– Не отказывай мне, – произнес Тесей, – я хочу разделить с тобой все. Зло, которое я разделю с тобой, не будет злом для меня. И послушай меня. Мужчины великой души могут выносить удары судьбы и не сгибаться.

Геракл спросил:

– А ты знаешь, что я наделал?

– Знаю, – ответил Тесей. – Твое горе доходит до небес.

– Я хочу умереть, – продолжал Геракл.

– Ни один герой еще не произносил таких слов, – отвечал тот.

– А что же мне сделать, как не умереть! – воскликнул Геракл. – Продолжать жить? Заклейменный в глазах людей человек… Все будут говорить: «Смотрите. Вот тот, кто убил свою жену и детей!» И всюду мои палачи, эти злобные скорпионы языков.

– Пусть так, страдай и будь сильным, – ответствовал Тесей. – Ты пойдешь со мной в Афины и разделишь там со мной кров и все, что у меня есть. А взамен ты принесешь мне и моему городу славу и честь оказать тебе помощь.

Воцарилось долгое молчание. Наконец Геракл заговорил, медленно и тяжело подбирая слова:

– Хорошо, пусть будет так. Я хочу быть сильным и сам дожидаться смерти.

Они отправились в Афины, но Геракл не задержался там долго. Мыслитель Тесей полагал, что человека нельзя считать убийцей, если он не ведал, что творил, а тех, кто помогает ему, нельзя считать оскверненными.

Афиняне согласились с его доводами и приняли к себе злополучного героя. Но сам Геракл не мог до конца осмыслить эту идею: он мог жить только чувствами. Ведь он перебил свою семью, и поэтому он осквернен и оскверняет других. Он заслуживает того, чтобы люди отворачивались от него с проклятиями. В Дельфах, куда он заходил посоветоваться с оракулом, жрица смотрела на вещи так же, как и он. Ему нужно очиститься, заявила она Гераклу, и это может сделать только страшное наказание. Жрица приказала ему отправиться к его двоюродному брату, царю Микен (по другим версиям, Тиринфа) Эврисфею, и подчиняться всем его требованиям. Геракл направился туда, исполненный покорности и готовый на все, лишь бы очиститься от скверны. Из дальнейшего повествования станет совершенно ясно, что жрица неплохо представляла себе, кто таков Эврисфей и что он несомненно выдумает для Геракла вполне достойное того наказание.

Эфрисфей ни в коем случае не был глупцом; напротив, он обладал весьма своеобразным умом, и когда самый сильный человек на земле покорно пришел к нему, чтобы стать его рабом, он изобрел для него целую последовательность наказаний, которая едва ли может быть превзойдена по степени их опасности и сложности. Следует, правда, отметить, что в этом ему оказывала помощь Гера. До самого конца жизни Геракла она так и не простила ему, что он – сын Зевса. Деяния, которые герой должен был совершить по заданию Эврисфея, называются «подвигами Геракла». Всего их двенадцать, и каждый из них лежал за гранью возможного.

Первый из них состоял в том, что он был должен убить Немейского льва, животное, которое нельзя было ранить ни одним видом оружия. Эту проблему Геракл решил, просто задушив его. После этого он взвалил тяжелое тело на плечи и отнес его в Микены. После этого осторожный Эврисфей уже не впускал его в пределы города, отдавая ему приказы через слуг.

Второй подвиг заключался в том, чтобы отправиться в Лерну и убить там девятиглавую Гидру, змею, жившую в тамошних болотах. Сделать это было чрезвычайно трудно, поскольку одна из ее голов была бессмертной, а прочие по своей живучести почти не уступали ей: как только Гераклу удавалось отрубить одну из них, на ее месте вырастало две новых. Здесь ему помог его племянник Иолай, принесший ему горящую головню, которой Геракл, отрубая очередную голову Гидры, прижигал ее шею, так что новые головы уже не вырастали. Когда все головы Гидры были отрублены, бессмертную голову герой надежно спрятал под большим обломком скалы.

Третий подвиг состоял в том, чтобы живой доставить в Микены посвященную Артемиде лань с золотыми рожками, обитавшую в лесах Керинтеи. Геракл мог бы легко застрелить ее, но надо было взять живой.

Четвертый подвиг состоял в том, чтобы поймать гигантского вепря, жившего в берлоге на горе Эриманф. Геракл непрерывно гнал зверя с одного места на другое, пока тот окончательно не выбился из сил. Тогда герой загнал его в глубокий снег и поймал.

Пятый подвиг состоял в том, чтобы за один день расчистить конюшни царя Авгия. У Авгия были тысячи голов скота, а их конюшни (стойла) не чистились уже много лет. Геракл изменил русла двух речек и пустил их через конюшни таким образом, что их общий мощный поток вынес из конюшен весь навоз в мгновение ока.

Геракл с Кербером

Шестым подвигом было изгнание стимфалийских птиц, настоящего бедствия для тех, кто жил в окрестностях города Стимфала, из-за их бесчисленного количества. С помощью Афины Геракл согнал их с гнезд, а когда они поднялись в воздух, перестрелял.

Седьмой подвиг состоял в том, чтобы привезти с Крита прекрасного быка, которого Посейдон подарил Миносу. Геракл поймал его, доставил на корабль и привез Эврисфею.

Задача восьмого подвига заключалась в том, чтобы привезти принадлежащих фракийскому царю Диомеду кобылиц, которых царь кормил человеческим мясом. Геракл сначала убил Диомеда, а затем беспрепятственно отогнал кобылиц.

Девятым подвигом было назначено доставить пояс царицы амазонок Ипполиты. Царица встретила Геракла очень любезно, но Гера, как всегда, вела дело к беде. Она убедила амазонок, что герой намеревается похитить их царицу, и они толпой бросились к кораблю Геракла. Тот же, даже не подумав о том, как любезно его встречала Ипполита, да и вообще ни о чем не подумав, тотчас же убил ее, посчитав ответственной за нападение. Затем он успешно отбил атаку и уплыл вместе с поясом.

Десятый подвиг заключался в том, чтобы пригнать в Микены коров Гериона, человекоподобного чудовища с тремя головами, тремя телами и шестью руками и ногами, обитавшего на одном из западных островов, Эрифии. На пути туда Геракл достиг самого края Средиземного моря и в память о своем путешествии поставил в тех краях две больших скалы, именуемые «геракловыми столпами» (теперь – Гибралтар и Сеута). Затем он убил Гериона, забрал быков и отогнал их в Микены.

Одиннадцатый подвиг оказался самым трудным из всех ранее совершенных Гераклом. Он должен был принести золотые яблоки Гесперид, но не знал, где их можно найти. Отцом же Гесперид был титан Атлас, державший на своих плечах небосвод, так что Геракл не видел для себя другого выхода, как отправиться к нему и просить достать для него эти яблоки. На время же отсутствия Атласа он предложил подержать небосвод на своих собственных плечах. Атлас, тотчас же увидев здесь возможность навеки освободить себя от этой тягостной обязанности, охотно согласился. Вернувшись с яблоками, он не отдал их Гераклу, а предложил ему по-прежнему поддерживать на себе небосвод, а сам Атлас снесет яблоки Эврисфею. В этом случае Геракл мог рассчитывать только на собственные мозги – все свои силы он отдавал на то, чтобы удержать огромную тяжесть. Ему повезло, но скорее из-за глупости Атласа, чем за счет собственной сообразительности. Он для виду согласился на предложение Атласа, но попросил его на какое-то время принять небо на собственные плечи, чтобы он, Геракл, мог положить на свои подушку. Атлас так и поступил, а Геракл взял яблоки и неспешно удалился.