Когда мама рассказала мне об этом, я не смогла сдержать слёз! Убежала в сад и прорыдала там весь вечер. Ведь его наказали из-за моей шалости! Ники даже не скривился, ни словом не упомянул, кто первым полез на установленные в холле ветки. Всю вину взял на себя…

На следующий день я тщательно выбрала самую пышную юбочку в моем уже немалом гардеробе. Спрятала под слоями ткани те из подарков, которые могли бы понравиться Ники: сладости, кулек с орехами и набор юного артефактора. Чтобы они не выпали, я привязала их лентами и пошла в гости.

Хорошо, что никого не было дома — Ники с родителями были с визитом в гостях!

Меня впустила горничная. Удивилась, конечно, что маленькая мисс пришла без родителей. Мне повезло — она куда-то спешила по делам и не задала мне вопросов. Пришла соседская девочка — что в том такого?

Меня встретила предпраздничная суета.

Бешено носились слуги, наводя лоск в доме, готовом принять к вечеру родственников, коллег мистера Гаро и друзей семьи.

Никто и не подумал меня остановить, когда я мышкой шмыгнула вверх по лестнице.

Я знала, где комната Николя. Быстро управилась — положила подарки ему под подушку. Сверху оставила собственноручно составленное послание — у меня с детства округлый аккуратный почерк, за который хвалили учителя. Так что я гордо вывела традиционное праздничное пожелание «В подарок от Солнца» на нежном листочке бумаги, который обыкновенно вкладывают в фантики моих любимых конфет. Также незаметно вышла из дома и, довольная, побежала к себе.

Через неделю пропал отец, меня отправили в имение бабушки… и больше я не видела Николя. Но каждый год неизменно отправляла ему подарки. Также — без подписи, анонимно. С неизменной ритуальной фразой «В подарок от Солнца».

Я выглянула в окно, вдали темнела полоска города. Мы подъезжаем к Лоусону. А значит в этом году, если Николя в городе… В этом году я смогу подарить ему подарок лично.

Оборотни ни Зимнее, ни Летнее Солнцестояние не празднуют. Это исключительно людская традиция.

Для кого-то традиции — возможность сплотить семью, для кого-то — дань истории, но мистер Тайгер — делец, хватке которого позавидует глава семьи лис-оборотней.

Мистер Тайгер, даже будучи оборотнем, с удовольствием использовал человеческие праздники как стоящий повод… как возможностью собрать весь цвет Лоусона у себя дважды в год, посмотреть на свеженьких девиц, буде таковые появятся. Но главное — обсудить на месте и сразу со всеми нужными ему людьми, магами и оборотнями дела бизнеса.

Почему на Зимнее или Летнее? Большинство торговцев артефактами, исследователей и магов, а также просто деловых людей в течение года путешествовали или инспектировали отдаленные филиалы. И только к семейным праздникам дважды в год все возвращались домой, в Лоусон: обнять жен, подарить детям подарки, и, конечно же, сходить на Ежегодный Бал Мистера Тайгера.

Обсудить новости, заключить сделки, перемыть кости конкурентам, а уже за сигарой получасом позднее — ударить с этими самыми конкурентами по рукам.

Бал у Тайгера интересовал не только людей, радующихся уважению, оказываемому оборотнем человеческим традициям, но и других оборотней и даже вампиров. Они быстро смекнули, что к чему и если первые годы на балы у Тайгера приезжали в основном люди, то последние годы под его крышей собирается все больше оборотней и вампиров.

Правящий совет только радовался этой инициативе Тайгера. Его даже ставили в пример другим оборотням как «вкладывающего неоценимый вклад в развитие мирных торговый межрасовых отношений». Неизвестно, какую пользу от этих балов получает, собственно, совет, но с десяток лет назад Тайгер получил от них именную медаль и орден именно с такой пафосной формулировкой.

Я вспомнила, с каким возмущением об этом писала мама и фыркнула. Тоже мне, вклад… Соберутся толпой расфуфыренные богачи, сплетничают и пляшут до утра. Какие тут межрасовые отношения? Впрочем, понятно какие. Рядом с бальной залой, говорила мама, всегда были комнаты для уединения. Не иначе как для развития этих самых отношений.

И вот на этот праздничный бал мне нужно будет попасть. Не то, чтобы будет сложно… Ведь я — дочь Леонгарда, его партнера. И в глазах всего общества с минуты на минуту вступлю в права наследования, а значит, получу свою долю в предприятии «Бизо и Тайгер», стану равноправным партнером… оборотня… Потому могу приходить куда хочу. Тем более, в этом году он проводит бал в доме моего отца, моем доме, который он нагло занял и жил там последние годы, как полноправный хозяин.

— Нечего и думать ехать в ваш старый дом! — воскликнула бабушка, когда узнала, что я собираюсь отправиться в город и принять наследство отца.

И я с ней была полностью согласна. Рассказала, что остановлюсь в гостинице. Да, в самой лучшей гостинице Лоусона. В конце-концов, я, как наследница отца, ежемесячно получала небольшое содержание «на мелкие расходы». У бабушки, в отдаленном поместье, мне особо тратиться было негде и не на что. Так что мои «мелкие расходы» по факту были значительно меньше суммы, на них выделяемой. Я вполне могла позволить себе и новое платье, и проживание в любой, даже самой фешенебельной, гостинице Лоусона с номерами по две сотни золотых за ночь.

Бабушка от моих рассуждений пришла в легкий шок и ступор. Пораженная моей подготовленностью, даже не предложила жить у моих теток Бизо, имевших дом на соседней улице.

Только бормотала что-то про «дерзкую молодежь, спасу нет».

Впрочем, до отъезда оставалось совсем немного. Боюсь, она просто не успела прийти в себя. Заведи я этот разговор накануне, все могло бы кончиться иначе. За ночь бабулечка оклемалась и задала бы мне жару!

Уверена, упаковала бы меня к какой-нибудь своей кузине под крыло, из-под которого и шагу не ступить без отправки летуна к бабуле за советом «разрешает ли она своим монаршьим разрешением неразумному дитяте покинуть помещение с целью посещения…» да хоть на встречу чтецов общественной библиотеки Лоусона!

Уверена, даже на такое невинное мероприятие стало бы проблематично выбраться…

Но «дерзкая молодежь» все продумала, все учла и теперь в гордом одиночестве покачивается на каретной подушке, размышляя, чем же таким дерзким заняться пару дней до бала. А планы у меня ого-го и эге-гей!

— Эге-гей! — вторя моим мыслям донеслось снаружи.

Я и сама не заметила, как навстречу по дороге к нам приблизился новенький мобиль, блестящий лакированной отделкой.

Водитель лихо выкрутил руль, не доезжая до кареты какую-то полсотню метров. Перегородил дорогу пыхтящим механизмом.

О, у нас в деревне мобили были редкостью. Сложные машины с мудреным двигателем, работающие на магических кристаллах… Не очень в них разбираюсь… Но этот, похоже, совершенно новенький и очень современный! О, какие красивые черные бока, какие изяшные спицы колёс!

Нанятой кучер неизящно выругался и тормозил лошадей. Впрочем, смышленные лошадки уже и сами смекнули, что ни быстро, ни медленно, двигаться на этот механизм с артефактным нутром, отдающий на всю округу магией и технологиями, не стоит.