– Но как же тогда?

– Это мы и сами хотим узнать.

– Скажите, Дмитрий Наумович, – спросила молчавшая до этого Волгина, – какие отношения были у Инны с пациентами?

– Обычные, – пожал он плечами.

– Как таковых, обычных отношений не бывает. Все психологи общаются с пациентами по-разному. Одни сохраняют дистанцию, а некоторые допускают чуть ли не панибратство.

– Инна не откровенничала с пациентами и не имела с ними дружеских отношений, если вы это имеете в виду, – ответил Корнаухов.

– То есть прийти к ней просто так среди ночи никто из них не мог.

– Исключено, уверяю вас! – заявил мужчина. – Прием велся строго по записи, пациенты приходили в назначенное им время. И никакой самодеятельности.

– Среди пациентов Инны могли быть неуравновешенные люди с фобиями? Одержимые какой-либо идеей?

Он пожал плечами:

– Не знаю. Ничего такого она мне не говорила. Но не думаю, что Инна решилась бы работать с человеком, имеющим серьезные проблемы с психикой. В основном она занималась решением внутрисемейных конфликтов, помогала людям избавиться от легкой депрессии, найти себя…

– Инна Бориславовна не жаловалась на то, что ей кто-то угрожал?

– Нет, никогда.

– А вы знали, что в доме Инны хранятся еще одни запасные ключи?

– Нет, не знал, вернее, я не думал об этом и не интересовался…

– Так вот, они были и пропали. У вас нет предположений, кто бы их мог взять?

– Нет, – ответил он изумленно, – откуда?!

Когда следователь и детектив уже уходили, Корнаухов спросил:

– Я могу видеть Инну?

– Можете, если хотите, – ответил Наполеонов, скользнув взглядом по лицу мужчины.

– Хочу! – решительно произнес Дмитрий.

На улице еще было светло как днем. Но на дороге лежали длинные тени, и посвежевший ветер давал понять, что вечер не за горами.

– Ключи мог взять только кто-то из знакомых, – сказала Мирослава.

– Или из пациентов, – добавил Наполеонов.

– Вряд ли она позволяла пациентам свободно разгуливать по квартире.

– А знакомым?

– Знакомые – другое дело. Корнилова, например, могла пойти на кухню приготовить кофе, чай или еще куда-нибудь выйти. Не будешь же устраивать слежку за хорошо знакомым человеком.

– Хорошо знакомым? – переспросил Наполео-нов.

Мирослава кивнула.

– Хотя…

– Что хотя? – быстро спросил он.

– Инна хранила ключи и документы в гостиной. Там мог оказаться и не близкознакомый человек…

– Да уж.

– Если бы она хранила ключи в спальне, можно было бы уверенно предположить, что человек, взявший их, был очень близок хозяйке.

Он кивнул.

– Слушай, Шура, ты сегодня уже все равно ничего нового не придумаешь, так что поехали сразу к нам.

– Поехали, – вздохнул он. И тут же в его голодном воображении нарисовался изумительно аппетитный ужин, приготовленный Миндаугасом.

Морис не обманул ожиданий Наполеонова. На ужин были тушеное мясо утки с овощами и наивкуснейший яблочный пирог. А еще сочная ветчина и тонко нарезанный сыр. Не говоря уже о пломбире с ягодами тепличной клубники. Так как сегодняшний ужин был достаточно ранним, Шура позволил себе наесться как следует. После ужина он перебрался на диван и задремал.

Когда он проснулся, за окном было совсем темно. Неожиданно с неба сорвалась яркая звездочка и, прочертив во тьме длинную линию, упала.

– Ау! Люди! Кто-нибудь есть? – позвал Наполеонов громко.

– Проснулся, светик? – улыбнулась вошедшая в гостиную Мирослава.

За ее плечом стоял Морис и едва заметно улыбался.

– А мы чай пить будем? – спросил Шура и рассмеялся вместе с захохотавшими хозяевами.

Мирослава решила, что для того чтобы найти, кто убил актрису Марианну Завадскую, начинать ей придется с самого начала, то есть с убийства Аллы Полетовой. Накануне она спросила Наполеонова, хорошо ли опросили обслуживающий персонал ресторана «Маяк». На что следователь ответил, что оперативники опросили обслугу, в том числе и официантов из малого зала. А с администратором он беседовал лично.

– И что, никто ничего не заметил подозрительного?

Следователь покачал головой.

– А что с поклонником Аллы Аликом?

– Ничего, – пожал плечами Шура, – парень замкнулся в себе, видно, сильно горюет.

– Так ты его больше не подозреваешь?

– Ему не было смысла убивать Аллу, – задумчиво проговорил Наполеонов, – и тем более всех остальных.

– Да уж, – согласилась Мирослава. И спросила: – Не подскажешь, как зовут администратора?

– Дмитрий Валерьевич Карелин. А ты что, решила начать с ресторана?

Она кивнула.

– Может, ты и права, – вздохнул Шура.

В ресторан Мирослава решила наведаться с утра. В течение дня в будни ресторан работал по принципу кафе. Посетителей было немного, оба зала наполнялись только ближе к вечеру.

Мирослава спросила у охранника, как ей увидеть администратора.

– Зачем?

Она развернула корочки.

Тот не стал больше задавать вопросов, набрал нужный номер и проговорил в трубку:

– Дмитрий Валерьевич, тут к вам девушка, частный детектив. Пропустить?

Отключив связь, он повернулся к Волгиной и объяснил, как найти кабинет администратора. Дверь кабинета была открыта, и Мирослава заглянула в нее:

– Можно?

– Да, да, заходите.

– Я Мирослава Волгина, частный детектив, расследую дело об убийстве…

– Дмитрий Валерьевич Карелин, администратор. – Вздохнув, он добавил: – Мне тут с утра пораньше звонил следователь Наполеонов, просил вам содействовать.

– Да, я сотрудничаю с полицией, – ответила Мирослава на его вопросительный взгляд.

– Что ж, излагайте.

Волгина сдержала улыбку и сказала:

– Дмитрий Валерьевич, я хотела бы поговорить с официантами, которые обслуживали в день убийства малый зал.

– Минуточку. – Администратор взглянул на календарь, потом стал листать толстенную тетрадь. Минут через восемь он сказал: – Катя сейчас на месте, можете поговорить с ней, а Костя в отпуске, будет через три недели.

– Он уехал из города?

– Костя? Не знаю. Я дам вам его сотовый, позвоните.

Карелин записал номер телефона на листке, вырванном из блокнота, протянул его Мирославе и спросил: