Это его аналог: «Я люблю тебя и горжусь тобой, детка. Не погибни».

Я кивнула, и он опустил меня на землю.

Когда стая топала по земле и взвывала вокруг меня, я осознала, что готова отправиться в город со своим братом.

Я быстро попрощалась с Осло и всеми остальными. Мне не хотелось поддаваться эмоциям прямо перед нашей поездкой.

– Слушайся Амару, пока я не выиграю, а потом я пришлю за тобой, – сообщила я своему младшему братишке. Она уже пообещала присматривать за ним, но двенадцать лет считались осознанным возрастом в нашей стае. Ему нужно было научиться самостоятельности. Больше никаких соплей.

Он коротко кивнул мне, его глаза наполнились слезами, а мое сердце сжалось.

– Что, если ты… погибнешь? – спросил он, когда мы стояли в дверях нашего дома.

Сайрус ждал меня снаружи, так что мы были только вдвоем.

Если бы ему было десять, я бы солгала ему и сказала, что не собираюсь умирать. Но ему пора знать правду.

Я притянула его в крепкие объятия.

– Тогда я буду очень сильно скучать по тебе, потому что люблю тебя больше всего, – сказала я ему, и он заключил меня в очень крепкое объятие. – И у тебя все будет хорошо без меня. Будь стойким и прокладывай себе путь наверх в стае, пока не найдешь свое место.

Он кивнул мне в плечо, и я услышала, как он подавил всхлип.

Я отстранилась от него, не желая слишком с ним нянькаться. Ему придется стать жестче, если он хочет выжить здесь без меня. Но я солгу, если не признаюсь, что хотела забрать его с собой, не отпуская, пока он не подрастет и не станет менее чувствительным.

Мы были детьми, когда потеряли маму и папу. Мы с Осло выросли вместе. Я и он против всего мира.

– Иди домой и приготовь себе что-нибудь на обед, хорошо? – сказала я.

Он кивнул и вытер глаза, и на этом все. Я не могла больше задерживаться.

Развернувшись, я подошла к своему старшему брату. Он стоял на волчьих санях, в которые было впряжено с полдюжины членов стаи, готовых тащить их.

Если бы мне не нужно было ничего брать с собой, я могла бы просто обратиться в волка и отправиться на Гору Смерти пешком, но как кандидатке в Испытаниях с тренером мне нужны были одежда и оружие в таком количестве, что мы с братом не могли унести в одиночку.

– Ты нянчишься с ним, – пожурил меня Сайрус, когда я подошла.

Я закатила глаза, устав от старого как мир спора.

– В твое отсутствие с Меной и близнецами все будет в порядке? – Я забралась рядом с ним на волчьи сани.

Его жена Мена только полгода назад родила мальчиков-близнецов – я уверена, что она не в восторге от того, что он покидает их так скоро.

– С ней все будет в порядке. Она сильная, и у нее есть стая. – Он оглядел нашу маленькую деревню, и я проследила за его взглядом. Я любила Илистые Отмели. Под легким снежным покровом теперь было бескрайнее море растрескавшейся грязи, и на многие мили вокруг не было ни души. Это не для всех – жить в глуши, но мне нравились уединенность и компания только нашей стаи. Другим стаям приходилось сражаться за территорию, но здесь, в месте, где мало кто хотел жить, мы были предоставлены сами себе на сотни миль. Ничто не дарит такого ощущения свободы, как бег на огромной скорости по Илистым Отмелям, где тебя не ограничивает никакой ландшафт. Мы стали экспертами по выживанию в стихии, и мне немного нужно для счастья и комфортной жизни, что, полагаю, сослужит мне хорошую службу на Испытаниях Королевы. Ходили слухи, что в одном из вызовов Испытаний Королевы они проверяют силу воли и пытаются измотать не то чтобы прелестными условиями проживания. Люди не примут слабую во всех отношениях королеву.

Наши запряженные в сани собратья по стае тут же рванули, и я ухватилась за бруски по бокам, чтобы удержаться. Я была изнурена, покрыта грязью и снегом, и губа к тому же кровоточила, но мой брат был прав. Появиться в столице в таком виде – очевидное преимущество, в отличие от этих пафосных городских волчиц.

Поездка заняла весь день и часть вечера: нам приходилось держаться общих троп, чтобы не вторгаться на территорию других стай. Мы добрались до въездных ворот Горы Смерти только после времени ужина, и в животе у меня урчало. Сайрусу сообщили, что нас ожидает что-то вроде приветственного ужина, а затем всем участницам будет предоставлено жилье для них и их тренера. Я прежде не была на Горе Смерти. Городская жизнь никогда меня не привлекала. Летом я спала на улице в гамаке вместе с Осло, чтобы мы могли любоваться звездами. И даже зимой я совершала длительные ежедневные прогулки, чтобы поддерживать свои мышцы в тонусе и сохранять устойчивость к холоду. Городские так не поступали. Они были выше этого, самые мягкие из нашего вида. Их тела были более пухлыми и с меньшей рельефностью мышц. Еду им приносили на блюде. Слуги разводили для них огонь. Да, они могли позволить себе всех новомодных тренеров, но с чего они вообще взяли, что из местных можно выбрать сильную королеву, было выше моего понимания.

Я осмотрелась, когда мы въехали в ворота города. Гора Смерти была наполовину вырублена в попытке первых поселенцев добывать золото. Поэтому, когда к власти пришли волки, они построили дворец прямо на плато, на полпути к вершине горы. Не было армии, которая могла бы добраться до него и приблизиться к нам до того, как мы заприметим их и обречем на верную смерть.

Мы миновали небольшое поселение с тонкими, но высокими домами, некоторые из которых были всего десять футов[2] в ширину, но высотой в четыре этажа. При строительстве на склоне горы места было в обрез.

Я не могла отвести взгляд от роскошного рукотворного города, который вызывал у меня противоречивые чувства. Волчья часть меня считала, что огромный вычурный каменный замок с переливающейся золотой инкрустацией словно насмехался над нашим видом. Мы были животными, мы спали на земле, а не на шелковых простынях. Но человеческая часть меня понимала стремление к таким потребностям. Мы действительно проводили половину жизни в человеческих телах, и они благоденствовали в такой роскоши.

Весь главный вход был заставлен палатками тех, кто прибыл из отдаленных городов и деревень. Мы оставили волчьи сани у подножия горы и поднялись вместе, стаей из восьми, как представители Илистых Отмелей.

Несколько волков вышли из своих палаток, чтобы оценить новоприбывших, и я намеренно смотрела на каждого из них сверху вниз, чтобы они