– Якорь? – спросила я, едва не рыдая от усталости.

– Уилла этим занимается.

Уэст задул пламя в лампе, открыл сундук и достал чистую рубашку. Вскоре он вышел из каюты, оставив меня одну за столом.

Я уставилась на стекшую с него на пол лужицу воды. На ее ровной поверхности трепетал свет от раскачивающейся на балке лампы.

Запасов самоцветов на этих рифах хватит для торговли в Безымянном море еще на десять лет вперед.

Так где же, черт возьми, скрывался полуночник?

Я не могла отмахнуться от навязчивого предчувствия, что не найду его в Скоплении Юри. Не случайно же люди Голландии не смогли найти и осколка полуночника спустя долгие годы после того, как Изольда подняла его со дня моря.

Но в бортовых журналах все было четко, ни одного дня не пропущено. Команда ныряла в Скоплении Юри почти тридцать два дня, прежде чем отправиться за припасами в Бастиан. На следующий день они вернулись, не сворачивая с курса.

Я села, всматриваясь в тени, мысли роились в моей голове. Вдруг свились тонкие нити ответа, который приобрел форму во мгле.

Если я права и Изольда не нашла полуночник в Скоплении Юри, то кто-то солгал. Но как?

Если рулевой подделал записи в бортовых журналах, то почти тридцать человек, находившихся на корабле Голландии, включая рулевого, могли сообщить о расхождении в количестве дней или недель, последовавших после погружения.

Но вдруг солгала моя мама? Если Изольда сомневалась насчет ценности своей находки, то, возможно, она не раскрыла место обнаружения самоцвета. Возможно, она нашла его без других людей.

Я вскочила, стул опрокинулся. Он с грохотом повалился на пол, а я стала перебирать карты в поисках той, которую недавно видела. На которую не обратила особо внимания.

Отыскав ее, я вытянула карту из стопки. Побережье Бастиана. Я сняла со стены лампу и, поставив ее на край, заскользила пальцами по плотному, но мягкому пергаменту, пока не нашла место.

Утес Фейбл.

– Уэст! – Я изучила пометки с глубиной воды вдоль побережья, а также диаграмму ветров, которые обдували островок. – Уэст!

Он показался в затемненном проходе – с плеча свисала натянутая сухая рубашка.

– Что такое?

– Вдруг она нашла его не здесь? – судорожно выпалила я. – Вдруг она солгала?

– Что?

– Зачем Изольде красть полуночник? Зачем сбегать из Бастиана? – эхом отозвался мой голос. – Она не доверяла Голландии. Поэтому, возможно, Изольда не хотела, чтобы та узнала, где она нашла камень.

Внимательно слушая меня, Уэст натянул второй рукав и направился ко мне.

– Но где? Тогда ей нужны были команда и корабль. В журналах указано, что они были здесь.

– Они были, – выдохнула я, перебирая карты в ящике, пока не отыскала журнал и не бросила его перед нами. – Кроме одного дня, – я ткнула пальцем в Бастиан.

– Уж точно в Бастиане камень не найти. В его водах нет рифов. Даже песчаных кос нет поблизости.

Я указала на островок.

– Утес Фейбл?

– Почему?

– Потому что это просто утес с маяком, – ответил он.

– А вдруг это не просто утес?

Уэст поднял стул, поставил его на место и, обдумывая мои слова, взглянул на карту.

– Он в акватории Бастиана. Не думаешь, будь там что-то, это бы давно нашли?

Я вымученно выдохнула.

– Может быть. А может, и нет. Но я не могу отделаться от мысли, что мы ищем в неправильном месте. Уэст, мне кажется, что камень не здесь.

Я понятия не имела, был ли в этом хоть какой-то смысл. Мои мысли затуманились от недосыпа и долго времени, проведенного в холодной воде. Но чувство не покидало меня. Чувство сомнения.

– Уверена? – спросил Уэст, изучая меня взглядом.

Я сильнее закуталась в одеяло.

– Нет.

Это всего лишь чувство, а не факт. Я мерила шагами каюту, наконец чувствуя прилив тепла под кожей – щеки запылали.

– Мне кажется, тут его нет, – снова проговорила я, на этот раз шепотом.

Его взгляд метался по моим глазам, он обдумывал мои слова. Вдруг он направился к открытой двери. И как только он скрылся в проходе, на палубе раздался его голос:

– Отдать швартовы!

Уилле потребовался всего час, чтобы разрешить ситуацию с якорем. Она отправила Коя и Уэста набить пустые ящики из грузового отсека, сделанные из железной решетки, камнями, поднятым с морского дна. Как только ящики подготовили, мы подняли их и закрепили к кораблю.

Это всего лишь временное решение, потому что следующий шторм такое приспособление точно не выдержит. В Пойме Сегсей нам придется потратить последние деньги на новый якорь, отчего у всех появится еще одна причина злиться на приказы Уэста.

Я сидела на тросах, сдерживающих кливер, натянув на себя стеганое одеяло из каюты Уэста. Я совсем не могла сомкнуть глаз, пока мы плыли в ночи к утесу Фейбл, теряя последний день возможного погружения в Скоплении Юри. Всего в нескольких часах от нас остались рифы, на которых мы погружались последние четыре дня. И даже если мы сейчас же изменим курс на них, нам совсем не хватит времени. Мы шли на риск, от которого зависла жизнь Сейнта.

По палубе зашаркали шаги, и, нагнувшись вперед, я увидела Коя на носу корабля. Из кармана брюк он достал маленькую янтарную бутылочку и, откупорив ее, сделал глоток.

– Нельзя пить виски на корабле, – сказала я и улыбнулась, когда Кой вздрогнул и чуть не выронил бутылку из рук.

Подняв взгляд, он сделал еще один глоток и забрался ко мне на кливер. Кой передал мне бутылку, и я понюхала горлышко, приподняв ее в лунном свете.

– Виски с Джевала недостойно тебя? – усмехнулся он.

Это виски гнали дома, отчего только от его запаха передо мной всплыли сотни воспоминаний о Спеке, одном из ныряльщиков, который перевозил и торговал грузом на острове. Ночью, когда я выторговала себе переправу на «Мэриголд», я потопила его ялик.

– Ты так и не рассказал, почему пошел работать на «Луну», – сказала я, глотнув из бутылки. Виски обожгло горло и жаром отдалось в груди. Вздохнув, я поморщилась.

– Деньги, – ответил Кой.

– Ага, – рассмеялась я. Кой зарабатывал больше всех на Джевале, его семье было не о чем волноваться. Раз он брался за работу на кораблях, то также преследовал какую-то определенную цель.

Он оценивающе взглянул на меня. Взвешивал все риски, если решится признаться мне.

– Ходят слухи, что торговые отношения между Безымянным морем и Узким проливом расширятся.

– И?