– Вместе?

– Да.

Я решительно встала и молча проследовала к двери. Преподаватель прервался на секунду, проводив меня отсутствующим взглядом. Он был так поглощен своим предметом, что почти не воспринимал посторонние раздражители. Но группа пожирала меня глазами – я кожей чувствовала любопытные взгляды.

Наконец я вышла в коридор. Лизы и Герберта поблизости не было, и мне стало неуютно.

Дверь аудитории снова открылась, и в коридор прошмыгнула невзрачная фигурка. Эта была Оля, та самая девочка с белесыми кудряшками, которую мне хотелось научить плавать во что бы то ни стало. Я в нерешительности застыла на месте: «Мне приказали выйти, но не объяснили зачем. Что за чрезмерная мнительность? Я знаю в лицо человека, от которого может исходить опасность – это следователь Черепанов или кто он там такой. В аудитории его не было. Тогда зачем такие предосторожности?»

– Поехали, – раздался за спиной решительный голос Герберта. Я обернулась: на мгновенье показалось, что парень возник из воздуха.

– Куда? – усталым голосом спросила я.

– Сейчас здесь небезопасно, – невозмутимо ответил англичанин. Похоже, ему удалось справиться с эмоциями.

Я поплелась вслед за ним по лестнице, думая о том, что примерной ученицы из меня не получилось: за три недели учебы я появилась на факультете всего трижды. «Так могут и исключить…»

– В туалет можно? – мрачно спросила я своего спутника.

– Нет, – тем же тоном ответил он.

Мы быстро вышли на улицу. «Инфинити» Герберта подъехал к крыльцу – нам даже не пришлось идти к стоянке. За рулем, конечно же, сидела Лиза. «Интересно, как они перемещаются в пространстве?»

– Ты говорила, тебе надо в салон? – спросила меня девушка.

– Да, надо. Новая машина там стоит, меня дожидается, – немного обиженно ответила я.

– Ты пойми, мы не могли поступить иначе. Там что-то было не так. Пока Роберт все не выяснит, мы не можем пренебрегать своей интуицией.

Как только я вновь услышала имя Стронга, плохое настроение улетучилось. Я благодарно посмотрела на Лизу и сказала:

– Ну, в салон, значит, в салон.

Лиза утопила в пол педаль газа, и мы помчались по дороге, усыпанной осенней листвой.

До места добрались без приключений. Я стала потихоньку привыкать к Лизе и Герберту, да и они, наверное, тоже начинали доверять мне. Сестра Роберта уже не пыталась контролировать свою речь, опасаясь сказать лишнее. Между нами установились спокойно-доверительные отношения, какие бывают у родственников или друзей, которые проводят вместе много времени.

Продавец автосалона Никита Белов встретил меня широкой улыбкой.

– А я вас после обеда ждал! – искренне признался он.

Мне стало жаль парня. Скорее всего, ему здорово влетело от начальства за самоуправство; тем не менее сейчас он смотрел на меня с обожанием и тараторил:

– «Мазда» ваша готова. Мы ее тут с ребятами отполировали до блеска, чтобы садиться было приятно. Временные номера видели? Вам в какое отделение регистрироваться? Хотите, провожу вас? У меня в третьем знакомые работают. В очередях стоять не надо.

Все это время Лиза стояла рядом и насмешливо наблюдала за происходящим. «Представляю, что она сейчас обо мне думает!»

– Спасибо! – Я резко прервала словесный поток продавца. – Где моя машина?

– Я провожу, – уже совсем другим голосом сказал Никита, – пройдемте к шестым воротам.

Он двинулся вперед, указывая мне путь. Его спина ссутулилась, походка стала какой-то вялой, от живости, с которой он меня встретил, не осталось и следа. Мне стало нехорошо от осознания собственной вины. Лиза подлила масла в огонь, шепнув мне на ухо:

– Смотри, зря ты так. Еще повесится сегодня в туалете. А ты виновата будешь.

Я мрачно посмотрела на нее и так же тихо ответила:

– А что, я целоваться с ним должна?

Лиза засмеялась:

– Тебе уже есть с кем целоваться.

Мы забрали мою машину, и я спросила:

– Как дальше? Я поеду номера устанавливать. Вы с Гербертом…

– Он сзади поедет. Я с тобой, – решительно ответила Лиза.

«Похоже, в покое меня не оставят», – покорно вздохнув, я выехала на дорогу. Новая «Мазда» была точно такой же, как моя предыдущая. По крайней мере, заново привыкать не пришлось.

Я вспомнила покореженный труп своей машинки, и по спине пробежал озноб. Кое-что не давало мне покоя, и я решила спросить Лизу:

– Роберт говорил, что следователь Черепанов – никакой не следователь на самом деле. Ты тоже так считаешь? – Я в этом уверена. Сама подумай, кто еще мог отравить тебя веществом, которого не существует в природе?

– Ну, я много с кем общалась. Если уж подозревать, то подозревать всех. Может, мужик просто обычный следователь, делал свое дело – фотки показывал, допрашивал…

– Ага… Отвечал по телефону убитого. Рассказал первой же попавшейся девице, что Рудневу отрубили голову. Видимо, тайны следствия для него не существует. У них, в милиции, наверное, так принято. Хорош гусь. Потом, вы с Робертом все сделали, чтобы машину нельзя было опознать – а Псевдо-Черепанов уже на следующий день привез тебе фотографии с места аварии. Конечно, при желании на тебя можно было выйти, но далеко не сразу. Криминалисты так быстро не работают. Нужно провести целый ряд экспертиз, анализов – вдруг где-то волосок найдется или отпечаток пальца. А тут – раз, и в дамки. Еще трупы на поле не остыли, а к Миле Богдановой уже бегут – вы, мол, девушка, были на месте происшествия?

Мне ничего не оставалось, как согласится с доводами Лизы. Подумав, я добавила к ее словам:

– Когда тот здоровый, с татуировками, с которым Роберт дрался… В общем, я видела, что произошло после того, как ему голову отрубили. От него одна зола осталась.

Лиза кивнула, сказав:

– С твоим знакомым, поверь, произошло то же самое. Зришь в корень. Так что не мог уважаемый следователь Черепанов наблюдать изуродованное тело. Его попросту не было. Если твой Руднев и был убит, то его останков не существует.

Я ждала, когда страшная новость окончательно отзвенит в моей голове. Получалось, что мой милый знакомый, Алексей Львович, без памяти в меня влюбленный, и этот длинноволосый садист с татуировками – одного поля ягоды. Лиза внимательно посмотрела на меня и кивнула.

– Начинаешь соображать, – похвалила она, – но пока больше ничего не скажу.

– У меня только один вопрос.

– Валяй, раз уж так складывается наш разговор.

– Я сама видела, что произошло с громилой и кто его… Он защищал меня. Роберт защищал, – сбивчиво проговорила я, не зная, как подойти к самой сути, – а Алексей Львович? Его тоже… Роберт? Убил… Чтобы меня защитить.