Через пятнадцать минут они вернулись и пожали руки. Сделка состоялась, они двинулись к выходу. Когда Таня поравнялась с Говоруном, она сказала ему тихо и спокойно:

— Если сделка выгорит, повысите мне зарплату на пятьдесят процентов!

Тот только удивленно вскинул брови, а потом закивал. Сейчас с него можно было просить все!

.

В баре на первом этаже их офиса была просто толпа народу. А сегодня всего лишь четверг!

— Ну Татьяна! Ты сегодня была на высоте, честное слово! Я не ожидал! Я с радости, что мы получаем такой интересный кусок работы, даже не вспомнил, что мы берем деньги за срочность, — Александр Сергеевич был сама любезность.

— Для этого я вам и нужна, чтобы считать деньги.

Таня допила стакан виски, которым они ее угостили, посмотрела на часы и поняла, что ей пора. Еще полтора часа добираться.

— Я поеду!

— Татьяна, да не торопись!

— Нет, я уже заказываю такси, — хотя Таня всегда пробегала отсюда пол квартала и ехала на метро: — До завтра! Хорошего вам вечера!

На улице было намного прохладнее, чем днем. Она вышла из бара и осмотрела их здание снизу вверх. В подсветке вечером оно выглядело восхитительно. Таня была так довольна сегодняшним днем и что наконец-то подняла тему зарплаты, что она улыбалась сама себе, неспешно идя в сторону метро.

Пока на перекрестке ее путь не перегородил черный автомобиль.

«Какого черта!».

— Идем, я тебя подвезу! — за опущенным стеклом показался Соколов. Покерфейс.

— Спасибо за предложение! Я сама справлюсь.

— Нам надо поговорить.

— Зачем?

— Может я хочу поухаживать за тобой!

— Да не стоит! Мне это не интересно.

— Ловко ты развела моих парней сегодня, — они так и продолжали стоять на месте, Таня на тротуаре, и Соколов, сидя в своем мерседесе.

— Ну не они же принимали решение, или я не права?

Он промолчал, смотря ей в лицо.

— Ну садись же, я довезу!

— Юрий, не надо, — Таня обошла автомобиль и пошла дальше, пока не услышала, как хлопнула дверь машины позади ее.

Глава 5

Было что-то в атмосфере раннего утра в центре Москвы.

Нет, не будничного дня, там то все понятно: несущиеся на всех порах молодые, и не только, люди по офисам, у каждого второго громадный капучино в руке, у каждого третьего рюкзак за спиной, скорость повышенная, лица не выспавшиеся. А уж какую смекалку и наглость надо иметь пройти насквозь толпу людей в метро и остаться с целыми ребрами. Тут каждое утро похоже друг на друга. Хотя, есть особенность, почему-то утром в пятницу народ как будто вымирает. Возможно, кто-то к концу недели уже не может вытащить себя из теплой постельки, кто-то к пятнице увольняется, а кто-то еще вчера перебрал с выпивкой. Но ничего, в понедельник уже все в строю и дружным потоком рассыпаются по офисам.

Выходной — дело другое. Особенно, воскресенье.

В воскресенье город спит. Он пустой где-то до одиннадцати, и это волшебство.

Пустые улицы, редкие машины и волшебный свет в отблесках окон красивых зданий. Таня обожала приезжать сюда утром, бродить по переулкам за бульварным кольцом, рассматривать особняки и мечтать. Мечтать о том, чтобы когда-нибудь поселится где-нибудь тут. Чтобы выйти из подъезда и идти гулять куда глаза глядят. Ни метро, ни автобусов, просто идти пешком. Идешь — а везде красота!

Москва действительно была волшебная, это была любовь с первого взгляда!

Эти прогулки по центру ее очень вдохновляли. Тут было много красивых зданий, модных стильных кафе, где завтракали красивые женщины и мужчины, магазины, которые Таня, практически, все обошла и в некоторых уже сделала возвраты своих покупок. И чтобы не ходить в одни и те же, она завела список, где все отмечала.

Зачем ей было все это? Увидев, какая может быть жизнь, Тане очень захотелось также. Слишком много соблазнов было в Москве. Но, естественно, позволить она себе этого просто не могла. Пока.

Таня присела на веранде кафе на Большой Никитской и заказала просто чашку кофе. Ей принесли его в невероятной красоты фарфоровой чашке, и она готова была заплатить за это тройную цену, чтобы просто насладиться этой атмосферой.

Она пила кофе и думала о разговоре с Соколовым в четверг. И о том, что тот стал ее порядком раздражать.

Юрий был слишком самоуверенным. И еще Таня поняла, что в целом, ее смущало во всем этом его образе. Он был холодным, от него не исходило ни капли человеческого тепла, только какой-то без эмоциональный деловой расчет.

Среди новых коллег Тани было много мужчин, в принципе, ко всем им она была равнодушна, ее отношения сейчас совсем не интересовали, но она не могла не отметить какие-то их человеческие качества. У всех было какое-то тепло. А этот же — ледяная глыба.

Когда Таня отказалась от предложения ее довезти, он догнал ее, идущей к метро. Просто шел рядом, повторяя ее шаги.

— У тебя есть муж?

— К чему такие вопросы?

— Все по тому же.

— Нет у меня мужа, но это никак не отменяет, что я поеду домой одна.

Он перерезал ей путь и встал совсем близко, так что Таня смогла почувствовать аромат его одеколона. Очень достойного.

— Ну, значит, у нас могут быть общие интересы.

— Это еще какие? — Таня подняла на него глаза.

— Приятно проводить время вместе. Будешь хорошо себя вести, еще и деньгами помогу. Я не жадный! — Юрий был явно крайне доволен собой, хотя улыбки на лице даже не появилось. Покерфейс, как будто предлагает деловую сделку.

У нее просто отвисла челюсть. Таня даже не знала, что ответить на такое откровенное предложение. Такого ей еще никто не делал.

Она решила ответить взглядом: уничтожающим, презирающим.

Таня обошла его и с полным достоинством и игнором шагом направилась дальше.

.

«Козлина, какой козлина!», — она сейчас пила кофе и причитала внутри себя. А потом задумалась: «А, значит, на это есть спрос! Он так спокойно предлагал, потому что есть те, кто с удовольствием согласятся! А что, он мужчина, конечно, привлекательный. Плюс деньги, плюс харизма! Да, точно, найдутся те, кто согласится! Вот, Танечка, тебе тоже хочется всего вот этого, а чего тогда презрением отвечаешь?!».

На это у Тани ответа не было, но она себя прекрасно знала. Она еще ни разу с тем, кто ей не нравился до секса не доходила. Даже в студенческие времена.

«Вот тебе, Таня, и выход в дамки! Стать содержанкой! Даже работать не надо. Будешь тут по кафешкам посиживать!», — но