— Видимо, она пошла за Робертом. Сейчас вернутся, — успокоила себя Инна.

Но время шло, а Роберта все не было. А вместе с ним не возвращалась и Наташа. Эдгар с Дюшей, должно быть, вовсю праздновали. Потому что из дома тоже не показывались. Инна заскучала и замерзла. Но продолжала мужественно стоять на страже. Наконец, когда уже стало основательно темнеть, вернулся Роберт.

А спустя еще несколько минут появилась и Наташа.

— Ты здесь?! — очень удивилась она при виде окоченевшей Инны. — Не думала, что у тебя хватит выдержки.

— А зачем тогда пришла? — проклацала зубами Инна.

— На всякий случай, — сказала Наташа. — Поехали домой. Думаю, что сегодня они уже никуда не пойдут.

— Откуда ты знаешь? — проскрипела Инна.

— Поехали, — настойчиво повторила Наташа. — Я по пути тебе все расскажу. Ты же вся синяя. Еще заболеешь.

Сестры прошли на соседнюю улочку, где оставили свою машину. Оказавшись в салоне, Инна долго не могла попасть ключом в замок зажигания. Руки совершенно ее не слушались.

— Тебе нужно немедленно согреться, — озабоченно сказала Наташа. — Ты заболеешь.

Она затащила Инну в маленькое кафе, где заказала для нее большую чашку кофе и двести грамм коньяка.

— Мне так много не нужно, — запротестовала Инна.

— Поделишься со мной, — осадила ее Наташа. — Я тоже замерзла. Может быть, не так сильно, как ты.

Но замерзла.

И она одним махом отпила половину графинчика, который поставил на стол официант.

— А теперь закусить, — совершенно пьяным голосом сказала Наташа. — Жутко проголодалась.

Инна развернула лежащее перед ней меню и буквально встала в тупик.

— Что такое «Сильтюпудиньш»? — шепотом спросила она у Наташи.

— Какой-нибудь пудинг, — сказала та.

Инна плохо представляла себе, что такое пудинг.

Одно она знала точно — его традиционно готовят в Англии. Стране холодной. Значит, блюдо должно быть сытным и горячим.

— А «Земниеку»? — спросила она у Наташи.

— Похоже на землянику, — откровенно призналась сестра. — Можно тоже заказать.

Инна заказала и то и другое. Кроме того, на десерт официант посоветовал заказать «Буркану плаценис» и «Бубертс». И хотя названия Инне не особенно понравились, но она все же заказала.

— Если это не кисель со сливками, то тащите, — распорядилась Инна.

Официант ушел и через несколько минут вернулся обратно. Он сказал несколько слов Наташе. Та повернулась к Инне и перевела:

— Он говорит, что повар рекомендует госпожам иностранкам попробовать их фирменное блюдо «Спетя пирадзини».

— Давайте Петю, — распорядилась разошедшаяся Инна. — И пираньи тоже тащите. Не знала, что они в Даугаве водятся. Но на закуску тащите.

Затем Инна заказала еще водки и соку. Официант ушел совершенно осчастливленный. Заказ на столе появился очень быстро. «Сильтюпудиньш» оказался запеченной селедкой с яйцами, хлебом, яблоками и уксусом. А «Земниеку» мясом с луком и картофелем.

Все это было залито сырым яйцом. А потом сунуто в духовку. В итоге получилось нечто сытное, горячее и вкусное. Словом, возразить было нечего.

— «Спетя пирадзини»! — с торжеством провозгласил официант, водружая на стол блюдо с аппетитными крохотными пирожками.

Сестры вонзили зубы в теплое тесто и с удивлением обнаружили, что внутри скрывается нежнейшая копченая грудинка с луком. Они быстро умяли все пирожки и с нетерпением принялись дожидаться десерта. Все было так вкусно, что они совершенно не успевали говорить о деле, пока ели. Но сейчас зверский голод несколько утих, и у сестер получилась небольшая передышка.

— Так куда ездил Роберт? — лениво дожевывая последний пирожок, спросила Инна у Наташи.

— Ты не поверишь, — вылизывая тарелку, сказала та, — он ездил к отцу Сильви.

— Так долго? И потом, с кем он там разговаривал, если отец Сильви уже сидит в Берлине и ждет звонка похитителя.

— В том-то и дело, что он вовсе не в Берлине, — сказала Наташа. — Он у себя дома. И совершенно не беспокоится насчет своей дочери.

— Откуда ты знаешь?

— Я в окно подсмотрела. Этот господин Яунайс сидел в кресле перед камином, вытянув ноги.

— Это еще ни о чем не говорит, — сказала Инна. — Он решал, как ему лучше спасти дочь.

— При этом он сидел с закрытыми глазами, потягивал что-то из рюмки, и рожа у него была самая благодушная. Словно у кота, что сидит на солнышке после того, как слопал миску сливок.

— Да, — задумалась Инна. — И в самом деле не похоже на отца, убитого разлукой с дочерью. А что Роберт?

— Они о чем-то переговорили с отцом Сильви.

Причем тот много смеялся, а Роберт выглядел немного встревоженным и обрадованным одновременно.

Но ты выслушай все по порядку. Когда Роберт вошел к отцу Сильви, тот сидел в полном кайфе. Потом он как-то недоверчиво посмотрел на Роберта. Потом у него стало такое шкодливое выражение лица, словно он собирается поведать какую-то интересную сплетню или забавную шутку. Словом, он очень оживился и начал что-то рассказывать Роберту. У того лицо сделалось удивленное-удивленное. А потом Роберт тоже начал смеяться и радоваться.

— Надо же, — удивилась Инна. — А потом что?

— А потом отец Сильви открыл бутылку шампанского. Налил два бокала. И они с Робертом выпили.

И еще много смеялись и снова пили. Короче, праздновали. А потом господин Яунайс проводил Роберта до выхода и долго тряс тому руку и хлопал по плечу.

В общем, они большие приятели, как я поняла.

Инна ничего не успела сказать, потому что официант поставил перед девушками десерт. Это оказались ватрушки с морковкой, а к ним нечто белое и пышное. Белое и пышное на поверку оказалось взбитой манной кашей со сливками, яйцами и вкраплениями изюма. Сверху яство было полито взбитыми сливками. Сестры заказали еще по кофе и принялись обдумывать то, что удалось узнать Наташе.

— Отец Сильви знаком с Робертом и даже очень ему симпатизирует. А Роберт — лучший друг Эдгара, а у Эдгара был повод и возможность похитить Сильви, — сказала наконец Инна, облизывая ложку. — Тебе эта комбинация не кажется странной?

— Кажется, особенно если учесть, что отец Сильви сидит дома и не думает ехать выкупать свою дочь, — ответила Наташа.

— Они в сговоре! — заключила Инна.

— Кто? Отец Сильви и Эдгар с Робертом?

— Да, — кивнула Инна. — И Дюша в придачу.

— Но зачем отцу Сильви понадобилось, чтобы его дочь похитили? — спросила Наташа.