— Хорошо! Тогда со дня на день все подготовлю и семена закажу. Беседку поставить и подготовить грунт можно будет сейчас, а весной останется только травку специальную засеять и бассейн заказать.

— Уже представляю, как понравится плескаться вам с малышом в этом бассейне, — тепло улыбнулся Федор. — Кстати, если ты не замерзла, можем пройтись по поселку.

— Не замерзла, пошли, — кивнула Фифа, и Федор, сам того не осознавая, подал ей руку.

Фаина замялась всего на мгновение, но и этого хватило, чтобы мужчина успел опомниться и понять, что стоит с протянутой рукой. Он смутился и хотел было уже отступить, но тут женщина поймала его дрогнувшие пальцы и чуть сжала их:

— Куда пойдем?

— Предлагаю прогуляться до второго шлагбаума, туда, где выезд к лесу, — тут же забыв о неловкости, предложил Лукьянов.

Женщина согласна кивнула, и они, так и не разомкнув ладоней, зашагали вместе к воротам и все время, пока бродили по поселку, держались за руки, как влюбленные подростки. С того дня Федор взял за правило возвращаться домой к половине седьмого, чтобы успеть к вечерней прогулке Фаины и составить ей компанию.

От этого приятного воспоминания мысли Федора плавно перетекли к другому, не менее приятному.

Он уже знал, что молодая женщина хорошо готовит. И, судя по тому, что в холодильнике появились кастрюльки и пластиковые контейнеры, заполненные чем-то съестным, в новой кухне Фифа освоилась мгновенно. Вот только ужинала Фая рано, около шести часов вечера, так что застать ее на кухне Лукьянову ни разу за первую неделю не пришлось. Сам он плотно обедал на рабочем месте, а вместо ужина привычно обходился парой бутербродов.

Зато в субботу, вопреки обыкновению, Федор не сорвался с утра пораньше и не помчался в офис, а остался дома: дел, требующих его непосредственного присутствия, не было, а некоторые рабочие моменты вполне можно было утрясти путем переписки в скайпе.

Проснувшись как всегда рано, он запасся доброй порцией кофе и устроился в своем кабинете на первом этаже за компьютером. Через неплотно прикрытую дверь мужчина слышал, как спустилась по лестнице со второго этажа Фаина и прошла на кухню.

То ли любопытство, то ли голод, а может, и то, и другое вместе отвлекли Лукьянова от очередного проекта, и он решил заглянуть к девушке, пожелать ей доброго утра и заодно налить себе еще кофе.

Когда Федор ступил на порог кухни, Фифа, мурлыкая под нос веселый мотив, как раз выложила на раскаленную сковороду первую порцию оладий. Они тут же зашипели, зашкворчали, поджариваясь. По кухне разлился, растекся сахарной патокой аромат свежих блинов.

— Ох, какие запахи! — не удержался, похвалил Федор. — С добрым утром, Фая.

— И тебе привет. Любишь блины-оладушки? — полюбопытствовала женщина.

— Только домашние, причем свежие, не вчерашние, — признал Лукьянов.

— О, у меня как раз сейчас свеженькие будут. Позавтракаешь со мной?

— С удовольствием!

Фаина сняла со сковороды первую партию, сложила в глубокую миску:

— Я обычно промазываю оладьи сметаной, взбитой с сахаром, — сообщила мужчине, которые пристроился тут же за столом, — но, может, ты предпочитаешь что-то другое к ним? Например, джем или сливочное масло?

— Меня любой вариант устроит, — Федор с трудом скрыл нетерпение: ему ужасно хотелось скорее получить из рук Фаи пяток-другой румяных, пышных блинков.

— Хорошо! — Фая выложила на сковороду новую порцию теста, потом тщательно смазала сметаной уже готовые оладьи и, наконец, поставила перед Лукьяновым готовое блюдо и произнесла с видом хорошо вышколенной официантки: — Приятного аппетита!

— Благодарствую, — решил не оставаться в долгу и проявил хорошие манеры Федор.

А потом ему стало не до разговоров, потому что на вкус оладьи оказались еще лучше, чем на вид, и он не смог остановиться, пока не умял одну за другой две полных тарелки лакомства.

— Ел бы и ел, — произнес он, — хотя вроде привык обходиться без завтрака.

— Наложить еще? — тут же отреагировала Фифа.

— Нет, пожалуй, хватит. Боюсь тебя без завтрака оставить.

— Ну, я бы еще теста замесила, если что, — улыбнулась девушка.

— Не стоит. Я — за умеренность в еде.

— Согласна, — Фая покивала. — Переедание ни к чему хорошему не приводит. Но и всухомятку питаться нехорошо. Ты вот вечером, я видела, бутербродами ужинаешь…

Лукьянов вздохнул и замялся, не зная, что ответить. Но под вопросительным взглядом собеседницы сдался и сказал правду:

— Понимаешь, сам я готовить не умею — совсем. А ресторанная еда мне не нравится, такое ощущение всегда, будто она какая-то неживая.

— А как я готовлю, тебе нравится?

— Очень! — искренне похвалил Федор.

— Тогда предлагаю питаться в складчину, как студенты. Мне нетрудно на двоих приготовить.

— Никакой складчины! — возмутился и одновременно улыбнулся директор компании InSecT. — Или я не мужчина и не способен добыть мамонта? Продукты с меня!

— Договорились! — Фаина не считала себя сторонницей европейской модели, когда женщина везде платит за себя сама и обижается, если ей подают пальто или открывают и придерживают дверь. — Тогда, может, прогуляемся после завтрака вместе в магазин? Заодно определимся с меню на обед и на ужин.

— Заметано, — согласился Лукьянов.

Фая строго придерживалась своего обещания, и с того дня Федора каждый вечер ждал вкусный свежий ужин.

***

Фаине тоже было приятно думать о прогулках и совместных ужинах с Лукьяновым, однако куда больше ее душу грело другое воспоминание.

…Чтобы не сидеть безвылазно в спальне, где у нее имелось специально оборудованное и очень комфортное рабочее место, женщина приноровилась выполнять некоторые несложные этапы работы над заказами в гостиной, в кресле, подле которого стоял журнальный столик. В один из выходных дней туда заглянул Федор:

— Работаешь или серфишь в сети? — поинтересовался нейтрально.

— Довожу до ума один проект. Осталось кое-чего по мелочам, завтра-послезавтра планирую сдать, — отозвалась Фифа.

— Не помешаю, если посижу тут с тобой?

— Ничуть.

Мужчина благодарно улыбнулся и устроился в соседнем кресле с планшетом на коленях. Некоторое время оба пытались смотреть каждый в свой монитор, но долго сидеть в тишине у них не получилось: Федор то и дело соскальзывал взглядом на сидящую поблизости молодую женщину, зависал то на ее золотистой косе, перекинутой через левое плечо, то на круглых коленках, обтянутых легинсами бледно-синего цвета, то на порхающих над клавиатурой пальчиках…

Молодая женщина, разумеется, чувствовала внимание Лукьянова, но, слегка нахмурив аккуратные прямые брови, упрямо пыталась игнорировать его взгляды и вздохи. Завершив самый сложный этап из намеченных, то ли сдалась, то ли смилостивилась и оторвала глаза от ноутбука: