Компактная группа следовиков найдена у Каргаполя в Архангельской области. На камнях выбиты руки, ступни; а на Зажигинском камне — сиденье. Камни находятся рядом с карстовой впадиной, называемой Велесовым полем. Полагают, что культ священных камней в этих заселенных финскими охотниками и рыбаками лесах, оживили пришедшие сюда в XII–XIV вв. новгородцы.

Знаменитый краевед С. Н. Ильин из города Шуя нашел и описал много святых камней, в том числе — 25 на берегах озера Селигер, из которых — 11 следовики. Найденный им следовик «Божья ножка» хранится в краеведческом музее Твери. По мнению С. Н. Ильина, следовики обозначали границы племенных земель.

В Псковской области археолог А. А. Алескандров обнаружил 42 следовика. По его мнению, следовики — это остатки архаичного культа Вяльняса/Велеса. Древние мифические представления и характер обрядов указывают на связь культовых камней с божеством подземного мира мертвых Велесом или балтийским Веленом (Вяльнясом). Вяльняс прячется от стрел Перкунаса под камнем. Вход во дворец Вяльняса завален огромным камнем. Сам Вяльняс, одевшись как немец и прихрамывая, иногда гуляет около камня. В русской сказке хозяин-неудачник попросил черта о помощи с урожаем, и тот пригласил его в гости к камню на меже.

В Ленинградской области историк А. В. Курбатов насчитал 21 следовик. Интересно то, что рядом с пятью следовиками есть целебные источники, а рядом с десятью находятся православные часовни. Следы связываются с христианскими персонажами, но в сюжетах легенд можно узреть языческие мотивы. А. В. Курбатов определил, что камни-следовики Ленинградской и соседних (Псковской и Тверской) областей тяготеют к ареалам археологических памятников конца X — начала XI в. н. э., которые связываются некоторыми исследователями с носителями локальных археологических культур славянского (или балтославянского) мира. Вместе с тем вполне вероятно, что традиция выбивания следов на камнях является существенно более древней, а в некоторых случаях, когда следовики представляются родовыми тотемами или «инструментами» охотничьей магии, они могут оказаться и памятниками эпохи неолита.

На мой взгляд, к следовикам можно отнести и большой плоский камень, лежащий на краю леса рядом с геодезическим знаком, в 1 км от деревни Голяково Сходненского района Московской области. Камень показал знаток скандинавского наследия А. Фиофилактов. В названии деревни Голяково («Голиково» с 1900 г.) можно усмотреть балтский этноним — имя жившего в бассейне реки Москвы до XIII в. н. э. балтского племени галиндов (рус. голядь). Е. М. Поспелов пишет, что территория Московской области дольше многих других находилась в сфере балтоязычного населения. Гидронимия балтского происхождения распространена по всей территории Московской области, причем на юго-западе она наиболее поздняя, оставленная именно голядью. Финно-угорская же гидронимия выявлена лишь на северо-востоке, где финно-угорские племена ассимилировали более раннее балтское население.

Камень у деревни Голяково в 1984 году исследовали В. Костирко, А. Левин и И. Маланин. Камень похож на огромную кровать; он выступает над землей до 1 метра, имеет длину 4,2 м и ширину 2,6 м. С южной стороны на боку камня есть углубление, напоминающее ступню, длиной 15 см, шириной 8 см и глубиной 1,5 см. На плоской поверхности камня находится несколько неглубоких чаш, как бы вдавленных спавшими, диаметром 7, 8, 13, 15, 23 и 24 см и глубиной до 2 см. С северной стороны на камне выбиты две ступеньки.

Камни со ступеньками найдены и в Литве. Например, в районе Плунгес, у деревни Шашайчяй, лежит огромный камень Дево сталас («Стол Бога») длиной 6,2, шириной 3,8 и высотой 2,15 м. С западной стороны в камне выбиты 4 ступени, а на его пирамидальной верхушке построена деревянная часовенка. В 30 м к югу на лугу лежит узкий плоский камень длиной 1,5 м, который называют Галастувас («Точило»). Рядом дремлет на холмах лес Дево креслас («Божье кресло»).

Характерным для камней со ступеньками являются богатое мифологическое сопровождение. Так, например, в районе Акмене, в лесничестве Векшню лежит «Черный камень», который называют также «Камнем любви». На южной стороне выбиты две ступеньки длиной чуть менее метра. Говорят, что ночью камень раскрывается, из него выходят девушки и всю ночь танцуют у камня. Другая легенда гласит, что при заходе солнца на камне сидят Лаумес и прядут пряжу. Если человек, идя от камня, повернется и увидит Лаумес, то он превратится в сосну…

С незапамятных времен люди изображали различные знаки и оставляли «отметины» на скалах и камнях. С течением времени их значение могло переосмысливаться; позднее смысл связанных с камнями символов забывался, но их продолжали изображать, поскольку они были освящены традицией. Такие камни были и остаются священными, и знаки на них обладают религиозным значением как связанные с иной реальностью.

Возможно, древнейшей «отметиной» на камне является простейшее углубление — чашка. Именно о таких «чашечных» камнях пойдет речь в этом разделе.

Можно предположить, что ямочки — самые простые и ранние знаки на камнях, в разные века имели разное значение, но они всегда были указанием святости камня.

Как показывают археологические исследования, ареал распространения таких камней с небольшими, словно бы пальцем выдавленными ямочками (отсюда — название «перстовик») связан с памятниками позднего железного века, ассоциирующимися с финно-угорским населением. В Северной Европе этот ареал охватывает Финляндию и Эстонию, где среди огромного количества (около полутора тысяч) священных камней абсолютно доминируют камни-чашечники. В областях северо-запада России, в Белоруссии, Латвии и Литве такие валуны единичны. Там доминируют следовики.

Всего в Литве перстовиков с маленькими ямочками найдено около 8, в Латвии — 6, в Белоруссии — около 10 и в России — 8.

В древности камень считался переходной точкой между подземным миром ушедших и наземным миром людей. Нередко полагалось, что можно было выбить на камне ямочку-дырочку в иной мир и пообщаться с ушедшими родными, соседями. Так, в Пелесе записан рассказ М. Круопене о том, как уже в наше время выбивались ямочки на камне-тотеме: «На горе Грунтас есть такой камень, на котором выбито около ста ямочек. Каждый человек выбивал себе отдельную ямочку и через нее обращался к умершему здесь пастуху Антанелису».

На сакральность перстовиков указывает и их вторичное культовое применение. Например, плоский камень-перстовик поставлен как ступенька у каплицы в деревне Йеджиотай в Литве; из другого перстовика сделан типичный аукштайтийский жертвенник, характерный для языческой Литвы времен Гедимина и хранящийся сейчас в каменном саду г-на Стапулениса в городе Пасвалис; два перстовика на кладбище староверов в Калужском бору (Россия) использованы как надгробные камни.

А. А. Панченко приводит любопытное свидетельство о средневековых каменных крестах в Печорском районе Псковской области с искусственными выемками на вершине. Подобные выемки на каменных крестах известны в Чехии, Моравии. В Германии такие углубления есть на стенах церквей. В Северной Осетии, селе Заманкул И. Д. Маланин видел крест «Зылын-цырт» с углублениями якобы «от попадания пуль». Ямочки выбиты даже на половецких каменных бабах.