я и семидесяти фунтов не получаю, хотя приходится рисковать собственной шкурой ради людей вроде вас!

Кайл высокомерно улыбнулся:

– Ну, сейчас-то мне вряд ли угрожает опасность…

– Ошибаетесь, мистер Кайл. Смерть так и бродит по колледжу!

– Что вы болтаете?

– Ну, если, по-вашему, два убийства и два покушения – недостаточный повод для беспокойства, то я молчу.

– З-здесь? – заикаясь от волнения, спросил король джема.

– Вот именно.

Хэмиш-Грегор-Александр Кайл представил себе крошку Элисон с перерезанным горлом или изрешеченную пулями.

– Где директор этой проклятой лавочки? – зарычал он.

– Уж наверное не в парке!

Но Кайл уже не слушал. С невероятной для себя прытью он мчался в кабинет директора.

Мойра с массой предосторожностей разбудила супруга, и тот постарался ради богатейшего из своих клиентов одеться как можно элегантнее. Зная, что Элисон звонила отцу, он готовился принести от всего Пембертона глубокие извинения за то, что с дочерью джемного магната обошлись без должного пиетета. Но едва Мак-Дугал успел опуститься в кресло, дверь распахнулась и перед ним предстал запыхавшийся Кайл. Перекошенная физиономия Хэмиша-Грегора-Александра выглядела настолько необычно, что директор даже забыл поздороваться, а когда наконец попытался загладить неловкость, отец Элисон заткнул ему рот:

– Кейт Мак-Дугал! Вы просто негодяй!

Разговор начинался очень скверно, тем более что такая грубость в устах богатого джентльмена вроде Кайла выглядела довольно странно. Но директор лишь смиренно вздохнул. Ему, бесспорно, предстояло пережить очень неприятные минуты, тем более что ни о каких объяснениях речи вообще идти не могло, ибо Кайл сразу расставил все точки над «i».

– Уж не воображаете ли вы, часом, будто я плачу около тысячи фунтов в год за то, чтобы мою дочь оскорбляли, били, а возможно, и прикончили кровожадные убийцы, которые завелись в вашем колледже? Ну, я вас спрашиваю, что у вас тут: учебное заведение или разбойничий вертеп?

– Послушайте, мистер Кайл, я…

– Нет, ничего не желаю слушать! Позовите мою дочь! Я забираю ее домой, и сейчас же! А вы не только не получите денег за этот триместр, но еще и мои поверенные возбудят уголовное дело, и вас будут судить, как мошенника! Я разорю вас, разорю вчистую, Мак-Дугал! Ясно?

С этой минуты уже ничто не трогало директора Пембертона. Он приказал вызвать Элисон Кайл в кабинет, где ее ждет отец, а сам вернулся в спальню и снова лег. А Элисон в это время разговаривала с Джерри. Узнав, что Хэмиш-Грегор-Александр здесь, девушка поспешила успокоить возлюбленного – она знала, что отец выполнит любые ее желания, – и обещала скоро вернуться с головой Иможен Мак-Картри на блюде.

Кайл обнял дочь с такой нежностью, будто она только что спаслась от величайшей катастрофы. Девушка слегка удивилась, но не показала виду.

– Немедленно собирайтесь, Элисон! Мы уезжаем!

– Как, я бросаю колледж?

– По-вашему, это колледж? Смех, да и только! Но хватит болтать! Бегите за вещами, Элисон!

– Папа, я никуда не поеду, пока вы не разберетесь с этой Мак-Картри! Она дала мне пощечину!

– Верно! Пусть ее немедленно вызовут сюда да предупредят, что с ней хочет поговорить «джем» Кайл!

По мнению Иможен, стрелки часов совсем обленились – уж очень ей не терпелось поскорее выслушать признания Оуэна Риза. Когда в дверь постучали, она подумала, что это учитель английского, но в комнату заглянула всего-навсего Элисон.

– Папа здесь! – торжествующе бросила она прямо с порога.

– Ну и что?

– Он хочет вас видеть!

Смех мисс Мак-Картри напоминал ржание боевого коня.

– Ах, он хочет? Ну что ж, зато я не хочу!

– Не забывайте, что папа делает знаменитый кайловский джем!

– Настаивать бесполезно – у меня уже есть свои поставщики!

– Постав… О!

Когда Хэмиш-Грегор-Александр Кайл узнал, что нахалка Мак-Картри считает его каким-то жалким коммивояжером, только и мечтающим, как бы всучить покупателю хоть немного товара, он мигом позабыл все правила хорошего тона, какие любой джентльмен выполняет чисто автоматически, и вместе с дочерью ринулся прямиком в комнату Иможен. Магнат влетел туда, как таран в ворота неприятельской крепости. Шотландка настолько не ожидала такого стремительного нападения, что на секунду дрогнула. Кайл воспользовался ее удивленным молчанием.

– Значит, вы и есть мисс Мак-Картри, о которой так много говорят… даже слишком много?

– А вы, надо думать, торговец джемом?

– Торговец дже… О! Я Кайл из Данди!

– И что, у вас в Данди не учат, что нельзя входить к людям без спросу?

– Речь не о том! Вы позволили себе ударить по щеке мою дочь!

– И готова проделать то же самое с ее папашей, если он сейчас же не уберется отсюда!

– Со мной?! И вы посмеете ударить меня?.. Меня-я?!

Элисон, смутно чувствуя, что, столкнувшись с неожиданным сопротивлением, ее отец несколько растерялся, решила поддержать в нем воинственный пыл.

– Не поддавайтесь, daddy!

Хэмиш-Грегор-Александр Кайл сразу пришел в себя.

– Поддаваться? Вы шутите, Элисон? Тот, в чьих жилах течет благородная кровь Мак-Леодов, никогда не уступит какой-то…

– …праправнучке Мак-Грегоров, мистер Кайл! И для меня все Мак-Леоды – просто дерьмо!

В эту минуту столкнулись не оскорбленный отец, решивший отомстить за обиду нежно любимой наследницы, и не старая дева, отстаивающая право на неприкосновенность жилища, нет, из глуби веков вдруг вернулась и обрела прежнюю силу древняя клановая вражда. И снова, как некогда, среди пустошей с клаймором[14] в руке лицом к лицу встретились Мак-Грегоры и Мак-Леоды. Кайл тут же бросился в атаку:

– Мне бы следовало сразу догадаться, что вы в родстве с этими трусишками, которые всегда нападали только на слабых!

– Ваша дочка – не слабая, а слегка придурковата, что, впрочем, меня нимало не удивляет, поскольку у Мак-Леодов испокон веков было плохо с головой!

Все это, разумеется, не имело под собой ни малейших оснований, но, коль скоро ни Иможен, ни Кайл лезть в драку не хотели, оставалось лишь обмениваться обидными словами. По правде говоря, смысл уже не имел особого значения, важнее всего было с блеском ответить.

Кайл, привыкший слушать свары рабочих завода, несомненно, обладал гораздо более выразительным словарем, чем его противница, и мисс Мак-Картри почувствовала, что ей грозит поражение. И, в полной уверенности, что затронута не только ее собственная честь, но и репутация сотен почивших Мак-Грегоров, Иможен без колебаний швырнула в физиономию Кайла стакан с водой, который держала в руках, когда он вошел. А пока Хэмиш-Грегор-Александр, внезапно