– Ты так смотришь, как будто знаешь его, – заметил Тимур.

– Да нет, просто похож на бывшего коллегу. Напомнил мне странную историю про кашу с корицей.

– Ха! «Дело о каше с корицей» – интригующее название в стиле Эрла Стэнли Гарднера.

– А что за история? – поинтересовалась Белка.

– Помните, когда я только переехала в Москву и не могла устроиться в отель по специальности, пару месяцев я проработала офис-менеджером в компании, занимавшейся продажей светильников? Так вот одновременно со мной туда устроилась девчонка-студентка лет двадцати. Мы с ней познакомились на тренинге в отделе кадров. Эмилия пришла работать менеджером по продажам. В мужском коллективе мы с ней были единственными девушками.

Я представила Настю – эффектную синеглазую блондинку ростом 180, коллекционировавшую титулы с конкурсов красоты, в окружении офисных работников, но в моем воображении она была в образе Мэрилин Монро в розовом платье из знаменитой сцены фильма «Джентльмены предпочитают блондинок», где мужчины подобострастно протягивали голливудской диве свои сердца.

– Так вот эта Эмилия была неплохой девчонкой, очень толковой. Как я потом узнала, мужики делали ставки, думая, что она месяцами не сможет заполучить нормального клиента, а она в первые же недели отхватила крупный контракт. Таким даже Стёпа, который был ее наставником, не мог похвастаться. Но все-таки Эмилия была какой-то странной, если честно.

– Странной в чем?

– Сначала я даже восхищалась ею. Оказывается, за год до этого она весила более ста килограммов! Но потом переехала в Москву, занялась спортом, перешла на правильное питание и стала настоящей фитоняшкой. Если бы Эмилия не показала мне старые фотки, я бы в жизни не поверила, что у нее имелись проблемы с весом. Она была стройной, подтянутой, с накаченным прессом и таким плоским животом, как будто в ней не было ни грамма жира. Эмилия любила подчеркивать фигуру, надевая под пиджак короткие топики. Каждый раз, когда она появлялась в офисе, мужики пускали на нее слюни.

– Обалдеть! Ну и сила воли у человека – вот так изменить внешность! – воскликнул Никита. – Заслуживает уважения.

– Согласна! – кивнула Белка. – Я помню, ты рассказывала про коллегу, которая сбросила несколько десятков килограмм. У нее еще фамилия птичья какая-то – не то Кукушкина, не то Синичкина.

– Ласточкина.

– Так, а в чем проявлялась ее странность? – поинтересовалась Алекс.

– По правде говоря, я сама ничего такого не замечала. Началось всё со Стёпы. Однажды Эмилия повредила ногу на тренировке, уронила гантель, и ее не было на работе около двух недель, пока она лечила ногу. В это время всё и началось. Хотя нет, началось всё немного раньше, когда Стёпа стал ходить по офису и возмущаться, что в нашей микроволновке на мини-кухне кто-то постоянно греет корицу, и вся еда, будь то мясо или рыба, потом приобретает ее запах. И действительно я заметила, что это так. После того как Стёпа обратил наше внимание на это, запах корицы тоже начал преследовать и раздражать нас. Хоть я всегда любила ее в кофе, булочках и всяких там пирогах, меня уже стало тошнить, когда я, например, подогревала мою любимую пасту с красной рыбкой, а она как будто насквозь пропитывалась запахом корицы.

– Так надо было выяснить кто ее греет в микроволновке и сказать сотруднику, чтобы он прекратил это делать.

– В том-то и дело, что никто не признавался.

– Ох, Белка бы там давно расследование провела, – рассмеялся Тимур.

– А по камерам не смотрели? – спросила Алекс.

– У нас не было камеры в районе мини-кухни. Да и навряд ли человек стал бы доставать пакетик корицы и сыпать ее на еду прежде чем поставить в микроволновку. Он мог добавлять ее в контейнер дома.

– Ну да, – кивнула Белка. – Никто бы не стал светиться с пакетиком корицы, когда в любой момент на мини-кухню мог войти кто-нибудь из сотрудников.

– Так вот, когда Эмилия ушла на больничный со своей покалеченной ногой, Стёпа радостно заявил, что хоть теперь мы отдохнем от запаха корицы. Оказалось, он спалил Эмилию, когда она грела себе кашу с корицей на завтрак. Так как она приезжала на работу раньше всех, то никто и не мог застукать ее, зато потом после ее завтрака микроволновка весь день воняла корицей. Стёпа попросил больше так не делать, но она игнорировала его просьбы. Запах действительно пропал только тогда, когда Эмилия вышла на больничный.

– Ха! У нас в редакции тоже есть такой – любит рыбу, а потом у нас весь офис воняет ею. Мы его миллион раз уже просили не греть рыбу в микроволновке, а ему хоть бы хны! – воскликнула Алекс.

– Так ее странность заключалась в том, что она любила есть кашу с корицей и не могла отказать себе в этом? – спросил Никита.

– Пока Эмилия была на больничном, вскрылось много чего интересного. Оказалось, что она рассылала коллегам, в том числе и женатым, свои полуобнаженные фото в купальниках. Стёпа сказал, что она вела себя как отчаянная женщина, пытавшаяся изо всех сил привлечь к себе внимание мужчин. Он признался, что его трясло, когда она пила чай, громко прихлебывая как мужик. Стёпа слышал это даже в наушниках, сидя в другом кабинете. Я лично такое не замечала, только слышала, как Эмилия постоянно напевала песни, особенно на мини-кухне. Чаще всего песню Шуры «Ты не верь слезам, всё вернется…» Пока она была на больничном, выяснилось, что ее напевания многих раздражали.

– Ну, блин, накинулись на бедную девчонку, сделали из мухи слона, если честно! – усмехнулся Тимур. – Все со своими прибабахами, абсолютно все. Нужно было просто поговорить с Эмилией по-нормальному и попросить ее не петь в офисе и не греть корицу в микроволновку.

– Только оказалось, что Эмилия не была бедной девчонкой.

– В каком смысле?

– Вскоре после того, как она вышла с больничного, кто-то слил ее фотки в Телеграм-чат – эдакий мужской междусобойчик без шефа. Меня, естественно, не было в этом чате, но Олег, который кадрился ко мне постоянно, показал эти снимки ее домосковского периода. На них Эмилия была бородатым парнем по имени Эмиль.

– Что?!

Такого поворота событий никто из нас не ожидал.

– То есть она сменила пол?!

– Да. Я бы никогда и не подумала, что такое возможно, но это было одно и то же лицо! Конечно, после приема гормонов она стала женственной, с более мягкими чертами лица, но никаких сомнений в том, что это была Эмилия, не возникало. Сами понимаете, это был мужской коллектив, и коллеги восприняли эту новость как личное оскорбление. Эмилию начали травить. Подкидывали ей