— Что празднуем? — Она откровенно падала нам на хвост.

Я положил на стол пару плодов, которые вертел в руках. Вроде не померзли.

— Да вот… — откликнулся. — Гочу чин обмываем.

— Так он бароном месяц назад стал… — подняла Маара брови.

— Лейтенанта ему обмываем, — отозвался Плотто с набитым ртом. — Гвардейского. Считай — капитана. Сразу. Чтоб я так жил…

— Вит, сумей и ты так, как он, понравиться императору, — усмехнулся я.

— Император пока у меня воздушный корабль отнял. Тот самый, что ты у Гурвинека в ангаре видел. Теперь это его воздушная яхта. — Тон у фрегат-капитана при этом был, как у мальчика, у которого отняли деревянную коняшку.

И Плотто залпом опрокинул коньяк в глотку. Закусил соленым лимоном и продолжил:

— Шикарная яхта. Спальные кубрики в два ряда. Кают-компания. Дерево. Бронза. Позолота. Шелк. Бархат… Тьфу. На твой бордель похож по интерьеру, — кивнул он Мааре, — только в зеленых тонах.

— А что Гурвинек? — спросил я.

— От счастья кипятком писает, — буркнул Плотто. — Ему Имперский крест повесили. И денег дали немерено. Он на радостях сразу два новых стапеля заложил. К лету обещает разом три корабля поднять в воздух. Еще бóльшие по объему.

— И поэтому меня вывели за штат? — спросил я.

— Ты особ статья… — запнулся фрегат-капитан и повернулся к мадам: — Ты бы, милочка, приказала подать нам что-нибудь мясное. Сытное. Эскалоп, к примеру.

Маара пригубила содержимого своего фужера и встала, прихватив дольку лимона.

— Насчет вин какие-нибудь предпочтения будут? — Маара склонила красивую головку к плечу.

— Неси на свой вкус, — подал голос Гоч. — Он у тебя хороший. Кстати, коньячок тоже неплох.

— Я думаю… — протянула Маара и похвастала: — Двадцать лет выдержки как-никак.

Я после этого сообщения попробовал коньяк и нашел его годным.

Маара вышла. Плотто посмотрел на меня и заявил:

— Все серьезные разговоры без нее. Ясно?

— Куда уж яснее. На кого она работает?

— На Моласа. Тут все работают на Моласа. Даже Ночная гильдия, по слухам.

— Так что там со мной особого? — посмотрел я на Плотто пристально.

— Непонятно. Приказ о выведении тебя за штат пришел из имперской ставки. Но не бойся, летом введут в строй несколько новых воздушных кораблей, и всех, кто за штатом, призовут обратно. Так как обученного персонала на все про все не хватит. Если пройдешь медкомиссию, конечно. Грядет расширение нашего рода войск, — фрегат-капитан понизил голос, — а там и до активных действий недалеко. Знал бы ты, как надоела эта разведка. Душа по врагам отбомбиться просит. А не дают. Я подавал рапорт, что, по расчетам, вполне возможно ударить по центру столицы Соленых островов. Прямо по королевскому дворцу.

— И… — Я аж затаил дыхание.

— И ничего… Там у нашего императора родственники обитают. На проект наложили запрет.

— Сам распорядился?

— Возможно, и сам, — пожал плечами Плотто. — А может, из штаба кто подхалимничает. Мне в ответ пришла бумажка только со штампом «с подлинным верно».

— А почему вы меня не поздравляете? — Гоч, похоже, снова стал набирать кондицию.

— Сколько можно тебя поздравлять? — недовольно отозвался фрегат-капитан. — У тебя столько звездочек нет на погонах, сколько мы тебя сегодня поздравили.

— Имрич, может, тебе девочку взять с пухлыми губами, чтобы и она тебя поздравила, — усмехнулся я.

— Лучше моей ночной горничной нет никого, — заявил Гоч и только что не спел «Кто может сравниться с Матильдой моей».

— А ты сравни, — подначил его Вит. — Все равно за все уже заплачено.

— Это аргумент… — Гоч закивал направо и налево, при этом умудряясь не расплескать коньяк, который одновременно разливал по фужерам.

Тут две путаны в прозрачных цветных шароварах стали вносить подносы с едой и сервировать стол под руководством мадам. Свежие девочки, я их раньше тут не видел. Действительно красивые чернявые отогузки. Пришли с явным намерением остаться на оргию, но Плотто твердо отослал всех прочь.

— Я у царцев дирижабль видел, — сообщил Вит, нарезая мясо на мелкие куски.

— И как? Впечатляет? — Гоч отставил пустой фужер.

— Ничего особенного. Разошлись в километре боками. Чуть шляпами друг другу не помахали. Разведку ведут. А я им ничего сделать не могу. Не из твоего пистолета же по ним стрелять?

— Имрич, у тебя крупнокалиберные пулеметы для дирижабля Вита готовы?

— Давно. На складе лежат, — отозвался партнер.

— А почему не у него? — кивнул я на фрегат-капитана.

— Так не платят нам за них.

— Имрич, ты стал настоящим фабрикантом, — пристыдил я его. — Проведи по бумагам как войсковые испытания и поставь их на его «колбасу». Иначе нам вообще за них платить никто не будет. И заказывать не будут. То, о чем мы не знаем, нас не волнует. Вот и его начальство также.

— А-а-а-а?.. — похлопал глазами Гоч.

— А в случае чего вычтешь из моей доли прибыли. И за зажигательные патроны тоже. У Вита должно быть средство уничтожить вражеский дирижабль. Кстати, он какой конструкции?

— Самой примитивной, — отозвался фрегат-капитан. — Мягкой. Гондола на веревках.

— То есть там не баллонеты, а один большой баллон?

— Вряд ли, — возразил мне Плотто. — Просто не из чего пока у них делать жесткий корпус. Состав дюраля есть имперский секрет.

— Скажи лучше, что их промышленность не может обеспечить страну алюминием. После раскрытия шпионского гнезда в комитете по изобретениям я ничему не удивляюсь. Решено — я сам с тобой полечу на испытания пулеметов.

— Но ты же…

Но я не дал ему договорить:

— Но я же… как представитель завода. С допуском к полетам. Оформляй все бумаги своей властью, Вит… Победителей не судят.

Фрегат-капитан немного задумался, а потом как шапку наземь бросил:

— А-а-а… плевать! Все равно реорганизация уже произошла.

— Какая реорганизация?

— Военно-воздушный флот разделили на четыре эскадры. По сторонам света, — ухмыльнулся Плотто. — Западный фронт, Восточный фронт и на обслуживание морского флота на Северном и Южном морях. Командует каждой эскадрой капитан-командор. Мой отряд теперь эскадра.

— Этак ты у нас скоро в адмиралы выйдешь? — подал голос Гоч.

— Если бы, — ответил Плотто. — В штатном расписании ВВФ чин фрегат-капитана упраздняется, а чин капитан-командора равен морскому. То есть теперь с корвет-капитана все будут у нас сигать сразу в капитан-командоры. Адмирал неба у нас только один — Отоний. Других не предвидится.