Но Кристина сломалась. Не выдержала ожиданий…

От себя самой, а главное — от родителей Кристина упорно пыталась скрыть свой страх перед мужчинами. Да, это не парадокс. Она теперь их боялась, остерегалась, относилась к ним с подозрением. И похоже, окончательно примирилась со своим страхом.

Особенно страшно ей стало после последнего разговора с Борисом перед отъездом в Россию.

Они встретились на улице, завернули за дом и остановились. Кристина старательно смотрела в сторону, чтобы даже случайно не встретиться с Недоспасовым глазами.

— Мы уезжаем завтра утром, — сообщила она.

— Вот и славненько, — буркнул великий адвокат. — Давно пора!.. Вся Россия там уже просто обрыдалась, тоскуя без тебя с твоим огрызком!..

— Ты злой! Чего ты теперь от меня хочешь?

— Я хочу тебе отомстить! — выпалил Борис и поймал, наконец, взгляд ошеломленной Кристины. — Что ты так смотришь? Будешь утверждать, что не отвечаешь за свои взгляды? Еще как отвечаешь! Да, отомстить! Вы все меня словно ломаете, каждая по-своему! Гнете к земле, пригибаете, а потом отпускаете со смехом, с удовольствием наблюдая, как я сам себя бью по лицу!

— У тебя извращенное воображение! — прошептала Кристина. — Ничего подобного нет, ты все придумал, это все неправда, больная фантазия…

— Какая есть! — крикнул Борис. — Другой не имеем! Я хотел уйти к тебе, жить с тобой!.. А ты…

— Неправда! — тоже накаляясь, крикнула в ответ Кристина. — Ты лжешь! Ты просто хочешь уйти, и тебе все равно к кому! Да и уйти ты собираешься как-то вяло, скорее, только на словах! Твердишь об этом, сам себя убеждая, будто горишь желанием бросить семью и развестись со своей Наташей! Ты не стремишься к разрыву! Когда о чем-то много и часто говорят, значит, ничего не сделают! Делают без всяких слов!

Борис сразу как-то сник, потускнел, притих…

— Ты умная женщина, — нехотя пробурчал он, через силу признавая очевидность. — И это твой минус, а не плюс! Умных не любят. С.ними непросто. Они вечно все знают наперед, обо всем догадываются. Ладно… В общем, ты угадала. Но ты мало знаешь обо мне…

— Так расскажи, — предложила Кристина.

— Некогда… Да и поздно уже, теперь ни к чему. Зачем тебе что-то обо мне знать? Чтобы в удобный, подходящий момент ткнуть меня мордой в мое далеко не безгрешное прошлое?

— Здорово же ты обо мне думаешь! — покачала головой Кристина. — Я выгляжу такой дрянью? Но гладиаторскими боями все-таки не увлекаюсь.

— Ты выглядишь красивой женщиной. А красавица — всегда стервозина, это ей на роду написано! Закон жизни. Мы вряд ли увидимся в Москве. Впрочем, если захочешь, позвони. Лучше на службу, Наталья подозрительна.

И он повернулся и двинулся по тихой полусонной улице, млеющей от весеннего солнца, хромая сильнее, чем обычно.

Егор возненавидел Кристину. За блеск в глазах, за радостную суету и торопливость. Жена словно спешила добрать от жизни то, что не успела и не смогла раньше. За это бесконечное мытье головы…

Он снова остался один… Хотя почему один? У него теперь есть сын Алешка… Бойко болтающий по-немецки и быстренько, легко забывающий свой родной язык. Хотя Кристина и Егор наперебой, усиленно старались с ним заниматься и не дать ему забыть все окончательно. В конце концов, они ведь вернутся в Россию. И тогда Алеше придется нелегко.

Недавно Кристина читала с Алешей вместе «Муму», и они даже рисовали Герасима. А вскоре она решила вспомнить пройденное. Села рядом с сыном и первым делом спросила:

— Ну, кто же такая у нас Муму? Алешка отозвался бойко и звонко:

— Муму? Корова! Такая большая и пятнистая! И с рогами!

Кристина оторопела. Есть такое приятное короткое слово «шок»…

— Как корова?! С какими еще рогами?! Алеша, подумай! Ты что, уже все забыл? О чем мы вместе читали?

Сын смутился, секунду поразмышлял и моментально, вполне разумно нашелся:

— А-а! Ну, значит, это теленок! — И радостно засмеялся. Иных вариантов он не предполагал и не усматривал.

«Мы вернемся в Россию, — думал Егор. — Кристина волей-неволей перестанет встречаться с этим рыже-белым адвокатом… Но и он тоже когда-нибудь может возвратиться в Москву. Что он вообще тут делает? Темная личность со светлыми волосами… Надо бы поузнавать у сведущих. Наверняка об этом юристе здесь наслышаны. Но дома мне придется решать этот вопрос самостоятельно. Пусть она уходит к нему… Хотя он женат… Ну, мне нет до этого никакого дела. Я разведусь… Уеду к Валюхе. Она меня ждет. И как хорошо, когда тебя ждет хотя бы один человек на земле, где царит вечный раздрай. Такая вот Валюня, неизменная и верная, как российская инфляция… Значит, жить еще стоит».

Войска уже потянулись нехотя на родину, где их не больно-то ждали и не слишком радостно встречали и приветствовали.

— Мы скоро уедем, — задумчиво сообщила Кристина Борису. — Увы, увы…

— Ну, не так скоро, — возразил он. — Все дела в России делаются медленно, неторопливо, в соответствии с пословицей «Поспешишь — людей рассмешишь». Да и, правда, куда торопиться?

Но Кристина настойчиво, упорно развивала свою мысль дальше:

— А ты собираешься уезжать отсюда? Борис неопределенно пожал плечами:

— Когда-нибудь…

— А точнее? — настаивала Кристина. — И вообще, Боря… я до сих пор не понимаю, что ты здесь делаешь, чем занимаешься… Ты всегда темнишь, уходишь от ответа.

— Я продаю детей, — неожиданно ответил Борис.

— Что?.. — Кристина подумала, что ослышалась. — Как… продаешь?.. Каких детей?..

— Обыкновенных, — пожал плечами Борис. — Живых. Русских. Сирот из детских домов. Очень выгодный бизнес. Ты об этом разве не слышала?

— Никогда… — прошептала Кристина. — И кому же ты их продаешь?..

— Богатеньким бездетным семейным парам. Хотя иногда детей берут и люди с детьми. Уж и не знаю, зачем им это нужно. Да какое мне дело? Платят, и ладно! И платят отлично, всегда наличными. У меня договорешник с несколькими директорами детских домов в России. Раньше удавалось торговать и оттуда, но сейчас стало удобнее и проще вести переговоры за рубежом. И тогда я уехал… А детей мне переплавляют поездами или самолетами.

— Значит, та девочка на вокзале… Борис кивнул:

— В общем, это редко, когда мне самому приходится держать у себя ребенка день-два. Тогда была накладка, срыв. С кем не бывает… Обычно у нас все идет гладко.

— Гладко?.. — повторила Кристина. — Гладко… У тебя, видимо, так всегда по жизни. Ты на редкость удачлив!.. Ура, ура…

Борис хмыкнул, резко поднял брючину и показал протез.

— Ну, это единственное, где тебе не свезло! — резко отчеканила Кристина. — Кстати, я даже не знаю и, видимо, не узнаю никогда, как и где с тобой случилось несчастье. Да и зачем? Теперь мне это неинтересно!