прошу, ― рассмеялась, ― он не шпион и не преступник. Просто… если бы он представился своим именем, я бы, наверное, уволилась из «БестДэй» и снова переехала, ― всё ещё улыбаясь, тихо ответила я. ― Он знал это.

— О, Святой Буратино, ― воскликнула Элис, ― это то, о чем я думаю?

— А о чем ты думаешь? ― спросила Кэтрин.

— Получается, он приехал за тобой?

— Кто приехал?

Улыбнулась шире и невольно опустила глаза.

— Поверить не могу, ― восхищенно шепнула Элис, ― так всё это было ради тебя.

— Кто―нибудь! Объясните мне, что здесь происходит!

— Здесь происходит любовь, Кэтти, ― прошептала она, ― настоящая любовь. ― затем она повернулась ко мне. ― Ты простила его? Поверила?

Открыла рот, чтобы ответить, но Кэтрин внезапно со стуком положила ладони на стол, вынудив меня помедлить.

— Значит так, или вы мне сейчас же всё рассказываете, или я объявляю забастовку. На полном серьезе.

Мы с Элис переглянулись, а затем я кивнула.

Я поведала ей обо всем, что произошло: как мы встретились, как впервые поругались и поцеловались. Как много Дарен делал для нас, как я пыталась помочь ему, и как он сдался. Вспоминать было не так тяжело. Не теперь, когда он находился рядом. Когда я могла видеть и осязать. Когда каждый день он открывался мне всё сильнее и доверял всё больше. Не когда он принял то, что чувствует и перестал бояться.

Не теперь.

— Невероятно, ― прошептала Кэтрин, уже на протяжении получаса подпирая голову руками. ― Если бы не знала тебя, подумала бы, что ты та ещё сказочница.

— Да… наша жизнь была весьма… насыщенной, ― прикусив губу, ответила.

— Он стал другим. ― Элис задумчиво обвела пальцем край бокала. ― И всё―таки любовь чертовски сильно меняет людей.

— И что же дальше? ― Кэтрин придвинулась ближе. ― Что произошло после бала?

— Я расскажу, ― пообещала, ― но лишь после того, как мы обсудим проект. Сэмюэль просил закончить его к пяти.

— Нужно просить прибавки к зарплате за сверхурочные, ― выдохнула Кэтрин, но спорить не стала.

Мы справились за полтора часа.

Кэт дико не терпелось поскорее услышать продолжение, поэтому работала она как никогда усердно и плодотворно ― женщине достаточно лишь дать достойную мотивацию, и тогда на пути к цели она свернет горы.

Я вышла из РиоДор в четыре.

Элис обещала, что сама всё отправит Сэму, а Кэтрин упорхала готовиться к свиданию с Шоном ― тем сексапильным официантом. Кажется, подруга действительно серьезно за него взялась.

Мобильный завибрировал, когда я поворачивала за угол. На экранчике высветилось: «Мой мужчина», заставив всё внутри мгновенно затрепетать.

«Мы будем через десять минут».

Улыбнулась и набрала ответ:

«Мы?».

«Я и Адель», ― пришло через несколько секунд. ― «Хотим съездить кое―куда все вместе».

Брови весело взлетели вверх, пальцы машинально набрали:

«Что вы затеяли?»

Сообщение пришло почти тут же:

«Тебе понравится».

Собиралась напечатать ответ, но смартфон завибрировал снова:

«Люблю тебя».

Улыбнулась, чувствуя, как в животе запорхали бабочки, а в груди что―то заклокотало ― ощущение, которое мог взывать только он. Единственный.

— Дэв, ― подняла взгляд, встречаясь со знакомыми синими глазами.

— Джек? ― не ответила на сообщение и инстинктивно опустила телефон. ― Что ты делаешь в городе? Я думала, ты на всё рождество уехал в Вермонт.

— Поездку пришлось ненадолго отложить, ― объяснил он, а затем внезапно коснулся губами тыльной стороны моей ладони ― кстати, очень не по―дружески. ― Не рада меня видеть?

— Безумно рада, ― выдохнула, насмешливо качая головой. ― Ты же знаешь, если не увижу тебя хотя бы на пару минут, то день прожит зря.

Джек улыбнулся, а затем заглянул мне в глаза.

— Свет очей моих, я ведь могу решить, что ты, в самом деле, ни секунды без меня не можешь. Тогда мне придется украсть тебя и увезти туда, где никто нас не найдет.

— О, Каллаган, тебе бы хорошую девушку встретить, ― рассмеялась, ― может, присмотришься к Люси из отдела рекламы? По―моему, ты ей нравишься.

— Давать ей надежду будет нечестно. Моё сердце уже занято.

— Джек…

— Нет―нет, ― прервал меня и слабо улыбнулся, ― всё нормально, я понимаю. Но хочется верить, что у меня ещё есть шанс.

— Извини… ― виновато качнула головой, ― дело в том, что… у меня есть любимый человек и…

— Ты не должна оправдываться, ― сказал он, подходя ближе, ― просто… я хочу оставить себе надежду. Ведь наша жизнь не стоит на месте. Всё меняется. И, возможно, в скором времени всё будет совершенно иначе. Кто знает, верно?

Невинные слова. Факты, которые я знала, понимала и принимала. Но что―то внутри всё равно заледенело, заставив пульс замедлиться, а тело задрожать.

Спину обожгло. Теплая ладонь легла на легкий шелк, а затем скользнула по нему и обвила талию. Знакомый запах окутал сознание, а горячее дыхание оказалось возле уха.

— Ты не ответила на сообщение.

Я не знала, как объяснить, но меня моментально затопила волна невероятного облегчения. Слова Джека ― честно признаться ― на секунду выбили из равновесия: я понимала, что в них было рациональное зерно, но думать об этом было слишком.

— Извини, ― шепнула, а затем сделала глубокий вдох.

Подняв глаза, заметила, как эти двое смотрят друг на друга: оценивающе, неодобрительно, сопернически…

— Я совсем забыла, что вы не знакомы… ― начала, но властный голос опередил.

— Дарен Бейкер, ― представился он, а затем протянул руку, ― неизменная константа в судьбе этой женщины. Спутник её жизни.

Ой―ёй. Кажется, кто―то слышал наш разговор.

— Джек Каллаган, ― ответил, протягивая руку в ответ, ― коллега по работе. Друг.

— Рад, что у моей Эбби есть человек, с которым она могла бы поговорить по душам, ― продолжил Дарен. ― Ведь друг именно для этого и нужен, я прав?

— Да, ― усмехнулся Джек, а затем как―то задумчиво качнул головой, ― только вот я о вас что―то совсем ничего не слышал. Странно, что Эбигейл ни словом не обмолвилась о ваших отношениях.

Хотела сказать, что у меня не было на это времени, но не успела и рта раскрыть.

— Наверное, просто не захотела, ― уже без тени учтивости ответил Дарен. ― Близкие люди всё знали, а рассказывать всему городу совершенно незачем.

— О, ― сказал он так, будто что―то осознал, ― а я чуть было не решил, что всему этому есть иная причина.

Они смотрели друг на друга пристально ― слишком пристально ― словно два самца, готовых наброситься друг на друга и перегрызть горло в борьбе за единственную на планете самку. И да, этой самкой