litbaza книги онлайнКлассикаНиколай Чуковский. Избранные произведения. Том 2 - Николай Корнеевич Чуковский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 45 46 47 48 49 50 51 52 53 ... 138
Перейти на страницу:
на Невский. Холодный ветер гнал обрывки листовок, воззваний, газет, накопившихся за бурное и многословное лето. Большинство магазинов и контор было закрыто по случаю юнкерского восстания. Тускло сияла Адмиралтейская игла. Отставной штабс-капитан повернулся к ней спиной и зашагал по тротуару.

На телефонной станции о нем сразу забыли.

Михаленко отправился разыскивать директора станции, инженера Басса, чтобы тот заставил Шилина соединить его с Полковниковым. Инженер Басс находился в одном из самых дальних и безопасных помещений — пули туда долетать не могли, так как окна выходили во двор. Это был эсер, назначенный на должность директора эсеровско-меньшевистской городской управы. Расставив короткие ноги, толстый и лысый, он стоял на письменном столе, среди чернильниц и папок, и держал речь перед собравшимися здесь служащими телефонной станции.

Он предложил принять резолюцию, где говорилось о преданности законному Временному правительству и о необходимости борьбы с подонками общества, захватившими власть. Он особенно настаивал, чтобы в резолюции было выражено доверие генералу Краснову, который шел на Петроград для спасения России от большевиков. Десятка полтора заплаканных телефонисток слушали его, толпясь вокруг стола.

Они спрашивали инженера Басса:

— А когда нас отпустят домой?

— А когда прекратится стрельба?

— А если мы примем резолюцию, нас отпустят домой?..

Увидев Михаленко, инженер Басс спрыгнул на пол с неожиданным для толстяка проворством. Он немедленно согласился оказать Михаленко содействие, отправился с ним в аппаратную, обругал Шилина и принялся сам налаживать связь с Инженерным замком.

И действительно, уже через десять минут Михаленко беседовал с полковником Полковниковым. Полковник говорил мягким басом, в котором преобладали успокоительные интонации. Он предложил Михаленко держаться и ни о чем не беспокоиться. Броневик он прислать обещал, но в несколько неопределенных выражениях. Михаленко почудилось даже, будто Полковников и сам не совсем уверен, есть ли у него броневики. Выслушав еще ряд внушительных и успокоительных фраз, Михаленко повесил трубку.

Слегка приободренный разговором с начальником штаба, он хотел тут же арестовать главного механика Шилина как несомненного большевика. Но инженер Басс испугался и запротестовал, уверяя, что арест Шилина только усилит нежелательные настроения среди служащих станции. Михаленко хмуро отвернулся и пошел во двор посмотреть, как защищают ворота. Он сразу понял, что дела обстоят неважно.

Юнкера, без толку слонявшиеся по двору, спросили его, скоро ли явится Краснов. Он сообщил им, что через несколько минут на помощь придет броневик, но по угрюмым лицам понял, что это известие не очень их радует.

— Не стоило выступать, если не знали наверняка, что Краснов придет, — сказал один из юнкеров.

И никто не возразил ему.

Мимо проносили раненых. Во время последних атак красногвардейцам два раза удалось подойти к воротам вплотную. Пули попали под арку, и человек семь юнкеров пострадали.

Затем внезапно появился зловредный слух, будто матросы скоро заберутся на крышу станции и начнут поливать двор из пулемета. На чем основан был этот слух — неизвестно, но юнкера то и дело с унынием поглядывали вверх, на крышу.

Михаленко понимал, что нужно немедленно предпринять что-то решительное, иначе у осажденных не хватит духу дождаться броневика. Он задумал устроить вылазку и попытаться очистить от красногвардейцев Морскую до угла Невского. В успех этой вылазки он сам не вполне верил, но надеялся, что она приободрит юнкеров, займет их на некоторое время, а там подойдет броневик и решит все дело.

Он приказал строиться под аркой и готовиться к вылазке. Человек двадцать юнкеров сгрудились перед воротами, остальные сделали вид, будто не слышат Михаленко, и продолжали слоняться по двору. Михаленко ничего им не сказал, чтобы не затевать пререканий, которые все равно ни к чему не приведут.

После долгой толчеи осторожно приоткрыли ворота.

И навстречу юнкерам в ворота под арку вошел старик в котелке, в черном пальто и в калошах. Это был отставной штабс-капитан Чекалин. Он сделал знак закрыть ворота, и ворота немедленно захлопнулись. Взяв Михаленко под руку, он отвел его в сторону, в угол двора.

— Когда придет броневик? — спросил его Михаленко шепотом.

— Никогда, — ответил штабс-капитан. — Инженерный замок сдался большевикам.

5

Иван Гаврилыч Федоров, командир маленького отряда красногвардейцев-железнодорожников, молчаливый и солидный слесарь лет сорока, уже четыре раза ходил в атаку на ворота и четыре раза возвращался к Кирпичному переулку, потому что отряд не выдерживал огня. Юнкера отчаянно стреляли из окон станции.

Вместе с Иваном Гаврилычем ходил на ворота его старший сын Афанасий, мальчик лет шестнадцати. Афанасий увязался за отрядом с утра, и отец никак не мог прогнать его домой. Присутствие сына раздражало и тревожило Ивана Гаврилыча, хотя он немного гордился перед товарищами, что у него такой большой и лихой сынок.

— Дурак! — после каждой атаки вполголоса говорил он Афанасию. — Я тебе покажу, как соваться вперед! Погоди, придешь домой, у нас будет другой разговор…

Афанасий отворачивал от отца веснушчатое круглое лицо и отмалчивался, шмыгая носом.

После четвертой атаки Иван Гаврилыч пришел к убеждению, что матросы-пулеметчики, сидящие на крыше против станции, неправильно стреляют. Им надо бы метить по окнам, по этажам, а они осыпают пулями только улицу перед воротами, где и без того пусто.

Иван Гаврилыч решил выяснить, в чем дело, и отправился.

Он довольно долго блуждал по каким-то дворам и черным лестницам, наугад разыскивая дорогу. Наконец он попал на чердак и, бредя, согнувшись, между красными кирпичными трубами, увидел оконце, возле которого стоял пулемет.

Над пулеметом возились двое моряков. Один принес в ведре воду, чтобы остудить разогревшийся ствол, другой лежал рядом ничком на полу.

— Вы бы по окнам, ребята, — сказал морякам Иван Гаврилыч. — Гнать их нужно от окон, а то нам никак до ворот не дойти.

— По окнам нельзя, — ответил матрос, лежавший на полу. — Там бабы. Погляди сам.

Иван Гаврилыч нагнулся и через чердачное оконце оглядел фасад телефонной станции. Во всех этажах увидел он женщин, кучками толпившихся возле подоконников.

— Они нарочно к окнам телефонисток пригнали, чтобы мы стрелять не могли, — продолжал матрос. — За юбками прячутся.

«Да, по женщинам стрелять нельзя, — подумал Иван Гаврилыч. — Нехорошо стрелять по женщинам».

Ему больше нечего было здесь делать, и он побрел к выходу.

Но матрос с ведром остановил его.

— Нужно в атаку вдоль самой стенки идти, — сказал матрос с ведром. — А вы бежите посреди улицы, вот они вас из окон и валят.

«Правильно!» — подумал Иван Гаврилыч.

И сказал матросу:

— Попробую.

Через несколько минут отряд Ивана Гаврилыча уже шел гуськом вдоль стены к воротам. Иван Гаврилыч шагал впереди, низко нагнувшись. За собою Иван Гаврилыч слышал топот многих ног.

1 ... 45 46 47 48 49 50 51 52 53 ... 138
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?