– Вы учились на актрису?! – Все обиды моментально вылетели у Леси из головы, она превратилась в слух.

– Училась, – Татьяна кивнула, – в Ярославском театральном. Только потом выяснилось, что таких актрис, как мы с тобой, на рупь ведро и рупь сдачи. Понятно?

– Нет.

– Все просто, – в ее глазах промелькнула грусть, – съемки, любое кинопроизводство – в Москве. А там мы никому не нужны: девок красивых хватает. Я целый год промыкалась и вернулась ни с чем. Потом уже занялась этим тряпочным бизнесом.

– Вам он не нравится? – Про себя Олеся решила, что судьбы двух разных людей не могут совпасть: у нее лично все получится.

– Нравится, – Таня пожала плечами, – но можно было найти другой вариант. Например, выйти замуж за богатого Буратино, а самой не горбатиться.

– Да?

– Хочешь хороший совет? – Таня посмотрела на Олесю серьезно. – Иди в наш педагогический на иняз! Голова у тебя работает. Внешность – эффектная. Выучишься, устроишься в солидную компанию секретаршей и женишь на себе хозяина фирмы. Если муж попадется нормальный, дальше тебе все дороги открыты: снимайся в кино, пой на сцене, пиши картины. Лишь бы он денег не жалел на реализацию амбиций любимой женщины…

Они долго еще говорили. Точнее, Олеся изредка вставляла слова, а Таня изливала душу, не закрывая рот ни на минуту. Под конец Леся уже только делала вид, что слушает, а сама украдкой смотрела телевизор. Там началась передача про одну известную актрису, которая приехала в Москву из какой-то деревни и добилась успеха.

И Леся добьется! А чтобы все было надежно, может, и выберет предложенный Таней путь.

Перед десятым классом Олеся уговорила мать, которая теперь смотрела на дочь с изумлением и не могла нарадоваться происходящим в ней переменам, взять репетитора по английскому языку. Валерия Игоревна подсуетилась, нашла еще какую-то подработку – так, что дома ее не было теперь с семи часов утра до полуночи, – и договорилась с найденным через знакомых преподавателем вуза на три занятия в неделю.

У Леси открылись настоящие способности к языку. Она моментально поняла алгоритм и логику английской грамматики, а хорошая память позволяла быстро пополнять лексический состав. Что до произношения, ради которого она даже вытащила штангу из языка, – Леся очень старалась. Останется дырка или зарастет, ее уже не волновало: главное было достичь поставленной цели – поступить в институт.

С ее трудолюбием и упорством не составило большого труда сдать вступительные экзамены на «отлично». Да и вопросы попадались именно те, которые она знала лучше всего. Окончательно убедившись в том, что родилась под счастливой звездой, Леся стала студенткой первого курса самого престижного в городе факультета иностранных языков .

В первый год учебы она много сил отдавала занятиям: совершенно серьезно восприняла слова куратора о том, что сначала студент работает на зачетку, а потом – зачетка на него. Молодые люди не слишком ее интересовали, хотя и вились все, сколько их было на инязе, вокруг нее. Леся встречалась то с одним, то с другим: не отказывать же себе в бесплатных удовольствиях вроде кино, дискотек и ресторанов. А дружила со всеми. И при этом умудрялась сделать так, чтобы никто на нее не обижался: каждый покорно ждал своей очереди, не забывая копить деньги.

На первом же курсе Олеся подружилась с Жанкой. Она, единственная из всех девчонок в группе, не смотрела на Лесю как на источник своих неудач с парнями и не завидовала. Молча ходила следом; слушала, открыв рот. Сначала Леся ее попросту не замечала, а потом, когда узнала о наличии у девушки московской родни, официально объявила Жанну своей подругой и стала делиться с ней всеми земными благами, включая парней. Если в кино, то только с Жанкой, если в ресторан, то опять с ней. Такое положение вещей Лесю прекрасно устраивало: меньше поцелуев и прочих глупостей. И она только жалела, что не додумалась раньше до такой элементарной вещи – брать с собой подругу. Вернее, не додумалась ее завести.

В начале второго курса, чуть ли не первого сентября, всем студентам объявили, что зимой в институте состоится грандиозный праздник, в котором должны принять участие самые выдающиеся и талантливые. Смотр номеров художественной самодеятельности для отбора в программу праздника начнется в конце октября.

Олеся пропустила информацию мимо ушей – с родным городом никаких планов на будущее она не связывала, а значит, и не было смысла метать бисер перед свиньями, обнажая свой талант. Но Жанка прямо-таки загорелась идеей выступить перед всем институтом. Ее невозможно было остановить! В ответ на равнодушные отмашки Олеси «ты и выступай» она едва не плакала от отчаяния и говорила, что ничего такого не умеет. Только если подруга согласится спеть, она исполнит партию бэк-вокалистки. А иначе не видать ей сцены, как своих ушей.

Олеся в конце концов сжалилась над несмышленой подругой. Жанну, конечно, можно было понять: с ее внешними данными не так-то просто найти хотя бы одного настоящего поклонника. А тут, глядишь, кто-нибудь и заметит ее, полюбит за красивую душу в придачу к красивому голосу.

Но выбирать музыку Олеся Жанне не доверила, хотя та и рвалась в бой. Если уж петь, то песню, которая доставит ей самой огромное удовольствие. Олеся решила, что для серьезного концерта будет в самый раз Барбара Стрейзанд «Woman in Love». Она обожала и актрису, и саму песню!

Репетировали, к дружному умилению Жанкиной родни, у нее дома. Мама подруги, казалось, была очарована умницей Олесей, которая достоверно играла образ девочки-отличницы. Теперь Леся не сомневалась: когда они с Жанкой после окончания института поедут в Москву, протекции у них будут самые распрекрасные. Не удержится ведь женщина, расскажет родной сестре, какая чудесная появилась у дочери подруга. А уж после концерта – Олеся не сомневалась – ее рейтинг в этой семейке вырастет еще на несколько баллов.

За несколько дней до смотра Жанка начала волноваться и все ходила как безумная, напевая себе под нос. Даже во время занятий не могла отключиться от песни: закрывала глаза и мысленно выводила свою партию, пока преподаватели не начали выводить ее саму из аудиторий.

– А что мы наденем?! – вытаращив глаза, завопила она накануне вечером. – Мы про костюмы забыли!

– Не забыли, – отмахнулась Леся, которая до смерти устала от неврастении подруги, – в джинсах пойдем. А когда пройдем конкурс, будем думать и о нарядах.

– А пройдем?! – в миллионный раз за последний месяц испугалась Жанна.

Олеся только отмахнулась в ответ.

Конечно, они прошли! Как только члены жюри – пара проректоров и заместители деканов по воспитательной работе – увидели на сцене голливудского сложения девушку, они ее уже мысленно приняли! А когда Леся еще и запела – чистым чувственным голосом – сомнений ни у кого не осталось. Надо включать! Споры вызвало только присутствие на сцене второй девицы: невзрачной простушки с невнятными чертами лица. Одни говорили, что надо ее убрать – только мешает, да еще и фальшивит местами, а другие настаивали на том, чтобы оставить – дескать, ее участие придает номеру интересный контраст. Вспомнили даже про фильм Барбры Стрейзанд «У зеркала два лица»: якобы это и есть та самая аллегория. А если их еще одеть в одинаковые вечерние платья, будет улет! Договорились до того, что решили выделить деньги из скудного бюджета праздника, чтобы сшить певицам наряды. А чем они, собственно, не гвоздь программы?!