Веренс вымученно улыбнулся.

Маграт скорчила гримасу, но так, что заметить это могла бы лишь ведьма. «Он даже не всегда с первого взгляда понимал, где у ребёнка верх, а где низ, и пытался держать их вверх тормашками, — подумала она. — Веренс очень умный человек, но дай ему младенца — и он впадает в ступор». Она улыбнулась. Ничего, он научится. Вот недавно Милли отлучилась помочь на кухне, и Маграт попросила мужа сменить ребёнку подгузник. Веренс скривился, но всё равно честно попробовал.

— Я хочу помочь, — заявила Маграт Тиффани, едва приземлившись возле домика, который они обе про себя продолжали считать матушкиным.

Сама Тиффани прилетела меньше часа назад — вести о её прибытии добрались до замка очень быстро, поскольку Маграт дала понять, что хочет услышать их как можно скорее.

— Я, конечно, королева, но в то же время я ещё и очень неплохая ведьма, — добавила она.

Тиффани заглянула ей в глаза и увидела, как отчаянно Маграт хочет снова стать ведьмой, пусть и ненадолго. И тут Маграт сказала:

— Представляешь, у нас эльфы объявились! Эльфы!

Тиффани вспомнила, что рассказывала ей матушка Ветровоск: когда-то Маграт сражалась с эльфами — одного даже застрелила из арбалета, всадив стрелу ему прямо между глаз!

— Тиффани, я уже имела с ними дело! У меня есть опыт, — настаивала Маграт. — А если эльфы начнут настоящее вторжение, тебе пригодится любая помощь. Даже начинающие ведьмы могли бы что-нибудь сделать. Ты говорила с мисс Тик?

— Да, — кивнула Тиффани. — Она вроде бы нашла пару способных девочек, но одного желания стать ведьмой мало. И сейчас… неподходящее время, чтобы брать ученицу в холмах.

— Но почему? И как думаешь, может, твоя подруга Петулия, та, у которой свиньи, сумеет помочь?

— Она многое умеет, — сказала Тиффани, не ответив на первый вопрос Маграт. — Но Петулия помогает мужу управляться с фермой. Она говорит, у неё ни минуты свободной нет, всё время вокруг кто-нибудь хрюкает — то свиньи, то старые свиноводы… И кроме того, ускучивание свиней идёт всем на пользу, даже свиньям. Страшно слышать, как они визжат, когда Петулии нет на ферме!

— Ну, свиньи свиньями, но может сложиться так, что нам будет без неё не обойтись. А хорошие навозонепроницаемые башмаки и от стрел защитят, — заметила Маграт. — Так что, у вас на Меловых холмах эльфы пока не показывались?

Тиффани покраснела: кто его знает, как Маграт воспримет новости о Белладонне? Зато, немного виновато подумала она, не придётся самой говорить об этом нянюшке Ягг. И Тиффани рассказала Маграт сперва об испорченном пиве, а потом и о Белладонне. О том, что эльфийка сейчас живёт на ферме её родителей, а Нак-мак-Фигли её сторожат. И вот почему Тиффани не может взять ученицу.

Маграт понимала, что на Фиглей в этом деле можно положиться: они уж точно не дадут эльфийке натворить бед. И всё же рассказ Тиффани её поразил.

— Неужели ты думаешь, что этой эльфийке можно доверять? — спросила она, побледнев. — Никому из эльфов нельзя верить, — добавила Маграт. — Они и слова-то такого не знают. Но ты веришь ей… Почему?

— Я ей не верю, — покачала головой Тиффани. — Но думаю, что она хочет жить. Белладонна уже сама убедилась: наш мир меняется. Железо теперь повсюду, и ей пришлось задуматься о вещах, о которых она раньше и не подозревала. Вроде бы она начинает кое-что понимать. Попробовать, наверное, стоит. Может быть, вернувшись в Волшебную страну, Белладонна сможет… переубедить остальных эльфов, чтобы они тоже начали думать по-новому? И оставили нас в покое. — Она помолчала. — Маграт, кельда Нак-мак-Фиглей предупреждала меня. Она говорила, что после смерти матушки Ветровоск осталась… дыра. Что мы должны быть настороже, что может прийти беда. Должно быть, беда, о которой она говорила, — это эльфы! И если их бывшая королева может помочь, я должна попытаться…

— Хмм, но если те, другие эльфы, начнут настоящее вторжение, тебе одной с ними не справиться, Тиффани, — возразила Маграт. Немного подумав, она спросила: — Насколько я помню, жена вашего барона тоже ведьма?

— Да, — сказала Тиффани. — Её зовут Летиция Кипсек. Но её никто не учил, а её муж немного… как бы это сказать… сноб.

— Если хочешь, дорогая, — улыбнулась Маграт, — я как-нибудь загляну к ним на чашку чая. И мягко намекну, что быть ведьмой не так уж плохо, какое бы положение в обществе ты ни занимала. Знаешь, мой Веренс старается править во благо людей и наверняка одобряет сейчас то, что я делаю работу ведьмы, ибо тем самым я подаю людям хороший пример. Он иногда прямо так и говорит, но я всё равно его люблю. Так что, может быть, муж Летиции перестанет препятствовать ей, если увидит, что она дружит с королевой.

— Ничего себе, — сказала Тиффани. — Вот так просто?

— Поверь мне, — сказала Маграт. — Корона кое-что да значит.

Тиффани возвращалась домой на холмы, и на душе у неё было чуточку легче. Поддержка Маграт очень пригодится, да и Летиция, возможно, сумеет помочь, думала она. Но ведьм всё равно не хватает, надо из кожи вон вылезти, а если понадобится, то и выпрыгнуть, но набрать ещё. Привлечь к делу каждую ведьму и всех, у кого есть хоть какие-то задатки, и научить их противостоять чарам эльфов.

Эльфы! Зло ради зла как такового. Матушка Ветровоск говорила, что они и у безногого костыли отберут. Злые, мерзкие, глупые, надоедливые создания, которые делают пакости и сеют раздор просто забавы ради. Хуже того: они несут ужас, и страх, и страдания. И смеются. Их смех — сам по себе зло, он звучит как дивная музыка, и даже не верится, что такие гнусные твари могут издавать столь чудесные звуки. Эльфы думают только о себе, а может, и о себе не задумываются.

Но Белладонна… Возможно, один-единственный эльф всё-таки понял, что история свернула на новый путь. На железную дорогу…

Но среди Меловых холмов во мраке ночи история ещё катилась по старой колее — к радости троих эльфов, скользящих в танце сквозь тёмный лес. Этот мир создан, чтобы дарить им удовольствие и восторг, а его обитатели — просто игрушки, которые вопят, кидаются наутёк и кричат от боли под смех и песни эльфов.

Вот на глаза им попался маленький убогий домишко. Окно было приоткрыто, изнутри доносилось сонное сопение счастливых, вдоволь напившихся материнского молока и свернувшихся под одеяльцем младенцев.

Эльфы переглянулись и облизнулись в предвкушении. Младенцы!

Лица эльфов прижались к окну. Лица охотников. Лица хищников.

Рука просунулась внутрь и пощекотала под подбородком ближайшего ребёнка — крохотную девочку, которая ещё не спала. Малышка проснулась и уставилась на чудесное создание, склонившееся над ней. От создания исходил волшебный свет, наполняя всю комнату. Маленькие пальчики потянулись потрогать красивое перо…