– Вот здорово – и побочное задание уже есть! – обрадовался Антарий, затем схватил карандаш и занес мое пожелание в блокнот. – Обязательно передам твой привет: мне сейчас лишний авторитет ой как необходим.

– Прошу вас, респетадо, не задерживайтесь, уходите, – поторопил его Гвидо. – А то можете угодить в серьезную передрягу. Не думаю, что в вашем бедственном положении вам этого хочется.

– Спасибо за совет, уже бегу... – засуетился Антарий, но тут же спохватился. – Эй, папаша, а у тебя случаем никаких поручений для меня не найдется? Был бы весьма признателен.

– Нет, не найдется, – ответил маэстро. – Всего вам доброго, Антарий. Впредь будьте более осмотрительны и не подкрадывайтесь в темноте к таким скитальцам, как респетадо Квинт.

– Там будет видно... Ух ты, какая серьезная пушка у вас тут валяется! – воскликнул скиталец, запнувшись о лежащий в траве «Экзекутор». В глазах воскресшего появился нездоровый блеск: искушение разжиться на «безрыбье» мощным оружием было, надо полагать, велико. Антарий замер над штуцером в напряженной позе, спешно соображая, каковы у него шансы завладеть драгоценной находкой и удастся ли ему сбежать от нас с трофеем. Наверное, Антарий уже трижды проклял себя за то, что вообще заикнулся о штуцере – скитальцу следовало молча хватать его и живо рвать когти.

– Оставьте ружье где лежит, – посоветовал Зануда и, видя, что Антарий колеблется, угрожающе добавил: – В нем нет патронов, а вот револьвер в кармане у респетадо Проповедника заряжен. Шесть пуль – шесть возрождений, и за каждое с вас, респетадо Антарий, будет сниматься опыт. Арифметика проста, так что можете прикинуть, каким «опытным» вы уйдете отсюда, когда в револьвере моего друга опустеет барабан.

С арифметикой у Антария был полный порядок, поэтому с расчетами Гвидо скиталец согласился сразу и без возражений. Бросив тоскливый взгляд на близкий, но недостижимый «Экзекутор», разочарованный Антарий перешагнул через находку и побрел прочь, то и дело оглядываясь и бормоча что-то под нос.

– Подбери свое добро от греха подальше, – приказал Зануда, кивком указав на штуцер. – И прошу прощения за мою несдержанность. А также за то, что врал тебе, будто боюсь Мертвой Темы. Надеюсь, ты сумеешь меня понять, хотя для тебя это будет сложно. Значит, решил поторговаться? Что ж, давай поторгуемся.

Удивительные вещи порой происходят на свете. Неизвестно, сколько бы продолжалась наша разборка с Гвидо, не появись на сцене человек, вмешательства которого в наш спор я ожидал еще меньше, чем вмешательства Всевышнего. И уж тем более не ожидал, что этот инцидент перевернет все с ног на голову. Своим воскрешением Антарий-Берси помог мне припереть к стенке упрямого маэстро еще крепче, чем до этого Гвидо в буквальном смысле припирал к стене меня. Пусть теперь Зануда попробует доказать, что я несу ему вздор!

Но Гвидо не стал больше настаивать на своем и затевать новую драку. Плечи маэстро поникли, а взгляд потух, отчего Зануда вмиг состарился лет на десять. Не ощути я своими намятыми боками, на что способен этот невзрачный человечек, сроду бы не поверил, какая мощь в нем таится.

– Я готов ответить на некоторые твои вопросы... – Гвидо говорил тихо и обреченно, при этом старательно избегая смотреть мне в глаза. – Но сначала расскажи, откуда тебе известно о точке «Феникс», о «Терра», о том, что ты в коме... Ты узнал это от Анабель?

– Если ты имеешь в виду девушку, о которой я говорил, то да – она оказала мне услугу и помогла пролить свет на кое-какие тайны вашей... вернее, нашей реальности, – подтвердил я. – Две тысячи тридцать третий год, корпорация «Терра», Внешние Ментальные Волны, симулайф, крэкеры... Не скажу, что я до конца вник во все это, но общее представление получил. Только девушку звали не Анабель, а Кассандра.

– Да-да, ее дубль действительно зовут Кассандра, как я мог забыть об этом? – закивал Гвидо. – Анабель – ее настоящее имя. Так же, как и мое – Патрик Мэддок. Я действительно работаю на «Терра». Скажу больше: я являюсь исполнительным директором отдела медиа-игр – одной из самых прибыльных наших отраслей. А твое имя, дай припомнить... Арнольд Шульц, так?

– Неправильно. Я – Арсений Белкин. Но об этом в Европе знали единицы. Неудивительно, что сегодня в истории моей болезни написано другое имя.

– Где Анабель, Арсений?

– Погоди, Патрик, не спеши – моя очередь спрашивать... Кстати, сколько тебе лет? Не здесь, разумеется – там, снаружи.

– Сорок семь.

– Вот как?! Значит, в действительности я старше тебя! Здорово! Ладно, можешь по старой дружбе и дальше называть меня на «ты» – не обижусь... Итак, Патрик, я хоть и в коме, но мыслить логически пока не разучился. Давай оставим мою биографию на потом; скажи-ка для начала, почему крупная шишка, как ты, вдруг начала беспокоиться об игроке, скрывающемся за дублем «Кассандра»? Причем информация о прорицательнице Анабель нужна маэстро Мэддоку так сильно, что он готов ради этого вышибить дух из Проповедника Белкина? Причина явно кроется за пределами Аута, не так ли?

– Все проще некуда, – ответил Патрик. Несмотря на это уверение, голос его все равно дрогнул. – Анабель – моя дочь, и она почему-то не желает или не может вернуться из симулайфа. Алгоритм ее выхода не действует – проверял неоднократно. И потому я сильно тревожусь.

– Ну... это многое объясняет, – признался я, на сей раз не видя повода не доверять словам обеспокоенного отца. – Только зачем ты скрывал от меня этот факт?

– Скажу начистоту: я не хотел, чтобы ты встречался с Анабель. Ты мог принять ее за одержимую и обидеть.

– А она действительно одержимая?

– У нее иммунитет к Мертвой Теме и еще кое-какие привилегии, которыми пользуются в симулайфе резиденты «Терра». Анабель не подозревает, что я оградил ее от множества местных бед. С твоей профессиональной неприязнью к одержимым тебя опасно подпускать к моей девочке.

– Ты меня прямо за маньяка какого-то принимаешь! – обиделся я. – Зря, между прочим, беспокоился: мы неплохо пообщались в гостях у диктатора фуэртэ Транквило...

Откровенность за откровенность – раз договорились обмениваться информацией на таких условиях, значит, слово надо держать. Мой подробный рассказ о злоключениях во дворце Фило заставил маэстро крепко призадуматься. Помимо своей истории, я поведал мистеру Мэддоку версию его дочери, перечислив лиц, которых Кассандра подозревала в похищении наших дублей. Гвидо нахмурился и в раздумьях уселся на траву. Беспокоить маэстро сейчас было как-то неловко, однако если у него закончились ко мне вопросы, у меня их имелось еще предостаточно.

– В чем проблема, Патрик? – осведомился я. – Ты же сумел вытащить меня из башни Забвения, так вытащи оттуда и свою дочь. А уже потом решай, как свергнуть ублюдка-диктатора.

– Это абсолютно разные вещи – воскресить твой дубль и дубль обычного игрока, – с явной неохотой пояснил Мэддок. – У меня нет копии дубля Кассандры, чтобы произвести с ней такую же операцию. А просто взять и стереть досье дочери стало бы для нее чересчур тяжелой утратой – ведь она находится в симулайфе едва ли не со дня его основания. Тем более что Бель в этот момент самоотверженно прикрывает меня. Знаешь, почему девочка упорствует и не выдает вымогателям своего имени? Крэкера уровня Тантала моя фамилия не отпугнет, а, наоборот – подстегнет раскрутить жертву на максимально крупную сумму. А тщеславие у крэкера как взыграет: смотрите все, я заставил раскошелиться самого Патрика Мэддока!.. Но дело даже не в этом. Ради Анабель мне не жалко любых денег, только где гарантии, что крэкеры разблокируют ее досье, а не уничтожат его, или того хуже – оставят себе в нем скрытую лазейку, чтобы в будущем проделывать такие фокусы снова и снова. Ты не представляешь, как нам трудно бороться с врагами, Арсений. Мы движемся вперед непроторенными путями, и система безопасности симулайфа оставляет пока желать лучшего. Враги вовсю пользуются прорехами в нашей защите, и сегодня некоторые крэкеры даже кое в чем умнее нас. Мы давно ведем с ними войну, но я и не предполагал, что в один прекрасный день жертвой этой войны станет моя Бель.