Он сидел за письменным столом, обхватив голову руками, и думал. Мысли никак не могли успокоиться. И очень хотелось выпить. Чего-нибудь крепкого. И закурить. Никогда не курил, а сейчас захотелось. Видимо, нервы шалят.

– Дален, ты там? – раздался знакомый голос, и в дверь постучались.

– Иди к чертям свинячьим! Я не хочу ни с кем разговаривать! – крикнул он и запулил в дверь чернильницей, испачкавшись сам и обрызгав ими приличную часть комнаты.

– Это очень важно. – Флемет не теряла надежды.

– Ты не поняла? – спросил Дален и, не дожидаясь ответа, разразился ветвистой матерной репликой.

– Я сама войду. Ты слышишь? Открой! – Мать настоятельница Климента, она же Флемет, не стала долго упрашивать и заклинанием выжгла участок двери. Как раз там, где был засов. – Вот зачем ты меня заставляешь портить ценное имущество?

– Что тебе нужно? Не видишь, мне плохо?

– Дален, что с тобой происходит? Что?! Ты сам не свой.

Глаза Флемент изменились, превратившись в глаза дракона, только размером поменьше. А вопрос задавался ею как вслух, так и телепатически. Он буквально загудел в его голове, вызывая в командоре приступ ярости. Но он сдержался.

– Помнишь, ты испугалась дракона войны? Посчитав, что люди, узнав о появлении столь опасного существа, попытаются его уничтожить. А заодно и без того небогатую популяцию других драконов. Чтобы уж наверняка никто больше таких чудовищ на свет не порождал.

– Да. И что?

– Это всё детский лепет по сравнению с тем призраком, что я выпустил на свободу.

– Призраком? – удивлённо переспросила Флемет.

– Призрак – это остатки сущности умершего существа. Но это не важно. Так вот… – Он посмотрел ей в глаза. – Я всё-таки дракон войны. Но не той примитивной войны, когда дикари дерутся друг с другом дубинками. – Дален усмехнулся. – А настоящей войны, когда противоборствующие силы готовы сражаться до последней капли крови, не щадя ни себя, ни врага.

Флемет смотрела на него спокойно, лишь лицо немного посерело, а командор продолжал:

– Не война людей, а столкновение куда более масштабных вещей – классов, идей, концепций, которые доводят цивилизации до такой степени накала, что брат идёт на брата, отец на сына. Один поэт в своё время очень точно сказал: «Мировой пожар в крови – Господи, благослови!»

– Ты уверен? – медленно и как-то нерешительно спросила Флемет.

– А ты думаешь, с какого рожна у меня срыв? Я тогда загорелся мыслями о том, что наконец смогу уйти от преследующего кровавого рока, когда за мной стелется густой след могильного ужаса из убитых и раненых. Хотел принести людям что-то доброе и светлое… Но сделал это так, что теперь и не знаю, что с подобным даром делать. Ты понимаешь, что если всё это вырвется за пределы Лотеринга, то остановить эту волну будет уже невозможно. В моём мире коммунизм возник как закономерная реакция на весьма далёкое от справедливости общество. И не просто так возник, а в условиях жесточайшего противодействия на всех уровнях. Но даже этого не хватило, чтобы он не перевернул планету. Всю планету. После него мир стал уже другим. Совсем. И при этом людей полегло великое множество по обе стороны баррикад. А тут коммунизму просто нечего противопоставить. Этот мир не готов к таким энергетически мощным встряскам. Дикий крестьянский бунт, требующий свободы от феодальных поборов, – это святая наивность по сравнению с коммунистическим взрывом. Он сметёт весь старый мир как пожар. Если мы, конечно, его выпустим из Лотеринга. – Дален твёрдо посмотрел Флемет в глаза и замолчал.

– Ты хочешь, чтобы я приняла за тебя решение?

– Нет. Я жду реакции. Ты же боялась появления дракона войны… И твои самые большие страхи сбылись. Я пришёл. Причём не такой примитивный, как мой коллега, погибший когда-то в прошлом. Не боишься?

– Думаешь, я наброшусь на тебя, пытаясь убить, дабы сохранить свою жизнь?

– Почему нет? – вопросом на вопрос ответил Дален и качнул головой в сторону странного прибора, лежащего на столе.

– Что это?

– Та самая электромагнитная пушка, о которой я тебе говорил. Для выстрела на неё нужно установить десять стандартных имперских накопителей, вложить метаемый предмет и включить активацию. Через минуту оружие будет готово к выстрелу.

– И что, оно действительно может убить дракона?

– Хочешь проверить? – зло усмехнулся Дален.

– Можно. Выстрелишь по скале?

– У меня мало накопителей…

– Я принесу. У меня в запасах их несколько ящиков. – Флемет хитро посмотрела на командора.

– Хорошо. Пойдём.

Командор взял со стола свою поделку, которую впору было бы назвать ЭМ-винтовка, снарядил её накопителями, установил снаряд, выполненный из стали, содержащей в себе вольфрам, и они вышли на улицу. Пострелять.

Необычный вид электромагнитной пушки в руках командора привлёк внимание многих случайных прохожих, поэтому, когда Дален с Флемет взошли на небольшой холм в пригороде Лотеринга, с которого открывался прекрасный вид на одиноко торчащую из земли скалу, за ними собралось человек двести зевак. Которых, впрочем, никто не отгонял.

Дален поднял своё оружие и сосредоточился, сформировав сложное плетение телекинеза, выполняющее роль упора для оружия. Ведь отдача должна получиться очень значительной – как-никак скорость разгоняемого снаряда выходила по предположительным прикидкам совершенно дикая.

И выстрелил.

Эффект превзошёл все ожидания. Флемет отбросило ударной волной, образованной вылетевшим снарядом, которая заодно подняла весьма приличное облако пыли. Сам Дален, кстати, тоже упал, несмотря на амортизирующее плетение. К тому же его сильно контузило. Да, не боец он был после такого выстрела, разве что сознание не потерял.

Но самое интересное было со скалой. Попадание разогнавшегося снаряда с импровизированного рельсотрона буквально взорвало её. На глазах более чем двухсот зевак она просто разлетелась на ошмётки, засыпав осколками камня весьма приличное пространство.

– Что это? – с плохо скрываемым ужасом спросила Флемет, когда смогла прийти в себя, подняться и подойти к Далену.

– Облегчённая версия электромагнитной пушки. Но дракону хватит. Видишь, как скалу разнесло. – И, подумав, добавил: – Теперь понимаешь, почему я не хотел устраивать развлекательную стрельбу из этого оружия? Мне пару дней теперь в себя приходить. Если не больше.

– Это… ужасно, Дален…

– Ха! Впечатлило?

– Ещё бы!

– Так-то! Знай драконов войны, – усмехнулся командор, а потом вдруг спросил её с совершенно серьёзным лицом: – Ну что, драконы не испугаются такого родства?

– Нет, не испугаются.

– Даже если я приведу нас всех к гибели?

– Это не важно, – ответила Флемет, спокойно смотря в глаза командору. – Ты теперь один из нас. Хороший ты или плохой, но ты наш.