Наемник впереди свернул в боковой проход. В конце прохода обнаружилось небольшое помещение с двумя длинными столами, на которых было аккуратно разложено наше оружие. Я сразу обратил внимание — пока мы заседали на Сходке, кто-то хорошо почистил мою трофейную СВД и, судя по свежему запаху горелого пороха, похоже, даже пристрелять успел. Что ж, спасибо ему на этом, только все равно придется разбирать винтовку, чистить и собирать по-новому. Такой уж я получился вредный в результате лихой биографии — оружие считаю своим только после того, как удостоверюсь, что все его составляющие были поставлены на свои места моими руками.

Неполная разборка оружия и проверка на предмет не сперли или не подменили ли чего серо-синие, пока мы отсутствовали, занята не более трех минут, в течение которых наемник угрюмо наблюдал за нами около проема с лестницей, ведущей наверх.

Понятно. Выводить нас отсюда будут другой дорогой. И куда, интересно? Судя по тому, сколько мы шли по коридору, это, наверно, будет где-то в районе старой железнодорожной станции, обозначенной на карте в КПК, — там как раз значок с молнией стоит, значит, имеется повышенная опасность поджариться на скоплении «Электр». Как же, как же, помню по Саркофагу, как меня долбануло гигантским искровым зарядом. Воспоминаний по самые «не хочу». Значит, пустим вперед Проводника с Выдрой — их доспехи вроде как должны хорошо держать удар «Электры». Заодно и проверим надежность и функциональность разрекламированных в СМИ новейших американских экзоскелетов.

Развлекая себя такими вредными мыслишками, я проверил своё оружие, не спеша, подогнал ремни, чтоб ничего не звенело и не болталось, забросил за плечо СВД и немного пожалел, что не разжился дорогими патронами к ВСК-94. Хотя все шло к тому, что с дорогим снайперским комплексом придется скоро расстаться, — он у меня уже достаточно давно, и недалек тот час, когда оружие начнет капризничать, просто-напросто выработав свой ресурс.

Меченый внимательно рассматривал свои патроны — насколько я знаю, он скрупулезно покрывал лаком для ногтей каждый капсюль и стыки пули с гильзой, причем в два слоя.

— Ну что, не подменили синие твою прэлесть? — осклабился Клык.

— Вот когда на тебя кровосос попрет, а патрон осечку даст, я поржу от души, — огрызнулся Меченый, загоняя патрон в магазин АК. — Веди, что ли, наверх, Сусанин.

— Наверх сами пойдете, — бесцветным голосом произнес наемник. — Шлюз откроется автоматически.

— И на том спасибо, — сказал Меченый. — А то хреновато тут у вас, дышать нечем, хоть и вентиляция…

Лестница оказалась в сотню высоких ступеней, как в старой «хрущевке». Пока поднялись наверх, Проводник и Выдра в своих экзоскелетах изрядно взопрели и задохнулись, особенно первый — брюшко размером с волейбольный мяч не способствует длительным пешим подъемам.

— Вот гады, — прохрипел он, задыхаясь. — Как туда — так на лифте, а как обратно — так самим чапать по черной лестнице.

— Не, это они нормально придумали, — сказал Призрак. — Вдруг кто заметил, как мы внутрь бытовки заходили. И на выходе — хренак по всей группе из гранатомета. Если есть второй выход, лучше идти по нему, к тому же в Зоне лучше не возвращаться по тому пути, которым шел раньше.

— Сам знаю, — проворчал Проводник.

Лестница кончилась шлюзом, аналогичным тому, что был на входе, и тяжелой дверью, действительно открывшейся автоматически. Сверху повеяло некондиционированной, естественной осенней прохладой, и мы непроизвольно ускорились — подземелье наемников уже порядком давило на психику.

Наверху мы обнаружили, что вылезли из точно такой же бетонной бытовки, закамуфлированной проржавевшей дверью без ручки, которая сама собой захлопнулась за нашими спинами. Правда, местность вокруг была совсем иная.

— Что меня больше всего поражает, так это уровень автоматизации их лаборатории, — сказал Призрак. — Дорого бы я дал, чтобы узнать, что в ней испытывали до Первого взрыва.

— А мне по барабану, — отозвался Клык. — Что б не испытывали, обратно мне туда не хочется. Один этот Бехрам чего стоит — оба глаза по пуле просят.

И тут я вспомнил! Это ж нам на спецкурсах по истории во Французском легионе рассказывали. Имя Бехрам носил самый известный в истории серийный убийца, обвиненный в девятьсот тридцать одном убийстве между 1790 и 1830 годами. Известно, что он был главарем клана наемных убийц-тугги, действовавших на территории Индии восемнадцатого-девятнадцатого веков. Деятельность тугги была настолько активной и ужасающей своей жестокостью, что в английском языке до сих пор сохранилось слово «thug», означающее именно «бандит, наемный убийца». Интересно, этот Бехрам реальный наследник культа thuggee, подавленного британскими правителями Индии еще в тридцатых годах девятнадцатого века, или же просто хорошо знает историю? Впрочем, вряд ли когда мы узнаем истину — да, в общем, оно нам и не особо надо. Своих проблем хватает.

Позади нас стояла вышеупомянутая, ничем не примечательная бытовка, справа возвышалась стена кирпичного забора, сложенного еще в прошлом веке и за это время изрядно выщербленного пулями. Слева маячил какой-то ангар на пару грузовиков с ржавыми висячими замками на дужках распашных ворот, а впереди раскорячилось высокое дерево неопределенной породы с солидной толщиной ствола и ветвей, что, кстати, и помогло представителю местной флоры выжить в крайне неблагоприятной среде, — даже отсюда было видно, что дерево буквально изрешечено пулями, живого места нет, и коры почти не осталось. Но, поди, ж ты, не засохло, цепляется за жизнь, как и все, живущие здесь и со временем привыкшие считать Зону своим домом…

Справа от дерева виднелся кусок привокзальной площади, заваленный всяким хламом — бочками, кусками кровельного железа, помятыми железными ящиками. А возле его корней, выпирающих из разбитого асфальта, валялись два человеческих скелета в неполной комплектации — не иначе наиболее лакомые кости растащили на деликатесы безглазые собаки. Но оба отлично сохранившихся черепа, повернутые в нашу сторону, приветственно скалились обломками зубов.

— Крыша этого склепа мне не нравится, — сказал Меченый, кивком головы указывая на огромное заводское здание, возвышавшееся метрах в пятистах от дерева.

— А чо в ней не так? — поинтересовался Клык.

— Если б я хотел контролировать основные ключевые точки Диких Территорий, я бы там организовал снайперскую лежку, — промолвил сталкер.

И тут слева, за старым ангаром мое ухо уловило едва слышный рокот, который буквально через пару секунд стал явным и напористым, грозя с минуты на минуту перерасти в оглушающий рев.

— Вертолеты! — крикнул Призрак, бросаясь под защиту узкого карниза ангара — на безрыбье и такое укрытие сойдет, лишь бы бортстрелок сверху не заметил мечущуюся человеческую фигурку. — Все в укрытие!

Он не был рожден на Востоке — туда забросила его судьба. При этом Виктору повезло — на его Пути встретился хороший Мастер, который научил его многим вещам, в том числе искусству убивать других людей и спать с открытыми глазами. При этом он говорил, что при таком способе сна человек может видеть и окружающую реальность, и то, что в действительности происходит на расстоянии многих километров…