– Какое ваше дело? – продолжала Варгузова с вызовом. – Мне нужно подлечить нервы! У меня погиб муж, если вы об этом забыли! И я имею полное право отправиться в санаторий, чтобы их подлечить!

– В санаторий? В самом деле? Уж не в «Лучшую планету» ли, часом? Кажется, именно туда отправляются все женщины, у которых утонули родственники?

Елена Варгузова с недоумением захлопала глазами и приоткрыла рот. Воспользовавшись ее замешательством, Гуров шагнул в квартиру.

– Что вы себе позволяете? – придя в себя, закричала Елена, тем не менее отступая в глубь прихожей. – Я сейчас начну кричать!

– Начинайте, начинайте! – продолжая наступать на нее, говорил полковник. – Только будете выглядеть дурой, еще большей, чем были до сих пор!

– Что-о-о? – выдохнула Елена Алексеевна, не веря своим ушам.

Гуров же намеренно разговаривал с ней максимально жестко и даже грубо. Он уже понял, что дальше церемониться нельзя, да и некогда.

Захлопнув за собой дверь, он теснил Елену все дальше, и в конце концов они очутились в комнате. На диване лежала раскрытая сумка, собранная наполовину, повсюду были разбросаны всякие мелкие вещи и предметы одежды. Женщина и впрямь собиралась куда-то уехать.

– То, что есть на самом деле! – тем временем ответил Гуров. – Потому что, если бы не ваша дурость, мы бы сейчас с вами не беседовали, и вам вообще не пришлось бы никуда ехать! Ваша дурость стоила жизни вашему мужу! И если вы сейчас же, немедленно, не расскажете мне всего, я просто упеку вас в тюрьму за соучастие! Поверьте, мне не составит труда убедить в этом суд! Все ваше поведение говорит о том, что вам это выгодно! Особенно ваш отказ сотрудничать со следствием!

– Что? – повторила Елена Алексеевна упавшим голосом. – Как… О чем вы говорите?

Она подскочила к Гурову, схватила его за плечи и затрясла. Полковник с силой отодрал ее руки. Елена Алексеевна взглянула на него, и в глазах ее Гуров заметил ужас. При этом он видел – она ему поверила. Поняла, что он не шутит и не валяет дурака. Неожиданно Елена закрыла лицо руками, плечи ее затряслись, и она разрыдалась.

«Только этого еще не хватало!» – с раздражением подумал Гуров, который терпеть не мог подобных сцен.

Однако он тут же взял себя в руки. Женщину необходимо было успокоить и привести в чувство, посему полковник прошел в кухню. Найдя первый попавшийся стакан и наполнив его водой, он вернулся в комнату. Елена Алексеевна сидела прямо на полу, плечи ее тряслись. Гуров опустился рядом, поднес ей воду.

– Пейте, пейте, – уже мягче проговорил он. – Успокаивайтесь. А потом мы с вами побеседуем. Здесь побеседуем. Уверен, мы сможем понять друг друга и договориться.

Стуча зубами о край стакана, Елена принялась пить воду. Потом вернула стакан и взглянула на Гурова уже благодарно.

– Я ничего не понимаю, – тихо сказала она. – Почему вы обвиняете меня? Почему погиб мой муж?

Гуров вздохнул и присел на диван.

– Садитесь и вы, – сказал он. – Разговор у нас с вами предстоит долгий. Но для начала ответьте мне на один вопрос: для чего вы звонили своему мужу в тот день, перед его исчезновением?

Елена посмотрела на него непонимающим взглядом.

– Я звонила ему только утром! – сказала она.

– Как же так? – возразил Гуров. – Вы, наверное, просто забыли. Вот, смотрите, это распечатка звонков, поступавших в тот день на сотовый вашего мужа, я специально ее запросил. Последний звонок зафиксирован в четырнадцать часов семь минут, сразу после обеда.

– Но я не звонила! – Елена прижала руки к груди и испуганно посмотрела на Гурова. – Я клянусь вам, что не звонила! Зачем бы я стала от вас это скрывать?

Гуров посмотрел на нее долгим взглядом. Ему казалось, что женщина не врет. Но тогда…

– А кто-нибудь мог воспользоваться вашим телефоном? – спросил он.

– Нет, – покачала головой Варгузова. – Я живу одна… Вернее, мы жили вдвоем с мужем, детей у нас нет.

– А кто-нибудь из родственников, друзей у вас бывает?

– Ну… разве что мой брат, Виктор, – протянула она, пожав плечами. – Но у него свой телефон. Зачем бы он стал пользоваться моим?

Гуров замолчал, что-то прикидывая мысленно. Потом спросил:

– Скажите, Елена Алексеевна, а где вы сами находились в тот день в это самое время, в четырнадцать часов семь минут?

Елена наморщила лоб, потом произнесла:

– Я ездила к одной своей хорошей знакомой.

– Зачем?

– За помощью в… в одном деликатном вопросе. Послушайте, вы говорили о том, что из-за меня погиб мой муж! – вспомнила она и подбоченилась. – Пока что вы мне так ничего и не объяснили! А я откровенничаю с вами уже двадцать минут!

– Будьте терпеливы, Елена Алексеевна. Всему свое время. Вашу хорошую знакомую зовут Милослава?

Варгузова заморгала ресницами, потом кивнула. Затем привычно вздернула голову и сказала:

– А что, разве я не могу иметь таких знакомых, каких захочу?

– Конечно, можете, – кивнул Гуров. – Помните, я говорил вам о вашей дурости?

Елена не ответила, лишь опустила глаза.

– Сейчас я поясню вам, что имел в виду, – сказал Лев.

* * *

После беседы с Еленой Алексеевной Гуров вернулся в управление. То, что ему удалось наконец узнать у Елены, подтверждало зародившиеся в нем подозрения. Откровенность Елены позволила лишь прояснить кое-какие детали. И теперь сыщик ломал голову над тем, как продолжить дело, чтобы разоблачить преступников и добиться, чтобы они понесли наказание.

Точная схема и механизм по-прежнему оставались для него загадкой, которую еще предстояло разгадать. И в этом ему тоже должен был помочь план, уже зарождавшийся в его голове.

Едва войдя в кабинет, Гуров обратился к Крячко:

– Станислав, мне таки потребуется твоя помощь.

– Всегда готов! – кивнул Крячко. – Тем более что я твой должник.

– Тогда слушай меня внимательно и принимайся входить в образ. Думаю, что сделать все это нужно будет уже сегодня.

После разговора со Станиславом Гуров отправился в театр. В зале шла репетиция, и Гуров устроился на одном из зрительских кресел, дожидаясь ее окончания. Мария, конечно, заметила своего супруга и попросила сделать перерыв.

– Что случилось? – испуганно спросила она, спускаясь со сцены и подсаживаясь к Гурову.

– Ты такая красивая! – заметил сыщик, разглядывая жену в костюме Марии-Антуанетты.

– Да брось ты! – нетерпеливо проговорила та. – Говори лучше поскорее, в чем дело? Почему ты приехал ко мне в середине дня?

– Потому что мне нужно, чтобы ты успела подготовиться, – сказал Лев.

– К чему? Да не томи же!