Первыми оседлали Свинусскую башню немецкие наемники Фаренцбека, но их отбили с большим уроном. Венграм, литовцам и полякам удалось не только занять две башни с участком стены, но и удерживать позицию в течение трех часов393. Поляки даже захватили древоземляное укрепление, поставленное за башней. Попытки выбить их оттуда сразу же, наличными силами, успеха не имели. Но оставлять неприятелю занятые им укрепления никто не собирался. Шуйский постепенно усиливал напор на вражеских «градоемцев», бой шел с невероятным напряжением…

Штурмующим отрядам пришла подмога из королевского лагеря — еще две тысячи свежих бойцов. Настал решающий момент боя. Русских немногое отделяло от поражения. Однако защитников Пскова выручило искусство артиллеристов. Они установили на насыпи, недалеко от пролома, мощное орудие «Барс» и ударили по Свинусской башне, занятой польской пехотой. Меткая стрельба выбила из строя множество нападающих. Их напор ослабел. Верхняя часть башни, уцелевшая после вражеской бомбардировки, обрушилась на атакующих, многих изранив.

Наконец, русские заложили под занятое поляками деревянное укрепление за Свинусской башней пороховые заряды. Там как раз укрепилась свежая группа, недавно прибывшая из расположения королевских войск. В ее состав входили высокородные вельможи, решившие поднести королю победу на блюдечке. Серия взрывов привела к пожару оборонительного сруба и окончательному уничтожению самой башни. По словам очевидца, польские шляхтичи «…смешались с псковской каменной стеной Свинусской башни и из своих тел под Псковом другую башню сложили…»394

Неприятель принужден был оставить Свинусскую башню. Гейденштейн пишет: «Под конец же, когда стали сами [поляки] терпеть большие потери под перекрестными выстрелами неприятельских пушек с болверка, находившегося над рекой Великой, которого не возможно было разрушить в столь короткое время нашими пушками, то принуждены были совсем покинуть свою позицию»395.

Штурмовые отряды, понеся громадные потери, все еще не были остановлены королем от дальнейших попыток. Бой продолжался. Особенное упорство проявила группа, занявшая пролом.

Псковское духовенство, желая ободрить воинов, противостоящих натиску «градоемцев», принесли из соборной церкви Св. Троицы чудотворную икону Успения Богородицы Печерского монастыря, иные образы и чудотворные мощи святого Гавриила-Всеволода. Монахи, несущие иконы и мощи, встали у самого проломного места, призывая усталый гарнизон биться насмерть. Игумен Мартирий, келарь Печерского монастыря Арсений Хвостов, казначей Рождественского Снетогорского монастыря Иона Наумов, происходившие из дворянских родов, видели, что победа колеблется, и может еще перейти к неприятелю. «Потому, умудренные Богом благодаря вере и честным своим молитвам, они, прибежав к проломному месту… громкими голосами государевым боярам и воеводам и всему христианскому воинству будто от имени святых икон… милость возвестили: “Не бойтесь, станем крепко и устремимся все на литовскую силу! Богородица с милостью и защитой идет к нам на помощь со всеми святыми!”… и одновременно с этой вестью осенила Богородица все православное воинство своей милостью и помощью; и сердца немощных окрепли и стали тверже алмаза… Также великого заступника псковского князя Гавриила-Всеволода, с ним же князя Довмонта и Николая, Христа ради юродивого, в сердцах своих призвав на помощь, все христианское воинство в едином порыве устремилось на литовскую силу, на стены города, в проломное место. И так Божьей милостью, молитвою и заступничеством Пречистой Богородицы и великих святых чудотворцев сбили литовскую силу с проломного места, и по благодати Христовой там, где на псковской стене стояла литовская сила, в тех местах вновь христианские воины утвердились и со стены били Литву уже за городом и добивали оставшихся еще в Покровской башне»396.

Венгерский отряд, засевший в остатках большой, воротной, Покровской башни сопротивлялся дольше всех. Венгры пытались форсировать ров и взять приступом вставшие на их пути бревенчатые оборонительные сооружения, покрытые дерном. Затем отражали контратаки псковского гарнизона, до 23 часов цепляясь за свою позицию. Но и тамошняя команда «градоемцев» уступила напору псковичей.

В отражении поляков и наемников приняли участие псковские женщины. Они тушили пожары, сбрасывали со стен на врага большие камни и бревна, словом, исполняли воинскую службу. Об этом свидетельствуют как иностранные, так и русские источники.

Рейнгольд Гейденштейн, находившийся во вражеском стане, приводит в своих «Записках о Московской войне» любопытные подробности осады. Рассказывая о решающем моменте первого штурма, он пишет: «…в то время, как наши были задержаны при взятии стен, Иван Шуйский разъезжал тут и там на раненом коне; он своими угрозами, просьбами, наконец, даже слезами, и с другой стороны епископ, выставляя мощи и иконы, успели остановить бегство и ужас своих. Враги сперва стали стрелять в наших из пушек и бросать камни, в то время как наши, в свою очередь, метали в них копья… с той и с другой стороны очень многие были ранены…»397 Вот важный эпизод, характеризующий Шуйского с наилучшей стороны. Воевода не боялся сунуться под вражеские пули, оказавшись на передовой. Он личным примером, личной отвагой укрепляет волю подчиненных к победе. Возможно, он и призвал на помощь изнемогшим защитникам крепости псковское духовенство.

Иван Петрович сделал несколько гроссмейстерских «ходов» задолго до начала штурма. Он многое предвидел и ко многому готовился, может быть, к удивлению псковичей, которым каменные стены их города казались непреодолимо мощными. Шуйский велел им делать рвы, создавать насыпи за каменными укреплениями и ставить пушки за линией стен. Те, надо полагать, бесконечно изумлялись воеводским причудам… Князь расставил лучшие пушки по уязвимым местам, дал защитникам этих участков искусного и храброго командира — Андрея Хворостини- на, вовремя отвел людей с линии внешних оборонительных сооружений… Он сделал много других полезных распоряжений. Но в час, когда у него не осталось резервов, когда возможности умной контригры оказались исчерпанными, он попросту использовал последний ресурс — себя.

После того как псковичи очистили от неприятеля руины Покровской башни, порыв атакующих окончательно иссяк. Ночь пала на заваленные трупами развалины стен и башен. Под ее покровом венгерская пехота небольшими кучками стекалась в лагерь, оттаскивая трупы товарищей. В итоге последней жестокой схватки за полуразрушенную башню остатки неприятельских штурмовых отрядов были выбиты за стену, в поле. В качестве трофеев нашим достались вражеские знамена, множество брошенного оружия, полковые трубы и барабаны. Несколько знатных пленников предстали перед русскими воеводами, чтобы в подробностях рассказать о королевской армии.

Победа далась недешево. Гарнизон и примкнувшие к нему горожане понесли тяжкий урон. Одних убитых было 863 человека, а раненых — 1626 человек398. «Повесть о прихождении Стефана Батория на град Псков» в данном случае может рассматриваться как надежный источник: мертвые тела своих бойцов и количество раненых псковичи могли пересчитать по указанию своих воевод. Шуйский отправил гдовскому воеводе грамоту о необходимости пополнить гарнизон399. По сведениям Гейденштейна, именно тогда погиб Михаил Черкашенин, предводитель служилых казаков. Летопись сообщает мрачную подробность: Черкашенин получил репутацию колдуна. «Заговоры были от него ядром многия», — да и о собственной смерти он возвестил товарищам заранее400.