Что я там забыла? Конечно, я разозлилась на Макара… Но это не повод кататься по ночным заведениям.

Ругаю себя.

Кстати, у Маринки сегодня день рождения. А у меня в клубе осталась сумочка с мобильником и ключами от квартиры.

- Альберт, дай мне, пожалуйста, телефон. Позвонить надо.

Альберт, впрочем, как и его напарник Сева, оба крупные широкоплечие парни. Там в клубе я напугалась его не меньше, чем Дэна с Федей.

Но сейчас я уже расслабилась.

- Марин! – говорю я приглушённо в трубку.

- Наконец - то, Полинка! Я тут с ума сошла, куда ты подевалась! Ещё в клубе какая – то драка произошла.  Наряд полиции прибыл. Уже не знала, что и думать. Боялась, что они тебя загребли.

- За что? – нервно засмеялась я.

- Сказали, в драке участвовала и девушка, - пролепетала подруга.

Я не хотела вдаваться в подробности. Особенно сейчас.

- Ладно, Марин. Я сейчас еду к отцу за город. Так уж вышло. Ты мою сумку ещё не потеряла?

- Ты чего? Конечно, нет, - выпалила она.

- Отлично! Я её в воскресенье заберу. Ты дома будешь в обед? – интересуюсь я.

- Да. Два дня буду отсыпаться. Мы здесь до утра ещё будем развлекаться. Всё – таки днюха у меня!

- Ещё раз поздравляю! – говорю я. И нажимаю отбой. Возвращаю мобильник Альберту.

Сбросив с ног туфли,  откидываюсь на спинку сиденья. Закрываю глаза. На этот раз расслабляюсь. И засыпаю.

***

- Полина, просыпайся! Приехали! – тормошит Альберт меня за плечо.

Открываю широко глаза. Сморю по сторонам. Машина стоит прямо перед входом в дом. Дверцы распахнуты. Потягиваюсь со сна. Выбираюсь наружу.

Стою, буквально приоткрыв рот от шока. Ещё никогда не приходилось мне быть в столь роскошных резиденциях.

Огромный пятиэтажный особняк отца в ночи кажется каким – то мрачным средневековым замком. Ярко освещен весь первый этаж. Остальные этажи погружены во мрак. Что неудивительно, учитывая время - три часа ночи.

Окидываю взглядом причитающиеся к особняку гектары огромного участка. Они кажутся бескрайними.

Будто царь здесь живёт! Ловлю скептическую мысль на самом краю сознания.

Тут же одёргиваю себя.

Полина! Перестань осуждать отца! Как ты собираешься устанавливать с ним родственную связь, если встречаешь всё в штыки?

А ведь, если бы он не приставил втихую ко мне охрану, то неизвестно ещё где бы я сейчас была.

Впрочем, боюсь, что известно. Поэтому усмири свою гордыню, девочка!

Снова закидываю голову вверх.

Боже! Что он делает в таком громадном доме?..

Глубо вздохнув, переступаю порог отцовского дома в сопровождении Альберта и Севы.

В глаза бьёт яркий свет. Огромная сверкающая сияющая над головой люстра горит так, словно ей надо осветить не только дом, но и прилегающие к дому  гектары земли.

От неожиданности закрываю глаза. Качаюсь, словно световые волны сбивают с ног.

О, нет! Качаюсь я из-за скользкости паркета в холле. Ведь я, по-прежнему, обута в свои синие лодочки на десятисантиметровых шпильках.

- Полина! Как я рад, что ты, наконец, приехала ко мне! - голос отца разрезает ночную тишину дома.

Широко открываю глаза. Отец уверенной твёрдой походкой приближается ко мне.

Вот он совсем близко… рядом.

Обнимает меня, прижимает к своей крепкой широкой груди. Впервые…

Ждал. Не спал. Рад.

А что испытываю я?

Неожиданно в его объятьях чувствую себя маленькой девочкой. Которой так не хватало тепла, заботы, отцовской любви.

А теперь вот он даёт всё это мне!

Как принять, впитать в себя это мгновенно, никто не научил…

Робко жмусь в его руках. Чувствую терпкий запах его парфюма.

Привыкаю… Он такой большой широкоплечий  солидный. Сильные руки в татуировках и в венах.

Отец наклоняется низко. Целует меня в волосы.

Боже! Какое это восхитительное чувство, когда у тебя есть отец!

Я улыбаюсь, представляя, что испытали мои сыновья, когда у них появился папа…

И неважно, что у нас с Макаром не складывается. Ощущение надёжности, тыла, защиты  для детей, когда у тебя есть отец несравнимо ни  с чем!

У меня на глаза накатывают слёзы… счастья. Такое я испытываю впервые.

***

Утром просыпаюсь в большой спальне. Едва открываю глаза, как вспоминаю вчерашнее происшествие в клубе...

Но эти воспоминания быстро вытесняются другими - встречей с отцом. Наконец – то стена, разделяющая нас, рухнула.

Поднимаюсь с постели, иду к окну. Раздвигаю шторы. Комнату моментально заливает солнечным светом. Вижу дверь, ведущую  на террасу. Босая шлёпаю туда…

Отсюда вид открывается ошеломительный. Зелёный ковёр аккуратно стриженых газонов. Стройные аллеи, убегающие во все стороны.  Пруд, отливающий  своей синевой.

Восхитительно.

Потягиваюсь и медленно, словно нехотя, разворачиваюсь, ухожу в спальню. Иду принимать душ…

Обновлённая я выхожу из спальни. Взору предстаёт длинный коридор, в который выходят многочисленные двери.

Модный стильный навороченный дизайн всего, что попадает в поле зрения…

Сбегаю вниз по белоснежной мраморной лестнице, по которой   стелется ковёр до самого низа. Иду в столовую на ароматный запах, исходящий оттуда.

Отец уже сидит во главе большого обеденного стола.

- Доброе утро, папа, - приветствую я.

- Доброе утро, дочка, - отвечает он. Его суровое лицо освещается улыбкой. В тёмно- зелёных глазах вспыхивают, словно золотистые светлячки.

На душе разливается тепло.

Подхожу к нему и целую в щёку. Неожиданно для самой себя.

Получилось как – то спонтанно.

Я преисполнена чувства благодарности за вчерашнее…

Понимаю, что нельзя так просто отвергать родных, если они к тебе тянутся. Надо отвечать взаимностью.

Быть открытой.

- Полина, дорогая, – мягко говорит отец. – После завтрака хочу показать тебе дом и прилежащую территорию.  – Я киваю. -  Кстати, в моём доме приготовлено всё, о чём могут только мечтать внуки, - добавляет отец.

Внутренне сжимаюсь, нарезая куски бекона в тарелке.

Почему я так нервно реагирую?

Просто всё это впервые. Вызывает такие незнакомые чувства, ассоциации. Что о тебе и твоих детях заботится кто – то ещё, кроме тебя самой.