Но, несмотря на все хорошее, что приносит в нашу жизнь тайм-менеджмент, он дает нам обещание – трагическое обещание, – которое не может выполнить. Никогда. И каждый, кто верит этому обещанию (практически все мы), оказывается его жертвой. В прошлом, настоящем и – если будем продолжать верить – в будущем.

Обещание, в которое мы верим, обещание, которое никогда не было и не будет реалистичным, звучит так:

«Время священно. Поскольку нам отпущено так мало времени на этой планете, мы должны считать каждую секунду. Чтобы обрести смысл и гармонию в жизни, мы должны решить, что действительно важно для нас; должны отделить то, что имеет для нас значение, от того, что не имеет. Как только мы определим, что действительно важно в нашей жизни, мы сможем вкладывать свое время очень осмысленно в то, что нас больше всего заботит. И если мы будем делать так, тогда практически гарантировано, что в нашей жизни будет смысл и важность, а отношения и деятельность, в которые мы вкладываем свое время, будут развиваться. Наши жизни будут в основе своей находиться в тесной связи с тем, что нас больше всего заботит».

Так звучит обещание, которое абсолютно, на сто процентов, ошибочно.

Почему? Потому что просто тратить время на что-то бессмысленно. Ценность этого – ноль. Распространенное мнение, что достаточно просто присутствовать на ужине, вечеринке, совещании или другом мероприятии, чтобы был некий «положительный результат»… Разве это не чепуха? Если вы присутствуете где-то, но поглощены гневом, усталостью, ваше внимание рассеяно – что это значит на самом деле?

Представьте, что ваш сын постоянно просит вас прийти на матч футбольной команды, в которой он играет. Практически весь его сезон вы были завалены работой, и теперь осталась только одна игра – финальная, решающая. Если они победят, они выйдут в плей-офф. Ваш сын упрашивает вас прийти, и вы решаете: да, для вас важно быть там.

Вы выделяете четыре часа в середине рабочего дня. Ваша цель – чтобы ваш сын увидел, что он для вас действительно важен и важно то, чем он занимается. Вы приезжаете на игру на пять минут раньше, остаетесь на всю игру – до самой последней минуты – и затем едете домой вместе. Это ли не демонстрация привязанности? Разве в этом мало смысла и любви?

Но представьте, что на вас всю вторую половину дня была направлена видеокамера. Что бы мы увидели на записи?

Вы провели три четверти времени игры, нервно расхаживая и разговаривая по мобильному телефону – естественно, исключительно деловые звонки, – и отслеживали ситуацию на поле лишь мельком; даже когда вы смотрели на поле, вы были не в состоянии сосредоточиться на игре. Когда бы сын ни смотрел в вашу сторону, он видел лишь человека, который крайне мало интересуется тем, для чего приехал.

Дважды вы оживились, потому что рефери не знал, что делает; зато вы, как экс-звезда футбола своего университета, разбирались в этом. В первом случае судья пропустил серьезное нарушение правил, и вы прямо-таки набросились на него с кромки поля. Вскоре всем стало ясно, что вы знаете о футболе больше, чем кто-либо из присутствующих. Думали ли вы, что судью это могло оскорбить? Нет. И не думали даже тогда, когда он снова допустил оплошность, на этот раз в интерпретации правил. Ваша активность не добавила арбитру благосклонности по отношению к команде вашего сына.

За две минуты до конца матча у вашего сына был прекрасный шанс увеличить счет – и он упустил его. Шанс растаял в мгновение. Вы были сначала ошеломлены, затем пришли в ярость, но потом немного успокоились.

Прозвучал финальный свисток. Ваш сын с товарищами по команде уходят с поля. Они не вышли в плей-офф.

Просматривая запись, можно было бы увидеть, как вы похлопываете своего сына по плечу.

– Хорошая игра, – говорите вы.

– Это я виноват, – вздыхает он. – Я мог бы увеличить счет.

– Как же ты мог так промахнуться? – говорите вы, не в силах сдержаться. – Ты должен был сохранять концентрацию.

Ваш сын поникает. Вы качаете головой и снова похлопываете его по плечу:

– Запрыгивай в машину.

Он запрыгивает, вы тоже садитесь и трогаете машину с места.

Позже, обдумывая прошедший день, вы говорите себе, что вы всю вторую половину дня (четыре часа!) не работали, приехали до начала игры и оставались до конца. Зачем? Чтобы сын знал, как вы о нем заботитесь.

Но вы преуспели лишь в обратном. За годы своей работы я был свидетелем таких сцен или слышал о них сотни раз.

Этого не произошло бы, если бы вы не упорствовали в ошибочных, трагичных представлениях о времени. Если мы собираемся присутствовать где-то лишь номинально, время не имеет ни малейшей ценности.

Есть ли у нас еще «топливо», необходимое для того, чтобы управлять миром?

На протяжении многих лет мы задаем этот вопрос в связи с поставками нефти. Это важный и пугающий нас вопрос. Но мне интересен другой его вариант: есть ли у нас еще наше человеческое «топливо», необходимое для того, чтобы управлять миром?

В конце концов, с течением времени требования бизнеса только возрастают. Сотрудники вынуждены адаптироваться к давлению растущей акционерной стоимости и повышающейся прибыльности. Сегодня мы потребляем беспрецедентное количество человеческой энергии, но слишком у многих эта «скважина» опасно пересыхает. Поразительно, что столь многие из работающих людей не в состоянии или почти не в состоянии создавать и использовать ресурс, который делает их продуктивными и конструктивными. Или им просто страшно?

С марта 2003 года 100 тысяч человек со всего мира, заполняя наш опросник об управлении энергией, поделились с Human Performance Institute своими важными (и пугающими) откровениями по поводу их личного и коллективного кризисов энергии. Исходя из собранных данных, как минимум у половины из нас уровень человеческого «топлива» находится на угрожающе низком уровне. Людей, которые отвечали, например, что они «действуют на полной мощности» в положительном, сбалансированном состоянии физической, умственной, эмоциональной и духовной энергии, всего четыре процента. Четыре процента? В масштабах опросов общественного мнения такой процент считается статистической погрешностью. На другой стороне энергетической шкалы – четыре процента респондентов, которые ответили, что отравлены отсутствием вовлеченности и жизнь их обеднена во всех ключевых областях. Обследование участников по методу «360 градусов», в котором участвовали их коллеги, друзья и члены семей, отобразило несколько другую картину: отравлены отсутствием вовлеченности целых 18 % наших слушателей.

Этому сегменту не хватает видения и цели (как свидетельствуют они сами), они находятся в дурном расположении духа и никогда не чувствуют себя полностью отдохнувшими, им кажется, что они никогда не смогут улучшить свою участь. Во многих случаях они просто сдались. В дополнительных комментариях многие из них с горечью признаются, что в их повседневной жизни властвуют два эмоциональных состояния: гнев и фрустрация.