считалась низшим существом, подверженным разным слабостям и сластолюбию. Поэтому она склонна поддаться соблазну дьявола и вступить с ним в сексуальную связь.

В-третьих, была чисто психологическая причина. Для этого периода в истории Западной Европы характерна крайне тяжелая обстановка, связанная с войнами, эпидемиями и тотальным запугиванием католической церкви. Это приводило к массовым психозам, которым женщины более подвержены в силу своей эмоциональности и униженного положения. Значительное число погибших на кострах «ведьм» составляли женщины с нарушениями в психике, больные истерией, одержимые.

В своей «демонизации» отчасти были виноваты и сами женщины. Стремясь хоть как-то выделиться и возвыситься над соседками, а то и над мужчинами, некоторые экзальтированные особы сами на себя наговаривали, выдумывая и свои колдовские способности, и полеты на шабаш, и связь с дьяволом, образ которого в эпоху Ренессанса начали романтизировать. Так, католический исследователь оккультизма Август Монтегю Саммерс (1880–1948) в книге «История колдовства» рассказывает, что Клодина Бобан, юная и очень тщеславная девушка, страдала мономанией, которая заставляла ее изо всех сил стремиться к тому, чтобы занимать главное место на сцене и быть в центре внимания. И она совершенно добровольно и даже с гордостью призналась в том, что присутствовала на шабаше. Но, поскольку ей казалось, что «прибыть туда пешком или верхом на лошади было бы не слишком оригинально, а ей хотелось, чтобы ее признание имело мелодраматический эффект», она сообщила, что и она, и ее мать привыкли ездить верхом на метле и, покидая таким образом свой дом через трубу, они летали на шабаш.

«Ведьма, едущая задом наперед на козле». Альбрехт Дюрер (1471–1528). Германия.

Clarence Buckingham Collection / The Art Institute of Chicago

Слово «шабаш» происходит от еврейского «шаббат» (суббота): еженедельный день отдыха, предписываемый иудаизмом. В Средние века так стали называть ночные сборища ведьм для совместного поклонения Сатане, проведения черных месс и других колдовских обрядов.

Описания шабашей в изобилии можно найти в разных средневековых документах, на которые ссылаются европейские мистики и исследователи магии, такие как А. Кроули, Э. Леви, М. Холл, Р. Х. Роббинс, М. Саммерс и другие. Различаются эти описания лишь деталями, а в целом представляют собой довольно дотошные перечисления всяких мерзостей, творимых ведьмами, которые демонстрировали свою преданность дьяволу. Составлялись и распространялись такие документы чаще всего католической церковью с целью запугать простых прихожан и настроить их против колдунов и ведьм. Трудно сказать, насколько эти описания правдивы, что из описанного и рассказанного женщинами, которых допрашивали инквизиторы, — правда, а что — плод больной фантазии или готовность признаться во всем, чтобы избежать пыток.

Чаще всего приглашение поучаствовать в шабаше поступало от местного колдуна или от самого Сатаны. Он, обещая всяческие блага, соблазнял женщину и рассказывал, как попасть на шабаш, чтобы стать частью ковена ведьм — своеобразной организации сатанистов. Для этого ведьме выдавалась специальная мазь. В ее рецепт входили самые разные ингредиенты: от печени некрещеных детей до крови летучих мышей. Колдовская мазь Vinum Sabbsti давала человеку способность летать. Для этого женщине нужно натереться ей, будучи полностью обнаженной. Затем она должна была взять метлу, вилы или просто палку и произнести короткое заклинание: «Взвейся вверх и в никуда». Тогда ведьма взмывала в воздух, вылетала через трубу и отправлялась к месту шабаша.

На шабаше новую ведьму приветствовал сам дьявол, ей предлагали растоптать гостию и плюнуть на крест, подписать договор кровью и поцеловать дьявола в зад. На этом официальная церемония принятия в ковен завершалась, и начиналось пиршество, на котором ведьмы ели мясо некрещеных младенцев, пили вино и кровь, танцевали и пели гимны дьяволу. А затем начиналась оргия, на которой дьявол совокуплялся с понравившимися ведьмами, тем самым наделяя их колдовской силой. дьявол описывается как волосатое чудовище с рогами, козлиными ногами и крыльями летучей мыши.

И. Преториус. Шабаш на ведьминой горе, 1668.

Wikimedia Commons

Иногда, судя по описаниям в средневековых источниках, на шабаше проводилась черная месса, на которой поклонялись дьяволу или его изображению, издевались над религиозными обрядами и предавались блуду. А потом ведьмы так же на метлах отправлялись по домам. Правда, более опытные колдуньи могли летать на козлах или свиньях.

Несколько слов о колдовской мази, или летательном зелье. Ученые, изучившие рецепты средневековых ведьм, выяснили, что в них описывается изготовление сильного галлюциногенного препарата, который был известен еще в древности. В состав его входили алкалоиды растений семейства пасленовых: атропин, скополамин, гиосциамин, а также белена, аир болотный и болиголов. Были ли там кровь летучих мышей и вытяжка из человеческой печени, уже непринципиально. Зелье получалось сильнодействующим и при натирании им тела могло вызвать яркие галлюцинации, особенно у людей с неустойчивой психикой. Женщины же были уже подготовлены церковниками рассказами о ведьмах, демонах и Сатане, поэтому в своих галлюцинациях видели именно их.

Важную роль в формировании веры в бесов, дьявола и ведьм сыграло явление одержимости. По уверениям священнослужителей, иногда бесы и демоны могли вселяться в людей, и тогда они становились одержимы и вели себя как безумные. Больше всего демоны любили захватывать тела молодых женщин.

Известный российский психиатр и психофизиолог В. М. Бехтерев (1857–1927), изучавший средневековые документы, в которых описаны случаи массового увлечения колдовством и проявлений одержимости, считал это настоящей психической эпидемией истерии[38], основанной на взаимном внушении и самовнушении. Это подтверждается и сходством описаний видений, которые посещали подверженных приступам истерии женщин. Бехтерев считал, что устойчивые галлюцинации сексуальных контактов с дьяволом и колдовских шабашей — это следствие внедренных еще в детстве в сознание представлений. Благодаря многочисленным рассказам об этих сверхъестественных событиях и церковным проповедям, обладающим огромной силой внушения, люди с неустойчивой психикой, в первую очередь женщины, оказывались подвержены галлюцинациям. Особенно они усиливались в толпе по причине эффекта психического заражения.

Этот же характер психического внушения и заражения имеют и эпидемии одержимости бесом. Они основаны на уверенности, что в тело человека может вселиться бес или демон. Это будет заметно по странным крикам и конвульсиям, которые сотрясают тело жертвы нечистого духа. По словам Бехтерева, описание поведения одержимых очень напоминает конвульсивные приступы при одном из видов заболевания — диссоциативном психическом расстройстве.

Таким массовым психическим расстройствам особенно были подвержены обитательницы монастырей, в которых жесткие правила, посты и постоянные запугивающие проповеди приводили к нарушениям в психике наиболее экзальтированных женщин. И начиналась настоящая эпидемия. Такая, как случилась в Мадриде, в монастыре бенедиктинок в 1628–1631 гг. Игуменья монастыря, 26-летняя донна Тереза, начала впадать в полубезумное состояние и биться в конвульсиях, тело ее изгибалось дугой, при этом