Я заставила себя собраться и вспомнить о том, где мы находимся, прежде чем ответить:

– Ты не приглашен, Джеймс.

– О’кей. – И снова это прозвучало так, будто он сказал «ну это мы еще посмотрим».

Киран встал и закинул сумку на плечо.

– Ну, мы созвонимся потом, да?

Я кивнула, и он вышел из аудитории, сделав рукой жест, обозначающий наполовину «пока», наполовину «дай пять».

Я положила ежедневник в рюкзак и закрыла ноутбук Лин. Засунула его в чехол и встала.

– Вы останетесь, или мне запереть дверь?

Джеймс и Лин отрицательно помотали головой:

– Мы готовы.

Пока ребята собирали вещи, я с подозрением смотрела на них. Мне хотелось узнать, о чем они говорили между собой. Надеюсь, Лин не рассказала ничего о моих планах на день рождения. Несмотря на то что в пятницу я доверила Джеймсу кое-что важное о себе, есть вещи, которые ему незачем знать. И тот факт, что восемнадцатый день рождения я проведу за игрой с Лин и с моей семьей, без сомнения относится именно к ним.

– Резерфорд неравнодушен к тебе, – сказал Джеймс, когда мы выходили из библиотеки.

– Что за ерунда, – ответила я, мотая головой.

– Я думаю, ты давно ему симпатична, – поддакнула Лин, хотя никто ее не спрашивал.

Я метнула на нее злобный взгляд.

– А что такое? Я это давно говорю. Как он угадывает по твоим глазам каждое твое желание, а уж как он услужлив! Это в самом деле очевидно.

– Как это может быть очевидно? Нет тут ничего очевидного. Он так услужлив, потому что я руководитель команды. Он просто обязан быть услужливым.

Лин улыбнулась и потрепала меня по руке.

– О’кей, скажу по-другому. Это очевидно каждому, кроме тебя.

Джеймс тихо посмеялся, и я сверкнула на него глазами. Хотела бы я знать, что такого произошло, что ребята вдруг запели в унисон. Не припомню, чтобы раньше они придерживались одного мнения, не говоря уже о том, чтобы обмениваться насмешливыми взглядами за моей спиной. Не уверена, что мне нравится такое развитие событий.

Я практически испытала облегчение, когда Лин вскоре попрощалась, и свернула на дорожку, ведущую к парковке.

Джеймс настоял на том, чтобы проводить меня до автобуса.

– Ты даешь бедному юноше надежду, – заявил он ни с того ни с сего.

– В чем проблема, Джеймс? Ты что, завидуешь? – Это единственная контратака, которая пришла мне в голову. Однако когда я, не получив ответа, искоса посмотрела на него, он шел, засунув руки в карманы, и хмуро смотрел вперед.

– Если кто тебя и научит танцевать, – прошептал он после короткого молчания, – так это я.

– Ты серьезно? – недоверчиво сказала я. – Так ты действительно ревнуешь к Кирану?

– Нет. – Он все еще не смотрел на меня. – Но я не хочу, чтобы он пришел к ошибочным выводам.

– К каким выводам? – спросила я.

– Что достаточно к тебе подлизаться, чтобы вызвать улыбку. Это убого.

Я резко остановилась.

– Что-что? Я улыбаюсь и сама по себе, для этого не надо подлизываться!

Наконец он повернулся, но я никак не могла истолковать взгляд его хмурых глаз.

– В самом деле? Мне ты так никогда не улыбалась.

– Потому что до сих пор ты не давал особенных поводов для улыбки.

Какое-то время он просто смотрел на меня. Я не могла расшифровать, что это с ним. Он казался задетым, и мне была непонятна его аргументация. Чтобы опять не испортить отношения между нами, я решила сменить тему:

– Спасибо, что сегодня был со мной.

Он лишь кивнул.

– Нет, правда. Если бы ты не проводил меня в школу и на собрание, все бы точно выглядело по-другому, – продолжала я.

Но он и дальше молчал, и я добавила:

– Твоя сестра в столовой к нам подсела и…

Внезапно Джеймс дотронулся до моего локтя и встал передо мной. Я затаила дыхание и удивленно посмотрела на него снизу вверх.

– Мне очень жаль, – сказал он.

– Что тебе жаль? – тихо спросила я.

– Что до сих пор я давал тебе мало поводов посмотреть на меня так, как ты сегодня смотрела на Кирана.

– Джеймс…

– Я это изменю, – продолжал он, глядя при этом мне в глаза.

В горле пересохло. В животе возникло тянущее чувство, колени стали мягкими. Я ощущала его прикосновение на своем локте, легкое поглаживание по ткани свитера. Обе руки покрылись мурашками. Внезапная потребность дотронуться до него в ответ охватила меня и совершенно застала врасплох. Не так уж много я и хотела. Достаточно было положить ладони на его бедра, чтобы удержаться на ногах. Но я не могла. Так нельзя. Еще и эта жалкая остановка дыхания, когда он так близко придвинулся ко мне; и этот трепет в животе.

– Мой автобус подходит, – в панике пробормотала я и оторвалась от него.

Напор в его взгляде никуда не исчез. Я развернулась и пустилась бежать, чтобы больше не оставаться беззащитной. Еще никогда я не была так рада возможности запрыгнуть в школьный автобус.

В субботнее утро я проснулась в шесть часов утра – и без будильника. Так всегда в мой день рождения. Я сплю беспокойно от одного предвкушения того, что для меня придумают родители. Мама работает в пекарне и приносит домой вкуснейшие в мире пироги, а папа готовит для нас праздничный обед и попутно с моей помощью или с помощью Эмбер украшает весь нижний этаж. Уже в семь часов я слышала внизу звуки их трудов и расписывала себе, что они там задумали. В конце концов, восемнадцать лет исполняется лишь раз в жизни.

Я прислушалась к себе, проверяя, не чувствую ли себя как-то иначе, но ничего такого не обнаружила. У Лин в августе такое было. По крайней мере, она так сказала, когда мы после гриль-вечеринки лежали в траве и смотрели на звезды.

Я повернулась на бок и взяла телефон. Джесс уже написала мне трогательную эсэмэс, и Лин еще в половине второго ночи оставила голосовое сообщение. Она тихонько спела песенку и пожелала всего самого лучшего. В конце Лин подчеркнула, что уверена: мы обе поступим в Оксфорд и она не может дождаться этого.

Одевшись, я села за стол и, чтобы отвлечься, стала листать ежедневник. Через неделю состоится вечеринка в честь Хэллоуина. Мне казалось, что я целую вечность занимаюсь подготовкой этого праздника. В пятницу утром поступили из типографии готовые афиши, и мы использовали очередное собрание, чтобы тут же развесить их по школе. Мои тревоги оказались напрасными. Никто мне ничего не сказал ни про Джеймса, ни про фото. Как раз наоборот, реакция была позитивной, и ректор Лексингтон прислал электронное письмо, что наше приглашение хвалили за дизайн специальные гости.