Обычно эльфы придавали большое значение родословной, однако З'Берил всегда ставила личные заслуги выше, чем знатное происхождение. Эрилин твердо усвоила эту нетрадиционную точку зрения, но сейчас глубоко сожалела, что не может гордо поведать Кимилу Нимесину свою семейную историю.

Девочка знала, как трепетно относятся светлые эльфы к родственным связям, и поэтому осторожно ответила:

- Наверное, вы заметили, что я только наполовину эльф. Мой отец был человеком.

- Был?

- Да. Когда я была совсем маленькой, я часто расспрашивала маму об отце. Однако от этих разговоров мама расстраивалась, и, в конце концов, я оставила ее в покое. Я всегда считала, что мой отец погиб.

- А родственники З'Берил? - настаивал Кимил.

Эрилин пренебрежительно фыркнула. Квэссир удивленно поднял золотистую бровь:

- Но ты ведь о них знаешь?

- Очень немного. - Девочка гордо вздернула подбородок. Она им была не нужна, и ей до них дела не было. - Я никогда их не видела до маминых похорон и, надеюсь, больше не увижу.

- Даже так?

Кимил не скрывал своего любопытства, однако Эрилин только пожала плечами.

- Когда мы с ними встретились, их интересовал только меч. Не понимаю, почему они просто не отобрали его у меня.

- Почему? - Светлый эльф позволил себе усмехнуться. - Они не могли этого сделать, потому что это - Лунный Клинок, меч, который передается по наследству. И хозяин у него может быть только один. З'Берил оставила клинок тебе, и, похоже, меч одобрил ее выбор.

- Одобрил? Откуда вы знаете?

Эльф искоса взглянул на девочку и ответил коротко:

- Ты вытащила меч из ножен и осталась в живых.

Бережно и даже почтительно Кимил протянул оружие Эрилин.

- Меч сделал свой выбор, и тем самым он выделил тебя среди других. Только ты сможешь воспользоваться этим клинком. Даже когда он в ножнах, никто не сможет взять его без твоего разрешения. С этой ночи и до последнего часа Лунный Клинок будет сопровождать тебя.

- Значит, меч и я станем единым целым,- нерешительно проговорила Эрилин, глядя на меч в ножнах, который ей протягивал Кимил.

- В каком-то смысле да. Его магия принадлежит только тебе,

- Магия? - Эрилин осторожно застегнула пояс с мечом, словно опасалась, что клинок вдруг превратится во что-то невероятное, - А что он может делать?

- Я не могу тебе сказать, потому что не знаю истории этого меча, - ответил Кимил, одобрительно глядя на девочку. Забыв о своем мимолетном испуге, Эрилин вытащила клинок из ножен и рассматривала его с новым интересом. - Все Лунные Клинки разные.

- А что, существуют и другие? - осведомилась Эрилин.

- Да, но таких мечей мало, и за каждым из них стоит особая история. Магия клинка растет и развивается по мере того, как новый владелец наполняет его своей силой.

Лицо девочки-полуэльфа озарил восторг.

- Значит, и я могу наделить этот меч волшебной силой? Сделать его таким, каким захочу?

- Боюсь, нет, - ответил Кимил, указывая на пустой ободок у рукояти. - Здесь должен находится лунный камень, который служит связующим звеном между клинком и его хозяином. Поток магической силы, который исходит от хозяина, сначала преломляется магическим камнем и лишь потом впитывается мечом.

- Понятно…

Эльф чуть улыбнулся:

- Не расстраивайся, дитя, Вся сила Лунного Клинка, которую он накопил, принадлежит тебе.

- А что она собой представляет? - не сдавалась Эрилин.

Кимил прикрыл глаза, и, обреченно покачав головой, издал глубокий вздох.

- А ты будешь требовательной ученицей, - пробормотал он, - Поскольку у тебя нет наставника, я сам возьмусь за твое обучение. Разумеется, если ты этого хочешь.

- О да! - выпалила Эрилин в восторге. - Но как? В Академию воинских искусств меня не примут.

- Чепуха, - отрезал Кимил и резко взмахнул изящной рукой, словно сметая незримую преграду. - Ты уже показала больше мастерства и таланта, чем их лучшие фехтовальщики. Люди вообще не способны продвинуться дальше азов воинского дела. Будет полезно ввести в их среду способного ученика. К тому же ты дочь З'Берил.

Эльф умолк, размышляя об открывавшихся возможностях.

Все еще не веря в свою удачу, Эрилин пристально разглядывала сбитые носки башмаков.

- Пройдет еще несколько лет, прежде чем я достигну возраста, когда полуэльф может поступить в Академию.

- Об этом не стоит беспокоиться, - прервал девочку Кимил, и его тон ясно показал, что он считает вопрос решенным. - Ты этриель, которую я принял под свою опеку. Это все, что им нужно знать.

Потрясенная Эрилин подняла голову. Глаза девочки расширились от изумления, когда до нее дошел смысл сказанного. Она распрямила плечи и решительным движением вложила волшебный меч в ножны. Отныне никто не назовет Эрилин сиротой, полукровкой, не знающей своего отца. Она стала этриель, благородной эльфийкой. Так сказал Кимил Нимесин.

- Отлично, - бросил Кимил. - Это мы уладили. Тебе осталось только принести клятву ученичества. Если ты готова, обнажи свой меч и повторяй за мной.

Ошеломленная, но счастливая, Эрилин вытащила Лунный Клинок. Повинуясь внезапному порыву, девочка отступила под сень статуи и опустилась на колени. Она принесет клятву у ног эльфийской богини, как и положено этриель. Ухватив рукоять обеими руками, Эрилин вытянула клинок перед собой и подняла глаза на мастера, ожидая его распоряжений.

Но Кимил вдруг резко втянул в себя воздух, не в силах произнести ни слова. Ничего не понимая, Эрилин поднялась на ноги. Эльф отступил назад, не отрывая взгляда от меча в руках девочки.

Эрилин тоже взглянула на меч. Его лезвие испускало тусклое голубое сияние. Ореол вокруг меча светился все сильнее. Затем свет ожил и перекинулся на окружающие предметы. Призрачно мерцая, клубы тумана плыли вокруг эльфа и девочки. Мастер фехтования и его юная подопечная стояли, замерев, и смотрели на голубое облако, которое медленно двигалось над поляной, как будто что-то искало. Наконец таинственное сияние коснулось статуи, и лицо богини озарила яркая голубая вспышка,

Внезапно Эрилин почувствовала, как в глубине ее смятенной души зарождается новое чувство. Трудно сказать, на что это было похоже - на поток холодной энергии или на присутствие постороннего существа в ее сознании, однако магическая сила одновременно была в ней и обволакивала ее снаружи. Поток энергии все усиливался. Голубой свет залил сад, и чувства Эрилин были напряжены до предела. Значит, это и есть магия? Сила была чужой и пугающей, но все же она составляла часть Эрилин, так же как и ее рука, вооруженная мечом. Вздрогнув, девочка выронила клинок.

Сад тут же погрузился во тьму, и только луна бледно светила сквозь дымку. Сияние на лезвие волшебного меча быстро тускнело.