этим станцевать чечетку. Дрожь не проходит, и я останавливаюсь через пару остановок от нужной, часто дыша, но оглядываться страшно.

Понимаю, что за мной он не побежит, а поедет, если уж на то пошло. Не представляю, что сделает за мой коронный удар коленом в пах. Не знаю, как получилось. На автомате.

Просто увидела приближающееся лицо и тут же ударила. Больно или нет, не знаю, но слова, которые вылетели изо рта Аристова, не пропустит цензура.

Все-таки оборачиваюсь и часто дышу, глядя в сторону школы. Его нет. Машины поблизости тоже, но почему внутри все продолжает сотрясаться, словно от землетрясения?

Обнимаю себя руками и пытаюсь восстановить дыхание. Мысли путаются, а перед глазами до сих пор его темный взгляд, но не такой, как раньше.

В нем не было злости. Присутствовало что-то другое.

Задумавшись, чуть ли не пропускаю автобус. Успеваю запрыгнуть в салон ровно в тот момент, когда двери уже закрываются. Сердце снова отбивает непонятный ритм, и я сажусь на свободное сиденье, крепко прижимая к груди мокрый рюкзак.

Я ведь даже зонт не достала…

А они просят согрешить…

Прикладываю пальцы к губам и теряюсь в ощущениях. Они горят, словно Аристов опять нагло меня поцеловал. Будто не прошло тех минут, которые я бежала по улице.

Шок сменяется злостью, потому что не так…

Не так я себе представляла свой первый поцелуй.

Я не мечтала об этом, как другие девчонки. Не было на это времени, но меньше всего мне хотелось подарить этот момент человеку, с которым мы друг друга терпеть не можем. Или…

Закрываю глаза и качаю головой, прогоняя мысли о том, что было приятно. Не было ведь?!

Невольно ежусь, вспоминая, как крепко Данияр прижимал меня к себе. Я даже чувствовала биение его сердца. Быстрое, громкое, а мое в тот миг словно остановилось.

В душе полный раздрай, и я не знаю, как это все воспринимать.

То он меня травит, а то становится маньяком, желающим помочь и… поцеловать…

Не понимаю его. Совсем.

Если правда плохого не желает? Надолго ли?

И вообще желание помочь никак не связано с поцелуями?!

Мысли обгоняют друг друга, грозя головной болью.

Отвлекает лишь объявление о моей остановке. Я быстро поднимаюсь и иду к выходу.

Дрожь постепенно сходит на нет, но томящее ощущение в грудной клетке, заставляет нервно кусать губы.

Это ведь Аристов!

Не должна я думать о том, понравилось мне или нет. Нужно просто забыть. Он наверняка забудет.

Сама веришь? Ты ему по самому дорогому съездила. Такое из памяти точно не сотрешь.

Паника охватывает, когда забираю Олежку. Работу никто не отменял, а Данияр приезжает к фитнес-центру чаще, чем директор.

Что если и сегодня приедет?

Что я буду делать?

Как вообще в глаза смотрят после поцелуев?

Стоит только вспомнить, как щеки тут же загораются, а губы будто пульсируют.

А они просят согрешить…

Его низкий голос словно рядом раздается, а этот взгляд…

Сумасшествие, наверное, со слюной передается, иначе как объяснить мои мысли, которые вокруг Дана крутятся последние пару часов?!

— Лика-а-а, помоги мне собрать машинку, пожалуйста, а то у меня не получается. — Братишка отвлекает меня вовремя, ведь мысли трансформируются в настоящую агонию, которой я не могу найти объяснение.

— Конечно, но мне скоро на работу. — Предупреждаю его, садясь на пол и глядя на большое количество деталек.

— А меня возьмешь? — Глаза Олежки загораются, а на лице появляется улыбка. — Я Дана хочу увидеть.

Сердце ёкает от этого имени, но я стараюсь сохранять маску равнодушия.

— А куда я без тебя? — Взъерошиваю братику волосы и приступаю к сбору машинки.

Немного успокаиваюсь после звонка Саньки. Она просит не приходить сегодня. Начальство устроило веселье, и уборку нужно будет провести завтра утром. Медленно выдыхаю. Мне, конечно, не хочется утром тащиться на другой конец города, но это лучше, чем видеть Аристова сегодня.

Жаль, что Олежа расстраивается, и я утешаю словами о помощи в сборе конструктора. Вроде начинает улыбаться, а я беру телефон, на который приходит сообщение. Надеюсь, что это от Макса. Уж очень расстроило меня его поведение в школе…

Когда нажимаю на экран и заглядываю в СМС, вздрагиваю так сильно, что телефон чуть из рук не вылетает, точнее он подлетает вверх, но я успеваю его поймать. Снова читаю, чтобы убедиться, это реальность, или мне показалось. Нет. С головой все нормально в отличие от абонента, который прислал мне сообщение. Щеки вспыхивают, когда перечитываю.

Не могу забыть твои губы.

Глава 44

Ангелика

Петр Иванович аккуратно ведет машину с присущей для взрослого мужчины ловкостью. Я ерзаю на сиденье, потому что чувствую себя не в своей тарелке. Не боюсь знакомства с возможной бабушкой, а жутко волнуюсь.

Олежка спокоен, играет с машинкой из набора подаренного Аристовым и не подозревает о том, что сидящий за рулем человек является моим биологическим папой. Мне бы его настрой. Веселый ребенок, который с радостью воспринял новость о поездке за город, думает, что Петр всего лишь мамин друг.

Я тяжело вздыхаю и часто моргаю, чтобы не уснуть. Есть такая привычка спать в дороге. Меня словно в кроватке укачивает, тем более Петр Иванович хороший водитель, и я замечаю, как он объезжает каждую ямку и осторожничает, не обгоняя фуры и другие машины.

После уборки в фитнес-центре мы сразу же поехали в гости, и мне не пришлось выдумывать предлоги для отчима. Он думал, что я работаю. Все-таки выходные наступили, и я успела порадоваться, ведь не увижу Данияра.

Не знаю, как себя с ним вести. Совсем. Особенно после произошедшего между нами. Я еле уснула от пережитых эмоций, а этот наглец даже звонил пару раз, но не получил ответа.

Долго думала над его поступком и пришла к выводу, что лучше держаться от Данияра подальше. Мне не нравилось, что я испытывала рядом с ним. Пугали эти ощущения, а анализ ситуации и вовсе убил. Вспоминала его слова и поступки, чтобы хоть немного разобраться в себе и понять одноклассника.

Он узнал о моей семье и пожалел. Желание защитить кого-то после того, что произошло с его сестрой, похвально, но нарушать мое личное пространство — лишнее, тем более целовать…

Если его тягу к помощи я хоть как-то объяснила, то с поцелуями запуталась, списав это на разыгравшиеся гормоны. Для парней ведь нормально кидаться на все, что движется в этом возрасте. Пусть лучше будет такое оправдание, чем другое, о котором даже подумать бредово, не то,