Глубоко вздохнув, Никита решительно задвинул все мысли как можно глубже. Он скажет Юле, обязательно, только не сейчас. Чуть позже. У неё и так проблем с родными хватает, не стоит ещё свои сваливать… Лучше отвлечься, а что отвлечёт лучше, чем обдумывание нового дня с самой прекрасной девушкой на свете, которую волею случая занесло в его жизнь? Рядом с ней он чувствовал себя всемогущим, способным свернуть любые горы. Хотелось постоянно находиться рядом, видеть её, слышать, держать за руку. Очаровательная улыбка, ямочки на щеках, искры, загорающиеся в глазах, когда она смеётся – как он раньше мог жить, не замечая этого? Отец всегда говорил, что женщин надо постоянно завоёвывать, и Никита хотел наполнить каждый её день счастьем настолько, насколько это вообще возможно и в его силах. Он вспомнил, как она пыталась поразить его своим сногсшибательным образом, и как всё испортили тапочки с ушками и помятое платье. Ограничение в передвижении никак не отразилось на возможности подарить праздник, так почему бы не устроить сегодня камерный вечер для двоих? Вчерашний марафон «Мстителей» до сих пор заставлял содрогаться. И хотя Никита мужественно вытерпел целых три двухчасовых фильма и даже несколько раз искренне смеялся или переживал, но продолжать знакомство с миром попсового кинематографа сегодня решительно не желал. Пусть Юля не привыкла к другой жизни, ничего – он покажет, научит и может, она полюбит её так же, как и он.

Когда Никита прокрался в спальню, Юля ожидаемо крепко спала, завернувшись в одеяло так, что из-под него торчал только кончик ноги и копна спутанных волос. Кот же, увидев его, тут же потянулся и неспешно спрыгнул на пол, чтобы потереться о ноги и напомнить о том, что пора есть. Но сейчас у Никиты была другая цель – приподняв край одеяла, он приложил к ступне Юли сантиметр и быстро обмерил длину ноги, толщину лодыжки и подъём. Записав всё в телефон, он вернул одеяло на место и тихо вышел, предварительно пропустив вперёд кота.

Швейный набор остался от Алины, и как бы ни хотелось вновь возвращаться к прошлому, пришлось достать коробку, в которой всё ещё хранились милые сердцу или просто забытые ею в спешке мелочи. Кто бы мог подумать, что содержимое пригодилось уже во второй раз? Засев за ноутбук, Никита бодро застучал по клавишам, запрашивая у Гугла, как подобрать туфли по полученным замерам.

Юля проснулась с тяжёлой головой – наверное, пора заканчивать с этой спячкой. Дома никогда не позволяла себе дрыхнуть до обеда. Но то ли волшебные свойства Никитиного ортопедического матраса в сочетании со свежим бельём, пахнущим пачули; то ли волшебные свойства самого Никиты и его умения доводить до полного изнеможения; то ли совокупность всех этих качеств – наверное, это было не так уж и важно, если она не могла разлепить глаза раньше двенадцати. Где-то глубоко внутри Юле даже было стыдно за то, что вела себя, как сурок. Где-то очень глубоко. Очень-очень.

Потянувшись, она покосилась на окно – ничего необычного, привычная апрельская хмарь. Пятница, а казалось, будто третий день подряд – непрекращающийся выходной. В последний раз в отпуске удалось побывать в прошлом году, в середине лета. Тогда Юля съездила к родным и друзьям в Воронеж, в этом году надеялась наконец выбраться на побережье Чёрного моря, но что, если получится побывать заграницей? Увидеть белоснежные Карибские пляжи, или лазурный берег Франции, или гроты Греции? Мечты захватили, унося в неизведанные дали. Показалось даже, что лица коснулся морской бриз. Неужели Маринка права, и теперь Юля могла позволить себе не просто мечтать, но и воплощать эти мечты? А что, если попросить Никиту свозить её куда-нибудь далеко-далеко, туда, где никого нет, только он, она и океан?.. Ну нет, это было бы слишком неправильно, если бы она напрямую попросила об этом. И даже если бы согласилась, то со стороны могло бы показать, что она рядом с ним из-за денег…

Юля вздохнула, повернулась на живот, уткнувшись в подушку, и глухо замычала. Где найти ту грань, когда можно почувствовать себя свободной, при этом не ощущая постоянного желания извиняться перед кем-то за свои отношения? Не чувствовать себя кому-то обязанной или в чём-то виноватой. Будто она крадёт чужую жизнь и чужие мечты, примерив на себя то, что не по размеру. Интересно, наступит ли когда-нибудь время, когда эти мысли перестанут напрягать, и её просто отпустит? Очень хотелось в это верить. Сейчас Юля чувствовала себя, как парашютист, перед шагом в бездну. Вроде бы уже настроился, и сердце колотится перед прыжком, и уже давно на всё решилась, но всё равно страшно, аж кончики пальцев поджимаются.

За несколько дней стать жизненно необходимым – до последнего момента Юля о таком читала лишь в книгах. Но сейчас, именно в этот момент, поняла, что не хочет и не может отпустить от себя Никиту. Может, в этом была виновата Маринка с её советами про дыхание и напутствиями не отпускать, а может, тембр его голоса, от которого внутри пробуждалось нечто неведомое, заставляющее следовать, словно крыса за дудочкой Нильса.

Стоило осознать, что лёгкая влюблённость всё же стала чем-то, гораздо большим, как Юлю парализовал страх. А что, если она всё испортит? Скажет что-то не то, поведёт себя как-то не так. Вдруг прямо сейчас, когда она лежит в постели уже полчаса, предаваясь самоанализу, он сидит в гостиной и думает о том, какая она легкомысленная лентяйка, которая только и может на выходные, что спать, есть и смотреть фильмы? Юлю резко подорвало с кровати. Она села, тряхнув волосами, с унынием думая, что красотка, выходящая из спальни при полном параде – не её история. Никита определённо скоро разочаруется, а как разочаруется, начнёт винить её в том, что она не смогла соответствовать его завышенным требованиям. Следом придёт злость и обида – всё это Юля уже проходила. Стоит ли Никита того, чтобы рискнуть по-настоящему и отдать ему своё сердце. или лучше волевым усилием прекратить эти отношения, пока не стало слишком поздно?.. Но что-то подсказывало, что она уже завязла в этих чувствах, как муха в паутине, и выпутываться не хочется, и остаётся только наблюдать, как паук-любовь опутывает её сердце.

– Сегодня у нас культурная программа, – заявил Никита, когда Юля покончила с завтрако-обедом.

– Пойдём в музей? – хмыкнула она.

– Лучше – в оперу.

– В оперу? – Юлины брови удивлённо взлетели вверх. – Никогда там не была.

– Это прекрасно, уверен, тебе понравится.

Юля скептично посмотрела на него. От классической музыки она была так же далека, как от квартиры Никиты до её