Я скороговоркой забубнила:

— Номер зарегистрирован на Туканова Якова Аллановича… Надо же! Я всегда считала, что Аллан пишется с одной буквой «л». Тут даже указан его домашний адрес и домашний телефон. Ну Макс! Вот уж действительно, не имей сто рублей, а имей одного отзывчивого шефа с обширными связями. Слушай, так этот Яков и есть твой невиданный любовник «Тукан»!

— Терпеть не могу имя «Яков»! А отчество ничего, более-менее приличное. Хоть с одним «л», хоть с двумя и более. Только у меня нет и никогда не было знакомых с носителем подобных ФИО. Читай дальше.

— Так! Господин Туканов является генеральным директором фирмы «Австриякон». Фирма специализируется на изготовлении и установке пластиковых окон по австрийской технологии. Женат, имеет жену австрияку… австриячку… Извини, ошиблась — австрийку. Это от волнения. Руки трясутся и буквы прыгают. Дальше еще труднее выговаривать. Зовут жену фрау Швинд Райнхильда.

Наташкины глаза вылезли из орбит. Да и мои были не меньшего размера.

Подруга предположила, что «Швинд», скорее всего, имя. Его легче запомнить, потому как короткое. Я возражать не стала, но Наташка сама себя переспорила. Ей, видите ли, нестерпимо хочется добавить к окончанию букву «т», а с ней слово звучит просто отвратительно. «Швинд-т». В итоге за австрийкой закрепилось имя «Райнхильда». Мы его усовершенствовали на свой лад: просто Рая. У фрау имелась шестнадцатилетняя дочь от первого брака — просто Мария-Луиза. Не очень коротко, но ясно. Девочка проживает с бабушкой в Австрии. Не ясно только одно: зачем незнакомому Якову Аллановичу звонить Наташке среди ночи? И откуда у него ее номер? Впрочем, к вечеру эти вопросы перестали будоражить сознание. Больше никаких звонков от вымогателя Наталье не поступало.

Утро пятницы многозначительно хмурилось и полностью соответствовало моему настроению. Отсутствие Димки угнетало. Я с тоской провожала глазами дождевые струйки, торопливо скатывающиеся по оконному стеклу. Все по плану: погода на выходные и праздничные дни имеет обыкновение портиться. Ощутимо похолодало. Выискивая в этом положительные моменты, я остановилась на одном: когда-нибудь да потеплеет. И вообще, не стоит предаваться унынию. Димка рано или поздно вернется. Вон у Натальи вопрос со сроком возврата Бориса вместе с собакой вообще открыт. А все потому, что она посоветовала ему с большим уловом ни в коем случае не возвращаться. Рано утром он с приятелями укатил на Валдай. Часть майских каникул проведут на природе в тесном общении с червяками. И не ведают душегубы, что пускают в расход чистейший белок. На днях по телевизору вещали: есть задумки создать комиссию по типу санэпидстанции на предмет определения съедобности разных там жучков-червячков-паучков. Основание — растущая востребованность этой мелкокалиберной живности в качестве экзотической пищи. Вот как подъедим запасы продовольствия… Мама дорогая! Мерзость какая… Так! Вон из головы бредовые идеи. К двум часам сегодняшнего рабочего дня за мной заедет Наташка. Надо проверить наличие в сумке пластиковой карты. По пути на дачу заедем в знакомый супермаркет. Как ни странно, но цены на ряд продуктов в нем меньше, чем на оптовом рынке. А качество… Сейчас все товары опасны для жизни. Каждый завтрак, обед, ужин и просто перекус — шаг к пропасти. Лучше умереть с голоду. По крайней мере, дешевле.

Особого желания наведаться в сказочный магазин я не испытывала. В последний раз отметилась в суперсаме весьма неблаговидным поступком: вместо пластиковой карты протянула кассиру для расчетов свою визитку. По рассеянности — не о том думала. Мало того, никак не могла понять, что ей еще от меня нужно. А у женщины полностью отсутствовало чувство юмора. Она усвоила только одно правило: все люди — враги, особенно покупатели. Вот и натравила на меня охранников. Следом за ними пожаловали два худеньких представителя администрации. Еле отбилась. Само собой, с помощью Наташки. Именно она многозначительно отметила, что такого честного и порядочного покупателя, как госпожа Ефимова И. А., следует запомнить раз и навсегда. (Прямо как ее в проходной моей фирмы.) После оперативного вмешательства подруги администрация магазина, коротко посовещавшись, пообещала оштрафовать бедную кассиршу. Все выбранные мною товары, включая Наташкин торт и что-то еще (корзина подруги была переполнена, часть товара перекочевала в мою), предложила считать подарком от магазина. Как десятимиллионному покупателю. «Ларчик» открывался просто. Мне повезло с фамилией и инициалами. Точно такие же данные были у жены местного руководителя налоговой службы. Меня попросили передать ему большой привет и наилучшие пожелания. Я попыталась исправить чудовищную ошибку, но мне едва не добавили «в подарок» бутылку дорогущего виски. Да еще Наташка дернула за куртку и прошипела на ухо: «Бери, пока не посадили». Подсобный рабочий, облаченный в синюю фирменную одежду, довез «подарочный набор», включавший и банку простецкой кильки в томате, до Натальиной «Шкоды». Мало того, помог уложить пакеты в багажник и, с улыбкой пожелав нам счастливого пути, откланялся. А я получила от подруги словесный пинок. В том плане, что зря выпендривалась. В последующие визиты в универсам меня непременно обсчитают. Таким образом, я со временем и компенсирую магазину убытки не меньше, чем в десятикратном размере. С тех пор я по несколько раз в день перепрятываю пластиковую карту в разные кармашки, то кошелька, то сумки, а затем, в силу своей забывчивости, лихорадочно перерываю все хранилища.

Предполагалось, что нам с Наташкой повезло. Мужская половина — жуткая обуза, а посему следует радоваться редкой возможности отдохнуть от нее. Мы и радовались, поочередно уговаривая друг дружку не раскисать. В Москве нас ничто не держало. Во всяком случае, так казалось ровно до того момента, когда подруга позвонила мне на работу с сообщением, что выезжает.

— Рановато будет, посмотри на часы. Еще и двенадцати нет.

Та к и мерещилась грозная фигура Максима Максимовича, ожидающего под дверью благоприятного момента для вынесения мне выговора за попытку побега с работы ранее установленного времени.

— Да задолбали проклятыми перфораторами! — отчаянно заорала подруга. — Такое впечатление, что в нашем доме вечный ремонт. Крушат и ломают все подряд. Потом тайком восстанавливают и крушат по-новой. Главное, не поймешь, в какой квартире маньяки-ремонтники партизанят. Прямо необъявленная война. Скоро будем проходить к соседям через раздвижные стены или лазить через потолочные перекрытия. До двух отсижусь у тебя, книжечку почитаю. Я тихонечко, как мышка. Готовь закуточек. В два о себе напомню. Тихим поскуливанием. О! Слышишь?!

— Слышу. Наверное, кто-то из очередных новоселов пластиковые окна ставит. На выгодных условиях. Цепная реакция.

Наташка подозрительно смолкла. Неужели надумала стать участницей акции по замене окон? Та к сказать, отомстить тем, кто уже пользуется популярным пластиком. Я поалекала в трубку и услышала слабый шелест: «Мама дорогая…»

Учитывая, что Наташкина мама давно в ином и, как уверяют некоторые, лучшем мире (по крайней мере, там нет перфораторов), едва ли подруга рассчитывала призвать ее в союзницы. Может, дырка в потолке уже реальность, благодаря которой кто-то из крушителей свалился вниз? Прямо пред синие очи подруги, постепенно темнеющие от гнева. Умнее ничего в голову не пришло, а потому я осторожно напомнила в трубку, что «время течет сквозь пальцы, как вода…»