– Дьявольщина какая-то, – произнесла я,поправила нескромный вырез на спине, который почти открывал ягодицы, ивзглядом, полным надежды, посмотрела на проезжающий мимо черный джип стонированными стеклами. Помахав джипу рукой для того, чтобы он остановился, япосмотрела на свои грязные ноги и побежала к нему навстречу. Джип и в самомделе остановился, но из него никто не вышел, и никто не бросился мне на помощь.Возможно, того, кто сидел в джипе, напугал мой внешний вид, потому что состороны я была похожа на сумасшедшую. Дорогое вечернее платье, заплаканноелицо, растрепанные волосы и грязные босые ноги… Подойдя к тонированному стеклу,я постучала по нему и быстро заговорила:

– Будьте так любезны! У меня машина незаводится. Вы не посмотрите, что там стряслось?! Помогите мне, пожалуйста. Еслихотите, я вам заплачу. У меня есть деньги!

В этот момент черное тонированное стеклоприоткрылось, и я почувствовала, как меня обдало жаром. Это был совершеннообыкновенный мужчина, но от него исходила какая-то опасность. Он был одет вчерную водолазку. Его глаз не было видно, потому что их закрывали широкиечерные очки. Я испугалась еще больше, потому… Потому что он был невероятнопохож на того мужчину с пляжа, который ночью помахал мне рукой. Конечно, я неимела возможности разглядеть того мужчину должным образом, но я чувствовала этоинтуитивно. Хотя, возможно, я в самом деле уже медленно, но верно начинаюсходить с ума, если берусь вылепить из двух разных людей одного и в первомвстречном вижу объект, несущий опасность. Почувствовав, что меня стало мутить,я залилась алой краской и сказала себе под нос:

– Здрасьте.

Мужчина никак не отреагировал на моеприветствие, только расплылся в страшной, зловещей улыбке и процедил сквозьзубы:

– ТЕБЕ ПРИВЕТ ОТ ИКСЕЛЯ.

– Что??? – глупо спросила я, потому что и таквсе прекрасно услышала.

Зажав рот ладонью, я начала сначала медленнопятиться, затем все быстрее и быстрее… Стукнувшись о свою машину спиной, янажала на кнопочку на брелоке и закричала что было сил:

– Я не знаю никакого Икселя! Кто такой вашИксель?! Я его не знаю и знать не хочу!!! Вы меня с кем-то путаете!!!

Затем быстро открыла дверцу, села изаблокировала ее. Как бы это ни было абсурдно, но все-таки интуиция меня неподвела. Это был тот самый мужчина с ночного турецкого пляжа. Сказать, что менялихорадило, это значит – не сказать ничего. Я быстро повернула ключ в замкезажигания, надеясь на счастливый случай, и что есть силы принялась давить напедаль газа, но машина не завелась. Она по-прежнему отказывалась заводиться.Мужчина в черных очках посмеялся над моими стараниями, затем состроил такоезлобное выражение лица, что мою спину обдало холодным потом, и… досталпистолет.

Я смотрела на него беспомощным взглядом иникак не могла в это поверить. Пистолет с большим наконечником, именно такой,какой я видела в боевиках и фильмах ужасов. Когда в моей голове мелькнуламысль, что через несколько секунд меня может не быть, я быстро сползла сводительского кресла и услышала два глухих хлопка, которые прозвучали внизу.Как только в машине послышался свист, я сразу поняла, что этот неизвестныйпрострелил мне колеса. Я по-прежнему стояла на коленях и с трудом сдерживаласебя, чтобы не закричать на всю улицу, призывая хоть кого-нибудь явиться ко мнена помощь. Медленно подняв голову, я увидела, что в руках мужчины уже не былопистолета, он расплылся все в той же совсем не лучезарной улыбке, помахал мнерукой точно так же, как тогда на пляже, завел мотор и выехал на центральнуютрассу.

Не помня себя от страха, я вдруг подумала, чтоэтот человек не в себе и обязательно может вернуться. И это возвращение можетиметь для меня более плачевные последствия, чем эта встреча. Посмотрев напустынный двор, в котором уже окончательно стемнело, я услышала, как в моейсумочке зазвонил мобильный. Быстро достав телефон, я посмотрела на определительномера и, увидев, что это Виктор, решила не снимать трубку.

Я понимала, что не смогу разговаривать в такомсостоянии с мужем. Да и что я могла ему сказать – что я поехала на квартиру,которую снимает мой любовник, а затем села в машину и какой-то сумасшедшийпрострелил мне колеса? Муж обязательно заявит в милицию, а в милиции начнутвыяснять личность этого сумасшедшего и докопаются до второй личности, то естьдо убитого турка. В этом случае я соучастница преступления. Я помогала тащитьтруп, помогала закидывать его ветками. Одним словом, я принимала в этом самоеактивное участие. Самое активное… А это значит, что мне грозит срок, и этодействительно страшно… Страшно, как и то, что в тот момент, когда мой супругловил рыбу и волновался за свою любимую женушку, она занималась любовью,получала невероятное наслаждение и теряла счет времени.

Конечно, в глубине души я хотела позвонить вмилицию, попросить у людей в погонах защиты и поведать им о том, что двапередних колеса спущены совсем не потому, что мне кто-то их проколол, а потому,что их прострелили. Но я сразу откинула эту мысль. Откинула, потому чточеловеку, совершившему преступление, нежелательно просить милицию о какой-либопомощи.

Еще раз оглядев пустой двор, я разблокироваладвери машины и бросилась к остановившейся неподалеку от меня «шестерке», изкоторой вышел мужчина и полез зачем-то в багажник. Подойдя к нему как можноближе, я робко огляделась по сторонам, в страхе опять увидеть все тот же джип.

– Мужчина… Послушайте…

Но незнакомец по-прежнему копался в багажникеи не обращал на меня никакого внимания.

– Простите…

Деликатно постучав его по спине, я подождала,пока он наконец обратит на меня внимание.

– Здравствуйте, мужчина!

– Здравствуйте, женщина, – язвительнопередразнил меня он.

Оглядев меня с ног до головы, он остановилсвой взгляд на моих босых ногах и раздраженно поинтересовался, какого черта мненужно. Я стала виновато тараторить о том, что у меня заглохла машина и что,пока я искала хоть какую-нибудь помощь, местная молодежь, пытающаяся хотькак-то развлечься, проколола мне два колеса, что на улице уже темно и что мнесовершенно не к кому обратиться. Дослушав меня до конца, незнакомецотрицательно покачал головой и грубо сказал:

– У меня своих дел по горло. Некогда мне с твоейтачкой разбираться, позвони какому-нибудь хахалю.

– Кому?! – не сразу поняла я.

– Хахалю позвони.

– Мне некому звонить.

– А мне некогда тебе помогать, – все так жегрубо бросил мужчина и сел в свою машину.

– Но ведь уже темно. Как вы можете оставитьменя на улице?