рано или поздно уничтожит весь род Найко. Когда последний мужчина из рода Найко умрет, Нга вновь обретет прежнюю силу. Раненый, он заревел в гневе и ярости, и от его чудовищного крика пещера обрушилась. Найко и его воины успели выбраться наружу. Вход в подземную сопку завалило. Нга и его Племя проклятых на многие годы оказались погребенными в вечной мерзлоте.

— Пока она не начала таять, — добавил Фокин.

— Выбравшись из заточения, Племя проклятых превратилось в хетов, — продолжала Майма, словно не услышав слова Фокина. — Они подчиняются воле Нга. После того, как Найко его ранил, он так и остался навеки гнить в подземелье. Но его армия бродит по всей тундре: Племя проклятых, разбойники и самоубийцы, похороненные с нарушением обряда.

— Чего хочет Нга? — спросил я, всматриваясь в снежную пелену за окном машины.

— Последнюю кровь, — прошептала Майма.

Я хотел спросить, что она имела в виду, но «уазик» вдруг резко затормозил, и мы по инерции дернулись вперед.

— Это что еще такое? — удивленно воскликнул Олег.

Прихватив карабин, он вышел из внедорожника, и мы последовали его примеру. Метрах в десяти от «уазика» раскинулась огромная воронка с отвесными краями, зиявшая словно глубокая рана посреди тундры. Со дна провала, покрытого серой дымкой, едва ощутимо несло тухлятиной.

— Такие воронки появились на Ямале в последние годы, — сказал Фокин, осторожно подойдя к обрыву. — Ученые считают, что их причиной стали выбросы болотного газа из-за таяния вечной мерзлоты.

Майма покачала головой и отошла в сторону.

— Ваши ученые ошибаются, — заявила она. — Это Нга пытается вырваться наружу.

Олег фыркнул: слова ненки его рассмешили.

— Может, хватит уже этих сказок? — скривился он.

Майма ему не ответила. Она отошла в сторону и, согнувшись, схватилась за живот. Ее снова вырвало. Пока Фокин и Олег озадаченно наблюдали за тем, как девушка вытирает лицо снегом, я подошел к ней и тихо спросил:

— Майма, на каком ты месяце?

— Не знаю. Наверное, на третьем, — ответила она, пряча взгляд. — Мой ребенок — последний из рода Найко.

— Твой муж был его потомком? — уточнил я, уже догадываясь о следующих словах девушки.

Майма кивнула, отрешенно глядя на воронку, раскинувшуюся перед нами.

— По воле Нга хеты убили моего мужа, — сказала она. — Но теперь Нга нужна последняя кровь.

— Кровь твоего ребенка, — выдохнул я.

— Хеты не успокоятся, пока не найдут меня, — добавила Майма. — Нга поклялся, что истребит всех из рода Найко. Кровь ребенка нужна ему, чтобы залечить раны, нанесенные священным ножом.

— Но откуда Нга знает о твоей беременности? — удивился я.

— Он знает все, — прошептала Майма. — Нга приходит во снах. Копается в наших головах.

Она задрожала — от холода или от волнения, сказать было трудно. Я сделал шаг, чтобы обнять и успокоить девушку, но земля под ногами вдруг завибрировала, будто в ее недрах что-то ворочалось и пыталось вырваться наружу. Затрещало и загремело: провал в грунте увеличился, и с его краев вглубь бездны полетели валуны и камни.

— Бежим! — крикнул Олег. — Воронка расширяется!

Он бросился к «уазику», стоявшему в нескольких метрах от края обрыва. Вместе с Маймой мы побежали следом за ним. Сзади раздался вскрик: Фокин, споткнувшись, растянулся на дрожавшей земле. Позади него осыпался провал, еще чуть-чуть — и он настиг бы врача. Пока я на мгновение застыл в нерешительности, Майма кинулась к Фокину и помогла ему подняться. В следующую секунду земля ушла у них из-под ног: охнув от неожиданности, Майма и Фокин исчезли в провале.

Дрожание прекратилось так же внезапно, как началось. Ошеломленный, я стоял у обрыва, со дна которого поднимались клубы пыли и сизого дыма.

— Где они?! — воскликнул Олег, подбежав ко мне.

Мы вглядывались в воронку, силясь хоть что-то разобрать сквозь сумрак и снег, падавший вглубь провала.

Я хотел позвать Фокина и Майму, но меня остановил истошный вопль из впадины. Резким порывом ветра сдунуло дымку, и в образовавшейся прорехе я увидел Фокина и Майму, распластавшихся среди валунов на дне воронки. Рядом с Фокиным сгорбились два хета. Рыча и фыркая, они раздирали врача на куски, не обращая внимания на его отчаянные крики. Еще трое монстров подбежали к Майме, лежавшей без сознания на камнях. Обнюхав живот ненки, они схватили ее за ноги и быстро утащили в сторону. Серая дымка проглотила их фигуры.

Фокин затих: хет, проткнув когтями глазницы врача, мощным рывком оторвал ему голову. Кровь брызнула фонтаном, окрасив алыми пятнами припорошенные снегом камни.

В горле застрял крик ужаса, ноги подкосились. На моих глазах погиб старший товарищ, а я не смог его спасти. Олег, нацелив ружье на монстров, шумно дышал рядом со мной и не решался открыть огонь: выстрелы не спасли бы разодранного на куски Фокина, но привлекли бы внимание тварей.

Насытившись свежим мясом, хеты, пригибаясь к земле, скрылись в дымке на дне воронки. Ветер усилился, разгоняя мглу и снег, и я увидел, куда направлялись монстры: в глубине провала темнела узкая расщелина. Хеты забрались внутрь, и тьма проглотила их сгорбленные фигуры. Не было сомнений, что в эту же трещину монстры уволокли девушку.

— Нужно спасти Майму! — решительно заявил я, когда нервная дрожь перестала сотрясать мое тело.

— Ты с ума сошел?! — шепотом возмутился Олег: он боялся, что хеты могут нас услышать. — Ты видел, что они сделали со стариком?!

— То же самое они сделают с Маймой! — прошипел я. — Нам нужно спасти ее, пока не поздно!

— Она наверняка уже мертва. — Браконьер, озираясь по сторонам, отошел от края обрыва. — Садись в машину. Мы еще можем добраться до базы геологов.

— Олег, я не оставлю Майму в беде, — твердо сказал я, глядя ему в глаза. — Она беременна. Нга нужен ее ребенок, чтобы исцелить раны и выбраться из заточения. И пока мы с тобой спорим, хеты тащат ее в подземелье. Но у нас есть шанс ее спасти!

Олег покачал головой и, перехватив цевье карабина, тихо проговорил:

— Извини. Я не пойду.

— Убивать оленей проще, правда? — с отвращением бросил я браконьеру, быстрым шагом направляясь к «уазику». Я знал, что он не отдаст мне ружье, а потому забрал из кабины топор. Заодно прихватил из бардачка фонарик.

Не попрощавшись с Олегом, я спустился по крутому склону на дно воронки. Ноги оскальзывались на мерзлых камнях, но я решительно продолжал идти вниз. Справа я увидел разодранный на куски труп Фокина, но не остановился: прощание с другом могло отнять время, и мои слезы все равно не вернули бы его к жизни. У меня была цель — спасти Майму и ее нерожденного ребенка. На