леннокс. — Давайте не переходить на личности. Господин окружной прокурор, вы считаете, что мистер Мейсон не может выступать в качестве адвоката защиты?

— Я думаю, что ему самому следует об этом объявить.

— По этому поводу не существует никакого специального положения?

— Это дело хорошего тона и этических соображений.

— Давайте обсудим этику в более подходящее время и в более подходящем месте, — заметил Мейсон. — А что касается хорошего тона, мне есть что сказать по этому поводу. Я считаю, Ваша честь, что когда окружной прокурор оказывает давление на женщину, являющуюся одной из моих свидетельниц, чтобы она уволилась с работы, выдвинула обвинения в адрес своего нанимателя в попытке заставить ее совершить лжесвидетельство, организует все таким образом, что во время ее разговора с нанимателем присутствуют представители прессы, дает взятку этой женщине, предлагая ей работу в одном из отделений прокуратуры за более высокое жалованье…

— Я возражаю против слова «взятка», — перебил Гамильтон Бергер.

— Простите, — с подчеркнутым сарказмом в голосе извинился Мейсон. — Возможно, мне следовало сказать — «оказал на нее влияние», чтобы она сделала подобный шаг.

— Я не предпринимал ничего подобного, — заявил Гамильтон Бергер. — Она приняла решение и поступила таким образом по доброй воле.

— Вы предложили ей работу в отделении прокуратуры до того, как она подняла телефонную трубку, чтобы сообщить своему нанимателю о прекращении работы у него?

— Чушь, — сказал Гамильтон Бергер.

— Вы намерены это отрицать? — бросил вызов Мейсон.

— Мне подобное не требуется.

— Вы просто не смеете.

Судья Леннокс постучал молоточком по столу.

— Господа, я не понимаю, о чем идет речь, — заявил судья. — Я не читал газетных статей по этому делу, но совершенно очевидно, что представители сторон выступают с резкими взаимными обвинениями. Я хотел бы взять под контроль сложившуюся ситуацию. Я требую, чтобы вы ограничились рассмотрением дела. Начинайте, господин окружной прокурор. Приглашайте своего первого свидетеля, а Суд будет принимать решения по мере поступления возражений.

— Я, в частности, протестую против того, чтобы мистер Мейсон выступал в качестве адвоката защиты.

— Существует закон, который указывает на невозможность этого? — спросил Мейсон.

— Как я уже ранее говорил Суду, это вопрос этики.

Мейсон повернулся к судье Ленноксу:

— Если окружной прокурор желает назначить себя судьей того, что является хорошим тоном и нормами этики, я заявляю, что использование предложения работы в отделении окружной прокуратуры, сделанное женщине для того, чтобы она уволилась с настоящего места работы и публично выступила с обвинениями…

— Мы не станем в это углубляться, мистер Мейсон, — постановил судья Леннокс. — Господин окружной прокурор, по мнению Суда, мистер Мейсон имеет полное право выступать адвокатом обвиняемых по этому делу. Вы вручили ему повестку для явки в суд в качестве свидетеля, следовательно, ему придется занять место для дачи показаний. Его допрос будет проводиться по тем же правилам, что и допрос любого другого свидетеля. А теперь начинайте представление своей версии.

— Хорошо, Ваша честь, — сказал Гамильтон Бергер. — Моим первым свидетелем будет патологоанатом.

Гамильтон Бергер быстро вызвал нескольких свидетелей, одного за другим. Они менялась, как картинки в калейдоскопе, но их показания не играли существенной роли, однако заложили фундамент для предъявления обвинения в убийстве. Он показал, как был обнаружен труп Джорджа Файетта, характер пулевого ранения, извлеченную из головы пулю и ее характеристики, необходимые для последующей идентификации оружия.

— Я хотел бы пригласить Карлайла Е. Мотта.

Мотт занял место для дачи свидетельских показаний, и окружной прокурор охарактеризовал его как специалиста по различным видам оружия.

— Мистер Мотт, я обращаю ваше внимание на пулю, вещественное доказательство «А» со стороны обвинения, приобщенное к делу, которая была идентифицирована как пуля, послужившая причиной смерти Джорджа Файетта. Вы осматривали эту пулю?

— Да.

— Через микроскоп?

— Да, сэр.

— Вы ее фотографировали?

— Да, сэр.

— Вам удалось определить тип оружия, из которого была выпущена эта пуля?

— Да, сэр.

— И что это за оружие?

— Оно у меня в руках. Револьвер тридцать восьмого калибра системы «Смит и Вессон», длина ствола три дюйма.

— Мы просим приобщить этот револьвер к делу как вещественное доказательство «Б», представленное стороной обвинения, — обратился Гамильтон Бергер к судье.

— Никаких возражений, — сказал Мейсон.

— Вы можете приступать к перекрестному допросу, — повернулся Бергер к Мейсону.

— У меня нет вопросов.

Пораженный Гамильтон Бергер не смог сдержать удивления:

— Вы что, не собираетесь спрашивать его о…

Он резко замолчал, внезапно осознав, что говорит.

— Приглашайте следующего свидетеля, господин окружной прокурор, — велел судья Леннокс.

Явно раздраженный Гамильтон Бергер вызвал для дачи показаний полицейского, арестовавшего Морриса Албурга, когда тот выходил из такси перед зданием, в котором располагается адвокатская контора Мейсона.