— Однако наиболее крупные и ценные грузы разгружают все же на той самой подземной базе, которую мы знаем под номером 211 и откуда уже сами рейх-атланты, не прибегая к помощи моряков, перебрасывают в столицу Рейх-Атлантиды город Арийбург.

— Значит, речь уже идет о столице? И столица эта — Арийбург? — Скорцени и Родль переглянулись и, забыв об остывающих копченых ребрышках по-мюнхенски, вновь уставились на доктора Ридэ.

— Кое-кто из рейх-атлантов все еще ностальгически называет ее Новым Берлином. Однако не думаю, что это название приживется.

— Они не желают, чтобы в названии их столицы было название столицы Германии? — теперь уже как можно спокойнее уточнил Скорцени, стараясь не повторять своей недавней ошибки.

— Если вы в самом деле хотите понять, что там сейчас происходит, то должны знать, что часть людей, особенно военных, пытаются все еще создавать это новое общество, воспринимая Рейх-Атлантиду как антарктическую колонию Третьего рейха. Другая же часть, которую решительно поддерживает и комендант Рейх-Атлантиды, он же комендант «Базы-211» вице-адмирал Готт, считает, что нацеливаться все же нужно на сотворение принципиально новой арийской расы, так называемых нордических арийцев. И что новое поколение, которое уже появляется в этом антарктическом Эдеме, должно воспитываться уже как поколение нордарийцев, а не как еще одно поколение рейха времен Адольфа Гитлера.

— Геринг знает об этом? — как-то слишком уж поспешно уточнил Скорцени.

— Но старается не акцентировать на этой проблеме внимание рейхсфюрера СС Гиммлера. Которого, — налег грудью на стол Ридэ, — побаивается значительно больше, нежели самого фюрера. Если он еще кого-то и побаивается в этой стране, то только Гиммлера.

— Но Гитлеру наверняка докладывали, какие тенденции там сейчас преобладают?

— Вот это-то и является для меня загадкой, — вновь откинулся доктор Ридэ на высокую дубовую спинку стула и, запрокинув голову, какое-то время молча изучал почерневшие и тоже дубовые своды ресторана. Они сидели в дальнем углу, отгороженные от остального зала массивной квадратной колонной, и никто из тех четверых господ, которые двумя парами сидели сейчас за столиками в другом конце зала, не обращали на них никакого внимания. — Именно позиция Гитлера является для меня сейчас чем-то непостижимым, — вернулся из своих подпотолочных скитаний Ридэ.

— Так, может быть, он далеко не все знает из того, что там происходит? — вновь прошелся ногтями по давнему шраму на щеке Скорцени.

— То, что известно ему далеко не все, — это несомненно. На радиосвязь с внешним миром «База-211» выходит крайне редко, да и то с помощью особого шифра и только для связи с командиром очередной «волчьей стаи» субмарин «Фюрер-конвоя». Никто из высоких чинов рейха с инспекционными поездками Рейх-Атлантиду не посещает.

— Неужели никто? — усомнился Скорцени. — Трудно в это поверить.

— Во всяком случае, ни мне, ни обер-лейтенанту Шульрихтеру подобные инспекции до сих пор известны не были. Так что, возможно, вы окажетесь первым. Кстати, офицеры «Базы» в рейх тоже не прибывают. Моряки субмарин «Фюрер-конвоя» знают только то, что им позволено знать вице-адмиралом Готтом и службой безопасности «Базы», то есть парнями штандартенфюрера СС Альфреда фон Риттера. Но уверен, что Гейдрих, который, как мне говорили, решался говорить фюреру чистую правду и напрямую, докладывал ему о тенденциях, которые возникают на «Базе-211». И о влиянии на эти тенденции Геринга. Особенно, как считал Шульрихтер, Гейдрих недоволен был тем, как рейхсмаршал относится к эсэсовцам. К их главенствованию в Рейх-Атлантиде.

— Как же Геринг относится к ним? Он что, вообще не допускает их до службы на «Базе-211»?

— Во всяком случае, старается делать все возможное, чтобы на «Базу-211» попадало как можно меньше офицеров СС, а если каким-то образом и попадали, то из тех, кто не особенно склонен к обожествлению Гитлера и Гиммлера.

— Поэтому он формирует офицерский состав из летчиков люфтваффе, нынешних и отставных, которые склонны обожествлять его, Геринга, — ритмично покачивал головой Скорцени. — Таких, как преданный ему обер-лейтенант Курт Шульрихтер.

— Из пилотов и моряков — так будет точнее. Кстати, напомню, что предшественник нынешнего начальника Главного управления имперской безопасности Эрнста Кальтенбруннера Рейнхард Гейдрих тоже начинал свою карьеру на военно-морском флоте. Кадетом он служил на крейсере «Берлин», которым в то время командовал капитан цур зее Канарис, ныне адмирал и шеф разведывательной службы германского верховного командования.

— Мне кажется; что в данном случае вы переусердствовали, — не сдержался Скорцени. — Понимаю, у вас давно не было столь внимательного и благодарного слушателя. Но Гейдрих — и крейсер «Берлин»… Лучше скажите, всезнающий наш, кого Геринг видит фюрером Рейх-Атлантиды.

— Этого я не знаю, — решительно заявил Ридэ, однако Скорцени нетрудно было понять, что это ответ сугубо дипломатический.

— Может, себя?

— Этого я не знаю, — еще тверже ответил Ридэ.

— Терпеть не могу подобных категорических ответов: «Не знаю». Конечно, иногда приходится и так отвечать, но только не в вашем случае. Есть факты, есть аналитика, слухи, версии…

— Но ведь вам нужны не версии, а доказательства их.

— Тоже верно. Хотя вы уже начинаете меня разочаровывать. Еще один очень важный вопрос, на который вы не имеет права ответить однозначно и односложно. Бывал ли на «Базе-211» сам рейхсмаршал Геринг? Мог ли побывать? И если не он, то кто из его людей, которые, вопреки его же приказу, вернулись, чтобы прояснить ситуацию, а главное, обрисовать перспективы?

— Я пытался выяснить это у Шульрихтера. Тот заявил, что сведений о посещении Герингом Антарктиды у него нет. Есть только сведения о том, что от кого-то из особо доверенных морских офицеров он получает из подземного рейха такую информацию, какой никто, кроме него, в рейхе не получает.

«Значит, у него есть свой канал, — принялся раскручивать эту информацию Скорцени, — своя агентурная сеть, свои интересы в Новой Швабии. Идея Рейх-Атлантиды, очевидно, настолько захватила Геринга, что он уже стал терять всякий интерес к тому, что происходит здесь, в гитлеровском рейхе»…

Лишь недавно, в разговоре с начальником управления внешней разведки РСХА Вальтером Шелленбергом, Скорцени с удивлением узнал, что, оказывается, у Геринга существовала собственная техническая разведка.

Нет-нет, речь шла не о разведке люфтваффе. Будучи официальным преемником фюрера, рейхсмаршал и начал вести себя, как подобает будущему фюреру. Объединив специалистов — авиаторов и военно-морского флота, рейхсмаршал создал организацию, которая называется «Научно-исследовательский институт Германа Геринга», или в быту — институт Германа Геринга.

Понятно, что «научно» и «исследовательский» — всего лишь вывеска. На самом же Деле инженерные спецы института обладали самой новейшей аппаратурой, позволявшей им заниматься перехватом радиопередач и прослушиванием телефонных разговоров, с их записью, на всей территории Германии и на значительных территориях оккупированных стран. Но самое потрясающее, что неожиданно открылось технической службе РСХА, — что, оказывается, один из специалистов Геринга систематически прослушивал и записывал все междугородные и международные телефонные разговоры Гитлера.[58]