— Я тоже не делаю из этого трагедии, Джоселин.

— Нет, ты меня осуждаешь.

— И не думаю.

— Осуждаешь, осуждаешь.

Он сел, обнял меня за талию и заставил сесть рядом, так что я оказалась плотно прижатой к его горячей голой груди. Руки мои заскользили по его гладкой коже, несмотря на неловкость ситуации упиваясь упругостью мышц.

— Просто я ни с кем не хочу тебя делить, — произнес он.

Вот даже как. Странное чувство шевельнулось у меня в груди, смесь радости и растерянности.

— Брэден, но я тебе не принадлежу.

Он крепче сжал меня в объятиях:

— Нет, принадлежишь. По крайней мере, на ближайшие три месяца. Пока ты со мной, никто не смеет к тебе прикоснуться. Я не шучу, Джоселин.

«Беги, пока не поздно!» — вопил мой разум, но тело игнорировало его отчаянный призыв. Груди мои напряглись, соски затвердели.

— Ты — наглая самовлюбленная задница, — хрипло сказала я, не в силах совладать с собственными глазами, которые жадно пялились на его губы.

— И клянусь, я тебя не осуждаю, — повторил он, пропустив мои слова мимо ушей, и покрыл легкими распаляющими поцелуями мою скулу от подбородка до уха.

— Я тебя раскусил. На людях ты Джосс Батлер — хладнокровная, умеющая владеть собой. В постели ты Джоселин — страстная и нежная. Неудержимая. Желанная. Пленительная. Мне нравится, что со мной ты такая. И я бешусь при мысли, что с другими мужиками ты такая же.

Наверное, я настолько завелась, что позабыла обо всем, наплевала на все предостережения разума и дала желаниям полную волю. Наклонилась и принялась целовать его в шею, наслаждаясь тем, как он выгибает ее, подставляя моим губам. Руки мои без устали ласкали его грудь и широкие плечи. Нежно покусывая его кожу, я проделала дорожку наверх, к его губам, вкус которых уже превратился для меня в наркотик. Жажда поцелуя становилась почти непереносимой. И не только поцелуя.

— Это были мальчишки, а не мужики, — прошептала я, охваченная внезапным приступом откровенности. — И скажу честно, такой, как вчера, я не была ни с кем. Потому что никто из них не заводил меня так, как ты.

Я коснулась губами его губ, заглянула ему в глаза и усмехнулась:

— Так что можешь еще сильнее раздуть свое непомерное самолюбие.

Я обвила руками его шею, ожидая ответа, но он молчал. Глаза его потемнели от желания, губы властно потребовали, чтобы я разомкнула свои. Я повиновалась, и мы смаковали поцелуй так долго, что я ощутила нехватку воздуха. Через минуту я оказалась под ним, обнаженная, и он вошел в меня, в очередной раз доказав, что я действительно могу быть пленительной и желанной.

* * *

Когда все закончилось, я сбегала в ванную, опять надела пижамные штаны и майку и вернулась в комнату. Брэден застегивал рубашку. Он обернулся ко мне через плечо и улыбнулся:

— Теперь мне и в самом деле пора.

Я пожала плечами, охваченная приятной истомой. После пережитого оргазма наша недавняя перепалка казалась пустым сотрясением воздуха.

— Пожалуй, ты прав. Сексуальные этюды лучше разыгрывать по слуху, а не по нотам.

Его улыбка стала шире.

— Вижу, единственный аргумент, который может тебя убедить, — это секс.

Облако моего блаженства начало развеиваться.

— И все же нам надо кое-что обговорить. Одно условие ты выдвинул сам: пока мы вместе, мы не занимаемся сексом с другими. Но у меня есть свое условие, которое для меня не менее важно: никто из нас не имеет права давить на другого и изводить его дурацкими расспросами.

Брэден пристально посмотрел на меня и кивнул:

— Заметано.

— Заметано, — эхом повторила я.

— Мне надо заскочить к себе, принять душ и переодеться. — Он коснулся быстрым поцелуем моих губ, скользнул рукой по талии. — Вечером увидимся.

— Не получится, — нахмурилась я. — Сегодня вечером я работаю.

— Значит, я загляну к тебе в бар. Вместе с Адамом и Элли.

— Не надо, — покачала я головой.

После того что произошло в баре последний раз, его визит был совершенно ни к чему. И, честно говоря, я чувствовала, что мне требуется свободное пространство. Свободное от его присутствия.

— Почему не надо? — сдвинул брови Брэден.

— К твоему сведению, в баре я работаю. И не хочу, чтобы меня отвлекали.

— А этот недоносок Крег будет работать с тобой?

— Да, — отрезала я.

— Напоминаю, если он к тебе прикоснется… — сжал мое запястье Брэден.

— Ему придется обратиться к зубному протезисту, — подхватила я. — Ладно, ладно, я уже поняла, что имею дело с шотландским мачо и суперменом. Крегу не будет позволено никаких вольностей. Но приходить сегодня не вздумай.

— Будь по-твоему, — кивнул он. — Тогда я буду ждать тебя здесь.

Я уже почти кивнула в знак согласия, когда до меня дошел смысл его фразы.

«Нет, нет и еще раз нет!» — возопил мой внутренний голос.

— Нет! — сказала я чуть более резко, чем собиралась.

Брэдена удивил такой категорический отказ.

— Слушай, не прошло и суток, как мы заключили это долбаное соглашение, а оно уже успело меня достать.

— Не прошло и суток, как я пережила четыре оргазма, — похотливо улыбнулась я. — Ради таких рекордов можно потерпеть условия соглашения.

Но мой аргумент не возымел действия.

— Так сегодня вечером я буду ждать тебя здесь.

— Брэден, не надо. Я серьезно. Мне надо прийти в себя. Дай мне передышку.

— Детка.

Он наклонился и нежно поцеловал меня в лоб. На душе стало легче. Не такой уж он упертый. С ним можно договориться. И в случае необходимости он готов пойти на компромисс.

— Детка, у нас тобой впереди только три месяца. Какие уж тут передышки.

Ах, как я ошиблась.

— После смены я всегда валюсь с ног от усталости.

— Стоять на ногах тебе не придется.

— Все равно я должна отдохнуть. Приходи утром.

Брэден сокрушенно вздохнул, но все же кивнул:

— Хорошо, договорились.

Он притянул меня к себе, заставив подняться, и поцеловал таким затяжным поцелуем, что у меня голова закружилась. Казалось, он хочет, чтобы вкус этого поцелуя сохранялся у меня на губах до нашего следующего свидания. Опустив меня на пол, Брэден повернулся и вышел, не прощаясь.

* * *

— Вы считаете меня чокнутой нимфоманкой?

С непроницаемым лицом я ожидала ответа доктора Причард.

— Но почему? Только потому, что вы согласились заниматься сексом с Брэденом?