до моего вылета домой, — объясняю я, слегка переигрывая, что заставляет меня съежиться внутри, но необходимо для дела.

Они синхронно кивают, прежде чем Маттео протягивает руку мне за голову, привлекая мое внимание к себе. — Очень жаль, что такая красивая молодая женщина, как ты, осталась одна в таком большом городе.

— Для меня это не новая ситуация, мне нравится моя собственная компания. Если полагаться на других, то велик шанс разочароваться в них, — отвечаю я, пожимая плечами, прежде чем наклониться через стол, чтобы взять свою воду. Никто не произносит ни слова, пока я делаю глоток прохладного напитка, но я чувствую взгляды, которыми они обмениваются.

Возможно, я действую под другим именем, но то, что я говорю, — правда, и они, похоже, согласны.

— Что более важно, насколько ты знакома с подобными заведениями? — Спрашивает Энцо слева от меня. Я ставлю свою бутылку на стол, поворачиваясь на стуле, чтобы лучше видеть его, что только приближает меня к Маттео.

Сосредоточься, Рен, черт возьми.

— Я бывала в подобных местах, несколько раз еще в колледже, но это было давно, — отвечаю я с улыбкой.

Академия Физерстоуна считается колледжем, верно? Мне было восемнадцать, когда я посещала вечеринки, устраиваемые Бирнсами, и, черт возьми, они устраивали шоу или оргии — с какой стороны ни посмотри, они были такими же декадентскими, как любой секс-клуб.

— А что тебя интригует? Что тебя привлекает? — спрашивает Маттео, его пальцы скользят по обнаженной коже на моем плече, по ключице, отчего волосы у меня на затылке встают дыбом в предвкушении.

Его губы близко к моему уху, когда он играет с моим телом так невинно, но так взрывоопасно.

— Я люблю секс во всех его проявлениях. Ощущение желания, покрывающего твою кожу, нарастающего жара внутри, любопытства, подталкивающего тебя ближе. Это электрический разряд. И все из-за того, что одно тело касается другого, или нескольких. Все ищут одну и ту же конечную цель. Никакой политики, никаких мнений или осуждений. Только чистая, необузданная потребность. — Слова слетают с моих губ, как молитва, и я могу поклясться, что один или несколько из них стонут, но я не могу точно определить, кто именно, мои собственные слова заводят меня, когда я думаю о них.

— Так скажи мне, нам троим нужно тянуть соломинку между нами тремя, чтобы исследовать эту сторону жизни вместе с тобой? — Спрашивает Энцо, придвигаясь ближе и берясь пальцами за мой подбородок, заставляя меня встретиться с ним взглядом.

— Только с одним? — Спрашиваю я, лучезарно улыбаясь ему и с любопытством склоняя голову набок. — Я предпочитаю мужчин, готовых принять решение, Энцо. Правильно это или нет, но видеть такую силу и решительность — это экстаз, — мурлыкаю я, наблюдая, как расширяются его зрачки и сжимается челюсть от смеси удивления и потребности. — Я думала, что подписалась на это, когда пришла сюда, это то, что меня привлекло, но, возможно, я ошибалась, и, возможно, это ошибка, — добавляю я, не в силах остановиться, поскольку моя потребность в них усиливается.

К черту эту работу.

К черту глаза, которые, я знаю, будут наблюдать.

К черту все это.

После двух порций самбуки, растекающихся по моим венам, я более чем счастлива, что мои запреты рассеялись.

— Черт. Это… — рычит Маттео мне на ухо, и в следующий момент чьи-то руки хватают меня сзади за талию, за полсекунды до того, как я поднимаюсь в воздух и сажусь к нему на колени.

Прижимаясь спиной к его груди, губы прижимаются к моему затылку, я замираю на мгновение, прежде чем расслабиться в его объятиях.

— Вызов принят, Bellissima, — бормочет Вито с другой стороны от Маттео, прежде чем крепко взять меня за подбородок, впиваясь в меня горящими глазами, ожидая, что я откажусь от вызова, который я бросила. Но этого никогда не случится.

Никогда.

Его глаза так пристально смотрят в мои, что кажется, будто он запечатлеет в памяти каждую черточку моей радужки, прежде чем его губы опускаются на мои.

Твердые, требовательные опьяняющие.

Он доминирует надо мной, и я более чем счастлива позволить ему это. Мои руки поднимаются к его шее, но как только кончики моих пальцев касаются шрамов на его коже, чьи-то руки хватают меня за запястья, оттаскивая прочь.

Интуиция подсказывает мне, что для него это, должно быть, трудный предел, но это не останавливает силу его рта напротив моего, наши языки танцуют в ритме, как будто они были синхронны всю нашу жизнь.

Судя по тому, как мои руки прижаты к груди, я предполагаю, что это Маттео полностью обхватил меня ими, как своим собственным обручем, ощущение его твердого члена под моей задницей только заставляет меня таять между ними еще больше.

— Тебе нужно, чтобы мы останавливались и спрашивали разрешения на каждом этапе, Ава, или ты хочешь, чтобы мы просто принимали решения — хорошие или плохие? — Спрашивает Энцо, повторяя мне мои же слова, когда Вито на мгновение отрывает свои губы от моих.

Ошеломленная, я наклоняю голову в его сторону, приподнимая бровь.

Ухмылка на его лице становится шире по мере того, как между нами растет понимание.

Он предлагает мне другое решение, и я хочу, чтобы он просто принял его.

Энцо проводит своими мозолистыми пальцами вверх по моему бедру, моя кожа снова покрывается мурашками, когда он приближается к моей сердцевине, но как раз перед тем, как он чувствует мой жар, Маттео прерывает его.

— Вито, сделай кабинку приватной. Сейчас же, — рявкает он хриплым голосом мне в ухо, когда я хмурюсь в замешательстве.

— Разве смысл секс-клуба не в том, чтобы испытать все вместе? — Спрашиваю я, моя грудь вздымается с каждым вздохом. Привлекательность нескольких парней всегда заманивала меня, и сейчас, конечно, ничего не изменилось. Если уж на то пошло, я нуждаюсь в этом больше, чем когда-либо.

— Когда ты развалишься на части, Stellina, я хочу, чтобы это было только для наших глаз, — бормочет Маттео мне на ухо, и я почти взрываюсь от того, как легко эти слова слетают с его языка. Между ним и Вито у меня нет ни единого шанса пережить это.

Не теряя времени, Вито легко выдвигает стол из свободного пространства, прежде чем взяться за каждый конец кабинки, и две перегородки для уединения выступают с каждой стороны.

Волнение охватывает меня, когда Вито поворачивается ко мне лицом.

— К счастью для тебя, Ава, каждый из нас троих предпочитает что то свое, и ты скоро испытаешь все это. — Энцо опускается передо мной на колени, его взгляд сосредоточен на крошечном кусочке материи, прикрывающем мою