Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вот все, что у меня есть. Нам дают для ублажения клиентов. Этого достаточно?
– Замечательно. Это подойдет. Сегодня тебе не придется никого ублажать, – он окинул взглядом ее одеяние. – Времени собирать вещи нет. У тебя есть что-нибудь, чтобы накинуть поверх всей этой красоты.
– Только курточка.
– Достаточно. Я с машиной. Пусть остальные тряпки остаются здесь. Надеюсь, у тебя будет возможность выставить мамке счет, – он взял в руки бутылку. – Сейчас главное – оперативность. Одевай быстренько курточку и жди моей команды.
Бреди легонько приоткрыл дверь, стараясь не шуметь. Охранник стоял спиной к двери и скучал. Отлично. Бреди со всего размаха ударил охранника бутылкой по голове. Охранник тихо охнул и начал оседать. Бреди подхватил его и аккуратно уложил возле двери. Потом протянул руку не состоявшейся партнерше.
– Бежим, красотка. Новой тюрьмы мне, пожалуй, не миновать.
Она, дрожа от страха, протянула ему руку, которая сразу же утонула в здоровенной лапе ирландца. Озираясь по сторонам, они незаметно выскользнули на улицу.
– Теперь к парковке. Там у меня машина, – негромко сказал Бреди и поволок красотку к машине.
Она едва поспевала за ним, теряя на ходу тапочки. Он не дал ей возможности вернуться за ними, затолкав босую в машину.
– Теперь вперед, красотка.
– Куда?
– К хорошим людям. Там разберемся.
Проститутка Люси, пробегая мимо кабинки, которую только что покинули клиент и его партнерша, обнаружила лежащего возле двери охранника. Он уже пришел в себя и тихо стонал. Сначала Люси оцепенела от ужаса. Потом пришла в себя и бросилась к мамке.
– Фрау Майер, у нас несчастье. Охранник Удо лежит возле двери кабинки, где была эта новенькая блондинка.
Эмма бросилась туда и распахнула дверь. В кабинке было пусто. Возле двери стонал охранник. Все это грозило обернуться большими неприятностями. Эмма выскочила на улицу. Оглянулась по сторонам. Все было тихо. Ни голосов беглецов, ни шума отъезжающей машины. Она поняла, что опоздала. Эмма сказала стоящей рядом Люси:
– Мне этот ирландец сразу не понравился. Надо что-то делать. Иначе нам всем крышка.
Эмма Майер уединилась в своей комнате, где некоторое время размышляла о случившемся. Позвонить она не могла, потому что получила указание не звонить. Она знала, куда ехать. Оставив за себя Люси, села в машину. По дороге она думала о том, что ее бизнес под угрозой.
46
Маттиас Штайн не был клиентом заведения Эммы Майер. Таким легкодоступным товаром он не пользовался. Не велика мудрость заплатить деньги и получать удовольствие. В его представлении здесь не было привычного для него доминирования, добытого силой характера.
С Эммой он познакомился в одном из ночных клубов. Озабоченная задачей усиления конкурентоспособности борделя, предприимчивая мамка подбирала "кадры". Она не исключала, что среди стриптизерш могут найтись менее разборчивые в способах заработка девушки, которые согласятся поработать в ее заведении. Этой мыслью она поделилась с подвыпившим Маттиасом. Он сидел недалеко от Эммы и жадными глазами пожирал вертящихся и изгибающихся стриптизерш. Поскольку основная публика была представлена мужчинами разного возраста, присутствие среди клиентов клуба женщины бросалось в глаза. Не ушло это и от внимания Маттиаса. Он подсел поближе и завел с Эммой разговор. Скоро ему все было понятно, и он, к удивлению Эммы, выразил желание поучаствовать в ее проекте на взаимовыгодных условиях. Так в распоряжении мамки появились стриптизерши, с которыми можно было "творить что угодно", не спрашивая их согласия. От этого попахивало криминалом, но Эмма старалась об этом не думать. Хорошие деньги, которые она получала за эти услуги, лишили ее всякой осторожности.
Теперь, когда она вела машину к логову компаньона, ситуация представилась ей в другом свете. Она вдруг осознала, что можно не только потерять бизнес, но и лишиться свободы. И это вместо детской мечты о богатстве. Ей стало страшно. Еще страшней ей становилось, когда она думала о той реакции, которая, безусловно, последует от Маттиаса. Ведь он не раз предупреждал, что информация об их совместном проекте ни в коем случае не должна выйти за пределы борделя. И вот случилось такое. Проклятый ирландец! Она вспомнила его водянистые глаза и бросающуюся в глаза простоту и подумала, что ирландец оказался не так прост. Правда, она никак не могла понять, что могло поспособствовать сговору между стриптизершей и этим неотесанным простолюдином.
Из окна своего "сарая" Маттиас увидел подъезжающую машину. Он понял, что это машина компаньонши. Как раз сегодня он собирался ей позвонить, но она его опередила. Видимо, случилось что-то непредвиденное. Маттиас почувствовал холодок где-то внутри. Подсознательно отметил, что тучи сгущаются, что кто-то хочет положить конец его доминированию в этой реальной жизни. Так просто он не сдастся. Пусть попробуют.
Он молча выслушал рассказ Эммы. При этом глаза его сверкали, и невидимые лучи, излучаемые ими, насквозь прожигали душу Эммы. Он никак не прокомментировал случившееся, но и без этого она могла представить, что бы он сказал, пожелай он это сделать. Он лишь спросил:
– Как он выглядел?
– Такой рыжий верзила. Думаю, ирландец.
– Неужели это он? – отвечая собственным мыслям, вымолвил Маттиас.
– Кто?
– Да так. Просто мне подумалось. Ты все равно ничего не знаешь. Да и не нужно тебе об этом знать, – и добавил. – Уже не нужно…
Потом он заходил по комнате. Было тихо, Эмма слышала его учащенное дыхание. Она готова была провалиться сквозь землю, только бы не видеть его фигуру, периодически закрывающую ей свет из маленького окошка. Только бы быстрее все закончилось и он отпустил ее. Наконец, он спросил:
– Та другая на месте? Ее ты никому не предлагала?
– Пока нет.
– Хорошо, – сказал он таким тоном, что Эмма подумала, что тон этот определяется, пожалуй, не только отсутствием опасности хотя бы с этой стороны, но и чем-то другим.
Прошла еще одна тягостная минута, после чего он сказал:
– Возвращайся, Эмма. Я скоро буду. Подумаю, на чем мне приехать. Эту вторую надо убирать. Боюсь, что может нагрянуть полиция. Надо торопиться.
– Как убирать? – испуганно воскликнула Эмма.
– Пока не знаю.
– А что делать, если придет полиция? Про первую ведь тоже надо что-то говорить. Полиция, наверняка, будет этим интересоваться. Как оправдываться?
– Все отрицать. Другого выхода нет. Там будет видно. Будешь действовать по обстоятельствам.
Эмма поняла, что у него нет решения, что он будет думать в первую очередь о себе, а не о какой-то мамке, мечтающей разбогатеть.
Она молча вышла и села в машину. Она снова поехала в бордель – другого решения у нее тоже не было.
47
Они не встречались уже
