но это не отменяет того факта, что экстремизм превращается в потерявший управление поезд. Даже социальные сети, несмотря на благие намерения, зачастую приводят к идеологии культа и мышлению толпы. Если человеку не разрешают ставить под сомнение какую-либо идею, поощряют наказывать и исключать из круга инакомыслящих людей, вынуждают следовать за массой во избежание возмездия, разве это не культ? Очень похоже на то. Я хочу сказать, что ни одна группа не застрахована от идеологического мышления, независимо от первоначальных намерений. Это заложено в человеческой природе. Мышление типа «этот путь – единственно верный» опасно, потому что оно не позволяет думать самостоятельно или допускать нюансы. Вот почему у самопомощи есть и тёмная сторона. Люди, утверждающие, будто они обладают настоящим исцеляющим лекарством, могут воспользоваться больными или отчаявшимися людьми. Именно по этой причине существует многоуровневый маркетинг, и именно поэтому так много людей влезают в пирамиды, платят вступительные взносы и не стремятся выбраться, даже невзирая на долги. Вот почему существует саентология. Вот почему в истории религий так много злоупотреблений властью. И именно поэтому многие из нас относятся к диетам, как к религии. Во многих отношениях диета таковой и является, потому что выполняет ту же самую роль. С её помощью мы стараемся обезопасить себя, стараемся оставаться чистыми и нравственными.

Ту же уверенность, которую дарует людям религия, даёт и диета. Она избавляет от догадок, формирует мировоззрение. У неё есть правила, которым нужно следовать. Есть мероприятия, в которых можно участвовать. Есть члены сообщества, с которыми можно общаться. Есть путь. Есть цель. Есть обещание. И это обещание заключается в спасении благодаря выполнению правил: либо путём освобождения от грехов и попадания на небеса, либо с помощью диет, позволяющих избежать болезней (и, как правило, негласного обещания сделать вас «горяченькой штучкой»).

Проблема заключается в том, что подобный образ мышления настраивает людей на манипулирование и эксплуатацию. Когда ваша группа позиционирует себя как общество, имеющее ответы на все вопросы, и устанавливает динамику «мы против них», вы всегда рискуете потерять безопасность. Вы всегда рискуете стать «отверженным». За то, что вы соблюдаете правила и являетесь хорошим членом группы, вы получаете признание, наделяетесь репутацией, однако вам приходится продолжать соблюдать правила, чтобы не потерять свой статус. Именно так работает культ. Так работают догматичные религии. Так работают диеты. И так работает культура в целом. Мы должны всегда оставаться на высоте. Должны работать без отдыха. Должны худеть. Должны быть в тренде, публиковать в социальных сетях крутые фотографии, зарабатывать деньги, получать повышение и работать все выходные. А потом продолжать! Возможно, вечно! И это действительно изматывает.

Как сохранить чудо-зуб

Когда мне было восемь лет, мне сделали рентген ротовой полости. В результате выяснилось, что в девяти местах, где должны были находиться коренные зубы (чтобы со временем прорезаться и вытеснить молочные), отсутствовали девять зубов. Девять! А большинство из тех, что всё-таки «сидели» в дёснах, оказались маленькими и располагались совершенно не там, где должны. Да, некоторые из них вполне могли вытеснить два молочных зуба, вот только на их месте вырос бы лишь один крошечный коренной зуб.

Отсутствие девяти зубов у взрослого человека – это… слишком большая потеря. Впрочем, на тот момент нехватка зубов меня не слишком тревожила. Эй, у меня же есть молочные зубы, так что… успокойтесь, пожалуйста; всё нормально! После кабинета стоматолога, – когда маме показали рентгеновские снимки, – мы сидели в машине, и она пыталась мне всё разъяснить… однако любые её попытки заканчивались слезами. Я помню, как успокаивала её, как убеждала, что всё будет хорошо. Я так думала, потому что верила, будто молочные зубы останутся со мной навсегда. (Увы, но… нет.)

Мама пыталась понять, почему это произошло. «В чём же дело?! Что я сделала не так?!» В итоге она остановилась на единственной возможной причине: кальций. В два года мне поставили диагноз «непереносимость лактозы». На самом деле у меня её нет, но зато есть у моей мамы. В то время, скорее всего, у меня просто возникли проблемы с пищеварением. Как бы то ни было, но наше семейство практически не употребляло молочные продукты всё моё детство (за исключением папы-бунтаря, который покупал себе обезжиренное молоко).

И вот мама сделала вывод: во всём виноват дефицит кальция! Кальций = кости = зубы! В результате она начала пичкать меня кальциевыми добавками. Важно отметить, что зачатки зубов развиваются ещё в утробе матери, поэтому логика (а заодно и наука) подскажет вам, что проблема отсутствия зубов никак не связана с потреблением кальция в детском возрасте. Мама, пока была беременна, практически жила на обезжиренном молоке, прежде чем у неё развилась настоящая непереносимость лактозы. Недавно один врач сказал мне, что воздействие свинца на организм матери может повлиять на внутриутробное развитие зубов. Я не могу подтвердить, что это правда, но, если это так, тогда всё становится на свои места, а также потенциально объясняет множество других вещей. Как бы то ни было, но на тот момент потребление кальция являлось процессом, который она могла и пыталась контролировать.

Родители знали, что отсутствие зубов означало два варианта: либо всю жизнь я буду беззубой, либо в какой-то момент мне придётся делать множество операций – вероятно, в подростковом возрасте, когда я стану выглядеть как взрослая, но по-прежнему буду иметь наполовину заполненный молочными зубами рот. Однако, прежде чем мы дошли до стадии операции, мама решила не только кормить меня кальцием, но и воззвать к Господу, который наградил меня полупустым ртом. Она решила просить о зубном чуде.

Мама взяла с собой в церковь бутылочку жидкого кальция и вместо того, чтобы съесть кусочек просфоры, незаметно затолкала его в бутылку и принесла мне домой. Эта смесь должна была стать чудодейственным эликсиром и центром нашей молитвы. Раз в день она кормила меня с ложечки теперь уже святым кальцием, пока мы молились о зубных чудесах.

(Просфору не используют как святую воду, но она обратилась к ней, чтобы создать своё чудо/заклинание/молитву).

Мама росла в 1960-х годах, надеясь, что станет ведьмой, как Саманта Стивенс из сериала «Моя жена меня приворожила». Наверное, католицизм наделил её убеждением, будто она сможет заниматься белой магией и называть это святостью. Поэтому она нарисовала крест на этикетке с