– В процессе, – ответил Леня двусмысленно. – Развод – это дело долгое… А я хотел тебя спросить: у тебя, случайно, нет координат одного молодого дарования, певца по имени Энтони?

– Это такой голубой-голубой? – удивленно переспросила Вика. – Ленчик, ты что – сменил ориентацию? Я тебе этого никогда не прощу!

– Викуля, как ты могла такое подумать? Мне он нужен для проведения одного корпоратива. Там генеральный соответствующего цвета, так вот он потребовал этого Антосика…

– Ой, Ленчик, очень не советую! – проговорила Вика озабоченно. – Мы его один раз пригласили, по наводке Мировольского, так потом не знали, как от него отделаться!

– Что – скандальный тип?

– Не то слово! Ничего собой не представляет, а скандальный и капризный, как настоящая звезда! Визажистку нашу буквально изнасиловал – то есть, конечно, в переносном смысле. То ему не то и это не это, крем ему не подходит, а от пудры аллергия… потом начал приставать к осветителю, подрался с такелажником… в общем, главный сказал, чтобы больше его и духу не было на канале!

– Но координаты его у тебя сохранились? Я ведь тебя знаю, ты все телефоны хранишь, как Кащей Бессмертный…

– А как же! Мало ли как жизнь повернется – все может пригодиться… Но только я тебе этого Антосика очень не советую приглашать, он вам весь корпоратив испортит…

– Ну что я могу? – вздохнул Леня. – Генеральный сказал – надо! Ты же знаешь – кто платит, тот и заказывает музыку. И не только музыку, но и исполнителей. А мы с тобой люди подневольные…

– Записывай! – И Вика продиктовала Лене адрес молодого дарования.

В отличие от Мировольского Антосик проживал в спальном районе, застроенном одинаковыми, давно обветшавшими хрущевскими пятиэтажками. Да и здесь он всего лишь снимал тесную двухкомнатную квартирку на втором этаже.

В духе времени подъезд пятиэтажки был оснащен домофоном, но кто-то из сообразительных местных жителей приладил к двери подъезда дощечку, так что она не закрывалась, и домофон играл исключительно декоративную роль.

Леня поднялся на второй этаж и нажал кнопку звонка.

Звонок не зазвонил, и, оглядев дверь, Леня понял причину этого явления: провод был оборван рядом с кнопкой.

Тогда Леня деликатно постучал в дверь костяшками пальцев.

На этот раз также ничего не произошло.

Леня постучал сильнее.

Из-за соседней двери донесся сочувственный женский голос:

– Да как следует стучи, этот педик наверняка дрыхнет! Он всю ночь где-то шляется, а потом спит весь день!

– Благодарю вас, мадам! – вежливо проговорил Леня в сторону соседней двери и постучал кулаком.

– Еще один голубило притащился! – раздался из-за другой двери недовольный мужской голос. – Вот я щас выйду и по башке тебе как следует постучу! Люди у себя дома культурно отдыхают, а он тут устроил танец на барабане!

Леня не успел отреагировать на эту реплику, поскольку дверь нужной ему квартиры приоткрылась, оттуда высунулась бледная рука с наманикюренными пальцами и втащила Маркиза внутрь.

Перед ним стоял бледный молодой человек в тренировочном костюме, с деликатно подкрашенными глазами и разглядывал Леню с несомненным интересом.

– Вот такие тут люди, – проговорил он после минутной паузы. – Вот в таком окружении я вынужден вращаться! Никакой политкорректности! Средневековые нравы! А вы симпатичный! Меня зовут Энтони, но для друзей – Антосик, а мы, надеюсь, подружимся…

– Леон, – представился Маркиз.

– Вы, наверное, от Иннокентия Васильевича?

– Нет, я от Виссариона Прохоровича, – ответил Леня не моргнув глазом.

– Он что – тоже продюсер?

– А как же! Сейчас, знаете ли, каждый второй продюсер. А все остальные – помощники продюсеров, вот я, например!

– А вы остроумный! – сообщил Ленин собеседник. – Обожаю остроумных мужчин! А что, Иннокентий Васильевич утратил интерес к моему предложению?

– Не то чтобы утратил, просто он решил сменить сферу деятельности. Он теперь продюсирует не музыкальные дарования, а производство куриных окорочков. Кто-то ему сказал, что за окорочками будущее. А Виссарион Прохорович приобрел его продюсерскую компанию вместе с персоналом и перспективными проектами, вот поэтому я у вас…

– А что этот Виссарион Прохорович, – произнес Антосик заинтересованно, – что он представляет собой в чисто человеческом плане? Какие у него личные интересы?

– Такие же, как у Иннокентия Васильевича, – успокоил его Маркиз. – Так что можешь не беспокоиться, Антосик, вы с ним непременно найдете общий язык!

– А ты догадливый! – проговорил Антосик и отступил в глубину квартиры. – Что же мы в прихожей разговариваем? Пройдем в кухню или в спальню?

– Лучше в кухню, – ответил Леня поспешно. – Виссарион Прохорович такой ревнивый! Вот, кстати, его интересовали твои отношения с покойным адвокатом Мировольским…

– А что? – Антосик прошел в тесную обшарпанную кухню, опустился на табуретку и посмотрел на Леню снизу вверх. – Молодым талантам нужно как-то пробиваться! И вообще, я с этим Мировольским уже месяц как порвал, он оказался таким грубым, бесчувственным типом…

– Месяц?! – переспросил Маркиз, усаживаясь на шаткий стул напротив гостеприимного хозяина. – А вас видели с ним третьего дня в бутике «Стерви и Каналли»…

– О Боже! – Антосик поднял глаза к потолку. – Везде найдется какая-то зараза…

– А что ты думал? Питер – город маленький!

– Ну да, встретились мы с ним совершенно случайно, Илья хотел возобновить отношения… ну, купил мне кое-что из одежды… молодым талантам нужно как-то одеваться!

– Безусловно, – охотно согласился Маркиз. – Нельзя же ходить по городу в китайском тренировочном костюме, это может быть неверно истолковано…

– Ты насчет этого? – Антосик осмотрел свой костюм, как будто первый раз его увидел. – Ну да, я же зарядку делал… а я догадываюсь, кто настучал твоему Виссариону. Эта маленькая стервочка, дочка Ильи… она подошла к нам, как раз когда я мерил такую дивную футболочку от Александра Мак-Куина – черная, с квадратным вырезом и совсем не дорогая, всего полторы тысячи евро… – Глаза Антосика мечтательно затуманились. – А тут подходит эта бесстыжая девица и начинает нагло требовать у Ильи денег! Можешь себе представить?

– Да что ты говоришь? – ужаснулся Маркиз. – Эти девицы… они бывают такими беспардонными!

– Вот именно… а я, ты знаешь, сперва подумал, что она – любовница Ильи…

– Как – любовница? – удивился Леня. – Разве он натурал?

– Ну, ты знаешь, бывают люди широкого профиля… так сказать, и нашим, и вашим… ну, и я немножко приревновал… даже хотел с ней поцапаться… тем более что она меня обозвала разными словами… ну, ты знаешь, как обзывают нас некоторые неполиткорректные натуралы! Но Илья мне объяснил, что она – его дочь, еще с тех времен, когда он действительно был натуралом. В общем, они с ней крупно поговорили, и она отбыла ни с чем…